Украина в огне
Шрифт:
Ладно, сюда они не заедут — высоковат склон лесной окраины, но огнем просто сроют вершину вместе с нами. Ровно семьсот метров — что тут попадать! И увертливости мы лишены — по колено в снегу по заросшему кустарником разнолесью особо горной козочкой не поскачешь… Но и в поселок пускать нельзя.
Жопа…
— Передать по цепи. Дэн — начинаешь. Ты — сигнал для всех. Удар по «Лоаре» — отход. Снайперы — разобрать три БТРа. Каждому — по два выстрела в моторный отсек своей «коробочки». Сваливаете по отстрелу — немедленно. Передерий, — подрыв сюрприза только по высадке десанта или моей команде. Всем приготовиться!!!
Замерли… Мы, широко растянувшись чуть ли
Колонна встала. Броня, развернув пушки елочкой, тяжко уперлась исподлобьем башен в наш лес. Из бэтээра, пригибаясь и озираясь, перебежками, к мосту скользнуло четыре фигурки. У двоих в руках палки миноискателей. Парни, вы прям как в вестерне: еще по длинной кобуре — на ляжку, и вылитые ковбои, бля! Смелее! Все, что вы ищете, — позади вас!
Пока юркие коллеги Денатуратыча обследовали раздавленный Прокопом «газон», головная «Тварына» чуток повела вперед длинным дулом и, мгновенно потонувши в снежном облаке, оглушительно плюнула огромным желто-оранжевым шаром. В лесном склоне в трехстах метрах по курсу низко ухнул гром разрыва. Над лесом зарокотал оскорбленный гам воронья. Мазила!!! Ну, на хрена, спрашивается, птичек беспокоить? Сразу видно — чужаки… У нас каждый бывший пионер с коротких синих штанишек заповедь помнит про, мать его, природу.
Выждав минуту, головной «Тварды», добавив двести метров дальше по курсу, пернул еще разок. Ну-ну… мистер Угадай-ка. После третьего выстрела танк докрутил ствол, прямо и медленно поволок свою черепашью тушу вперед. За ним тронулись остальные машины. Пора начинать пятнашки…
— Дэн!!!
— Готов!
— Огонь!!!
За мгновения, пока «Корнет» долетает до приговоренной «Лёли», Антошины хлопцы успевают по два раза приложиться к своим «AMVэшкам». Жаль, эффективность — не рассмотреть. «Громовцы» — ни разу не ЦУРюки — в первую же секунду после атаки открывают шквальный огонь. И точно как лупят, паразиты — вжатой в снег морды не поднять!
Задом, раком, на карачках, гребя снег клешнями и увязая по яйца, рвем назад — отходим за спасительный склон. Даже Кузнецов ни мгновения не притормозил, по обыкновению. За все про все уложились в неполные пять секунд, не считая отхода. Вовремя… Прямо за скатом, один за одним, словно глуша рыбу в озере, наши организмы встряхивают близкие разрывы тяжелых танковых орудий. Моя слышимость привычно садится до отметки «через ватный матрас». Тело вспоминает знакомые ощущения намеком на подташнивание и легкой, отстраненной потерянностью — привет из контуженой юности. Несколько снарядов рвется в кронах деревьев над головой. Сверху, забивая глаза и пугая ударами по спинам, сыплются деревянные ошметки, труха, обломки веток. Отметочку в блокнотик Судьбы: разик — повезло, никого осколками не покрошило. Бегом, махровые [134] ! Пока фортуна не отвернулась!!! Мы, не озираясь, рвем по снегу к спасительному спуску вниз. Сзади, поддавая в жопу скорости, слышен гул приближающейся брони. Погоня?! Да что же вы, твари, такие упорные, а? Какие проблемы? Езжайте назад, мало вам, что ли — за сегодня?! Сейчас добавим…
134
«Махровые» (сленг) — т. е. «махра»; распространенное в войсках Конфедерации обозначение пехоты.
— Передерий, подрывай! — Иван Григорьевич, быстро поколдовав со станцией, утвердительно кивает. Взрывов я не слышу. Ему — виднее… — Давай сюда! Ко мне!!! — Пока подгребает моя последняя надежда, я приваливаюсь спиной к развесистому дубу и, открыв пасть толстолобиком в аквариуме супермаркета, жадно хапаю вдруг обедневший кислородом воздух… — Дед! Ставь «поминалки» по нашим следам.
Второй раз Леху Петренко помянул благодарно за день… Тебя бы, паря, сейчас — сюда со всеми твоими прибамбасами. Вот бы где встретили чувачков — со старта!
Передерию объяснять лишнего не надо. За минуту, пока я чуток отдышался, он по нашим следам, в редколесье перед спуском, успел засунуть под снег штук пять своих «клякс». Причем не абы где, а в наиболее удобных для прохода местах. Красавец! Жихарь тормознул в пяти шагах от меня. Просто приклеенный… Гирман у самого обрыва — замыкает начавшую спуск засадную группу.
— Все! Все!!! Хватит! Пошел, Дед, пошел!!!
Сломя голову, где съезжая на задах, где кубарем — летим вниз. Над головой вдруг смолкает канонада. Это — плохо… Если сейчас польский спецназ вылетит на наши позиции — станет совсем туго. У нас все быстро, пока вниз съезжаем. По лужку еще шагов двести, и в гору — два раза по столько же. Снегу — по самые помидорасы! Поди побегай…
Успели больше, чем боялся… На середине пути, в каких-то жалких двухстах метрах до позиции Борюсика, над головой весело зачвиркали латунные птички. Считай — местами поменялись. Только что мы их из засады расстреливали, теперь они — нас. Кранты! Приплыли…
— К бою!!! В цепь! Справа-слева, по одному… Отходим! Кузнецов — души их!
Кое-как, захлебываясь снегом, расползаемся и принимаемся отгавкиваться.
Стовбур, гондон, выживу — никогда не прощу тебе загнанные маскхалаты! Словно насосавшимися вшами на ослепительной простыне, мы распластались грязными пятнами по белоснежной равнине. Представляю картинку в голографических прицелах наших гостей. Да сверху вниз! Тир!!!
Сколько смог, забурился поглубже, нерпой накидывая на себя ластами сухой, сыпучий снег, закопался и, придерживая клокочущее дыхание, осмысленно отдолбил короткими очередями по мерцающим меж кустов фиолетовым вспышкам один магазин. С подствольника не достать — далеко. И очень хорошо! Пшеки сюда тоже не со штурмовыми пукалками небось прискакали.
Разбавляя буханье Антошиных пацанов, над головой раскатисто рычит «Утес». Следом присоединяется закашлявшийся длинным стаккато «АГС». «Громовцы» — сдают назад. Ага, коммандосы! Это вам — не в Рубежное ночью вломиться… не положено таким суперменам с тяжелым вооружением таскаться, вы — и так крутые перцы, дальше некуда. Золотые береты, мать вашу!
— Не дрочить! Отходим!!!
— Командир! Командир!
Что там еще за возня…
— Командир! Денатурат ранен!
Пока, разрывая легкие, в один рывок догреб до оторвавшейся вперед группы, думал — сдохну. Дед, запрокинув в небо лицо с ошарашенными глазами, задыхаясь в кровавом кашле, утонул спиною в снег. Вокруг него сбились толпою четыре, не считая меня, бойца. Мы — слишком хорошая цель…
— Не стоять! Разбежались! Бугай — носилки! Жихарь! Два промедола и вперед — выносите… Быстро, быстро, быстро!!! Антон! Да угомони ты этих сук наконец-то… Задрали!