Укради у мертвого смерть

Скворцов Валериан

— Почему сверху донеслись выстрелы? Разве там откры­ваются окна?

— Я... не знаю.

— Будете изворачиваться или лгать, привлеку. Банде — конец. Они вас не смогут тронуть в отместку.

— Плотно закрыты обычно все Окна на восьмом... До вче­рашнего дня. Потом подача кондиционированного воздуха прекратилась по желанию клиента. Окна распахнули... При­чуда постояльца. Это специальные апартаменты. Заплачено на пятнадцать лет вперед. Отдельный лифт и лестница, соб­ственная прислуга и эти... эти люди... телохранители, кажет­ся. Согласитесь, ничего противозаконного,

господин лейте­нант...

Рикки Пхромчана побросал автоматы в пикап, радиатор которого сжимали раздвинутые фотоэлементом литого стекла двери гостиницы. Створки дергались, привратник всем видом показывал, что это его не касается.

Рикки рывком сдал машину назад. Створки с шумным ударом сошлись. Круто и резко развернулся на пандусе и поставил пикап капотом, ободранным дверью, на выезд со двора. Сплюнул старую жвачку, приготовил новую порцию бетеля. Следовало бы взвесить: как поступать дальше?

Широкое окно на восьмом этаже засветилось ярче — под­нялась занавеска. Через подоконник свесился головой вниз человек в противогазе. Он сползал, сползал и, набирая ско­рость падения, крутясь, мотая руками, паруся вздувшейся пузырем сорочкой и широкими штанами, полетел вниз, ос­вещаемый светом из номеров.

Отвратительный хряст об асфальт услышал и Уттамо, шедший за указаниями к Рикки из апартаментов ноль-ноль- ноль. Он держал ключ с массивным брелоком, обтянутым обезьяньей шкуркой. Бьющая через край роскошь помеще­ния, которое он увидел, и всей гостиницы, особенно после случившегося с Типпарат, угнетала.

Рикки не сразу сообразил, что произошло.

Они постояли над телом в треснувшей по швам унифор­ме. Противогаз тоже лопнул, из-под него пузырьками выхо­дила серо-красная сукровица.

— Жаль все-таки парня, — сказал Рикки Пхромчана. Хо­тя думал он другое. Сердце вдруг сжалось от острой тревоги за девушку. Что у нее общего с этим злосчастным? Может, и вправду Палавек этот — жертва?

— Парень не на тех замахнулся. Удивительно еще, что сумел выстоять и предпоследний раунд... Ну, сержант, за работу!

Администратор не слышал и не видел падения тела. Вид­но по нему.

— Где лифт на восьмой? — спросил Рикки.

— Створчатая голубая дверь. Я открываю с пульта, если... если не бывает возражений со стороны троих господ, дежу­рящих в холле. Подъемник идет без остановок, прямо туда. Выходите в коридор, перед вами — обитая кожей бронированая дверь. Обязательно встретят.

— А лестница?

— Лестница несколько дальше, там... Тоже голубые створ­ки.

— Вы ответите перед законом, если кто-либо воспользу­ется специальным лифтом в любую сторону. Кто-либо, кро­ме меня и сержанта. Поняли? Хорошо поняли?

— Да, господин лейтенант. Не сомневайтесь, господин лейтенант.

— Чудоч, блокируй лестницу...

Рикки Пхромчана прошел в кабину междугородных пе­реговоров. По спецномеру соединился с дежурным опера­тивного отдела управления в Бангкоке, а тот переключил его на домашний номер полковника.

Прикрывая трубку ладонью, лейтенант доложил:

— Дело убийцы Пратит Тука закрыто, господин полков­ник. Йот три минуты как мертв.

— Не сомневался в успехе. Его застрелили?

— Выбросился или выброшен из окна восьмого этажа. Уточняю.

На другом конце провода полковник, кажется, что-то до­пивал.

— Ну да. Куда же отступать? Ведь у него в боезапасе име­лось только одиннадцать патронов... Возвращайтесь, как только покончите с деталями. Оба. Протокол дознания, след­ствие и прочее отдайте на поток и разграбление местным силам. Они честолюбивы, ревностны и любят газетную сла­ву...

Лейтенант Рикки Пхромчана рассеянно защелкнул труб­ку на рычаге. Машинально ткнул пальцем в кнопку возврата жетонов.

Кажется, он забыл попрощаться с полковником... Откуда начальник знает, чем вооружен Йот-Палавек и сколько пат­ронов в обойме его парабеллума? Почему не сообщил еще в Бангкоке ему, Рикки Пхромчана? И проговорился, рассла­бившись, может, выпив лишнего... Сговор с теми, кто хотел расправиться с бандитом его, Рикки Пхромчана, руками? С теми, кто хотел прикрыть Майкла Цзо? Как это сказала в Ват Дой Сутхеп Типпарат: бандит не знает, что его должна убить полиция... А про то, что его хочет убить Майкл Цзо, знал... Значит, он, Рикки Пхромчана, и Чудоч Уттамо стали оруди­ем Цзо?

— Соедините меня с военным госпиталем, пожалуй­ста, — попросил администратора Рикки, с усилием преодо­левая растерянность. Пока набирали номер, он машинально перечитывал раз и другой висевший в рамке диплом Азиат­ской ассоциации служащих гостиниц, свидетельствующий о вкладе ночного управляющего гостиницы «Чианг Инн» Джеймса Киви в опыт обслуживания неплановых гостей.

— Господин лейтенант, прошу подойти к зеленому аппа­рату, — сказал администратор. — Ваш абонент...

— Здесь лейтенант Пхромчана из центрального полицей­ского управления. К вам поступила с травмами около двух часов назад девушка по имени Типпарат Кантамала. Как ее состояние?

Он сделал сержанту рукой знак подтянуться поближе. Кивнул на параллельную трубку. Чудоч сузил глаза. Оба слушали слабое пощелкивание на другом конце провода справочной машины.

Печать Азиатской ассоциации служащих гостиниц на дипломе напоминала коровью лепешку.

Начитанный на пленке голос из справочного ролика ска­зал:

— Перелом большой и малой берцовой кости правой но­ги, вывих правого локтевого сустава, ушибы в области живо­та, бедер, левой ключицы... Оказана помощь. Состояние удовлетворительное.

— Благодарю вас, — сказал Рикки, хотя ролик там, в гос­питале, в этом не нуждался. И обращаясь к администрато­ру: — Теперь городскую полицию.

Он снова перечитал диплом в застекленной рамке.

Значит, они приняли Типпарат. Там должны хорошо ле­чить, специалисты не дадут стать хромоножкой. Нельзя та­кое для модельерши. Военные медики—лучшие в этой стра­не. Он-то знал. И бесплатные. Надо бы сказать все это Чудочу.

Ему дали оперативного дежурного по городу.

— Вас все ищут, — протянул дежурный и, не объясняя, куда переключает, дал комиссара.