Украинский гамбит. Война 2015
Шрифт:
– Готов! Готов! Ура!!!
– Что с ним? – спросил Костя, не отрывая взгляда от дороги.
– Его опрокинуло в речку! – радостно закричал Сашка. – Недаром мы ходили на склад! Недаром!
– Может, вернемся и добьем? – воинственно предложил Игорь, хватаясь за ПМК и вопросительно глядя на Костю, мол, давай командуй.
Но никто не поддержал его предложение. Напротив, всем очень и очень почему-то захотелось убраться отсюда как можно быстрее. Завета вылезла из своего спасительного угла и тоже во все глаза глядела на «хаммер». Один Костя из-за дороги ничего не видел. Нет уж, хватит дергать судьбу за хвост, с невольным облегчением на душе думал он. Хватит. Надергались! Пора
За следующим поворотом он сбросил скорость, немного успокоился, поехал ровнее и все-таки не удержался, глянул в зеркало, пока еще что-то можно было разглядеть. Лучше бы он этого не делал. Спал бы всю оставшуюся жизнь спокойнее. Реальность была круче фантазий: над мостом и речкой Вонючкой поднимался густой столб черного дыма, за которым не было видно ни хваленого «хаммера», ни суетящихся вокруг него морских пехотинцев. Никого! Это было плохо и очень серьезно. Это уже попахивало убийством. А Костя никого не хотел убивать. Он просто взорвал мостик, чтобы пиндосы сами не взорвали их какой-нибудь ракетой с тепловым наведением, вот и все. Так примерно он и рассуждал, разумеется, оправдывая свой подвиг. Но на душе почему-то было тягостно и противно. Так противно, словно Костя кому-то съездил по физиономии. Последний раз так было, когда он повздорил по пьянке с одним типом из соседнего отдела. В конце концов Костя выяснил, что тип не имеет к Ирке никакого отношения и впредь никогда не будет иметь. Но облегчения это не принесло, хотя бы из-за одного вида разбитой физиономии типа, хотя Костя ударил его всего-то два раза. Первый раз со злости, второй – чтобы тип зря не дергался и не питал никаких иллюзий насчет исхода драки.
Потом уже, когда они отъехали метров на триста от террикона и когда он увидел на молодой траве обочины оторванную по плечо руку морского пехотинца, ему вообще стало физически плохо и едва не вывернуло тут же на приборную панель. Желудок дернулся раз-другой, застрял где-то в районе пищевода, и Костя потерял ориентацию в пространстве. В итоге они едва не перевернулись. Чисто рефлекторно он надавил несколько раз на тормоза, колеса все-таки попали в промоину посредине дороги, амортизаторы жалобно взвизгнули, и машина замерла в метре от пирамидального тополя.
– Что случилось?! – тревожно спросил Игорь.
– Ничего. – Костя сделал глубокий вдох, стараясь не смотреть влево, где на обочине все еще лежала рука пехотинца.
Желудок медленно и осторожно, как скалолаз, опустился на место. Комок в горле пропал, но во рту остался горький вкус желчи. Даже в носу почему-то безбожно щипало, словно Костя вдохнул водки.
Больше всего Костя боялся, что еще кто-нибудь заметит руку и будет думать о нем, как об убийце. А убийцей Костя никак быть не хотел. Не лежала душа у него к этому делу. Репортаж снять – это пожалуйста, а убивать он не хотел. Не привык. Даже в Боснии он ни разу не выстрелил, хотя сидел в окопах под обстрелами больше месяца.
– Поехали! – сказал Игорь таким тоном, словно все понял, но не укорил, не спросил: «Что, не понравилось убивать людей?» – А ведь мог запросто спросить, а заодно и припомнить все обиды и насмешки.
Костя мысленно поблагодарил его за тактичность и завел двигатель. Он сдал назад, вывернул на дорогу и все же не удержался: в последний момент, когда они должны были выскочить на трассу, глянул в зеркало. Пресловутой руки морского пехотинца он, разумеется, не разглядел. Слишком густой была трава, да и жирные лопухи стояли стеной, слишком он разволновался, чтобы точно определить место, где лежала рука. Бог с ней, подумал он, выезжая на трассу, может, ничего и не было, может, мне привиделось, может, это была коряга. Правда, на корягах ручных часов не бывает.
– Ну правильно, – ободряюще сказал Сашка, чтобы никто не нервничал. – Я бы тоже так поступил. – И посмотрел на Костю очень и очень, как показалось Косте, вопросительно.
И Костя осознал, что все все поняли и совершенно не порицают его, мало того, они на его стороне и не думают, что он убийца. Ведь если бы было иначе, они бы уже лежали убитыми, как американцы. Как только он пришел к такому умозаключению, все стало на свои места и ему сделалось легче. Война, на то она и война, просто я от нее отвык. В Осетии привыкнуть не успел, а здесь отвык без привычки.
Игорь сказал:
– Сверни-ка с трассы, а то не дай бог… – И выглянул в окно.
Костя тоже выглянул и обратил внимание на очень знакомый звук, похожий на звук «кобры». Все, подумал он, писец, сегодня о репортаже не может быть и речи, потому что за нами начнется настоящая охота. Шутка ли, завалить военный «хаммер». Америкосы не любят шутить. Это не в их стиле.
Однако им все же повезло. Их не заметил ни дрон, прилетевший на место взрыва, ни вертолет марки «кобра», который прикрывал спасательные работы и барражировал в радиусе километров трех. Им повезло еще и потому, что через полчаса в районе Пески сбили транспортник С-5А с ротой морпехов и тремя «хаммерами» и все силы пиндосов были брошены туда.
* * *
Репортаж они сделали ближе к вечеру, когда, усталые и голодные, забрались на террикон и втащили на себе оборудование. В шесть часов у них уже был канал связи. С террикона просматривался весь город, особенно центр. В Буденновском районе черный дым, закрывая полнеба, стелился в сторону Макеевки. Похоже, горел аэропорт, только никто не хотел верить, что это хорошая новость: например, что наши его взяли или хотя бы сбили что-нибудь стоящее.
В эфире звучала неимоверная разноголосица.
– Сбили… – придав загадочное выражение лицу, сообщила Завета, кивая на приемник, из которого доносилась сбивчивая английская речь. – Шпарят открытым текстом.
– Чего сбили? – дернулся Игорь, который дремал, умаявшись, в салоне.
Плечо у него все еще болело, но Игорь, привыкший к боли, не обращал на него внимания, разве что когда неудачно поворачивался. Тогда плечо дергалось само собой так, словно в него забили гвоздь.
– Какой-то большой самолет. – Завета покрутила ручку настройки.
– Нашла чему радоваться, – равнодушно ответил Игорь. – Их теперь пачками сбивают. Давно пора привыкнуть. Лучше иди сюда…
– Не-а… – загадочно ответила Завета, кокетливо прикусив губу. – Не-а… Сбили большой транспортник…
– Транспортник? О! – На этот раз Игорь убрал с лица маску безразличия. – Это меняет дело. Если это «гэлэкси», то он может перевозить до фига пехоты, или два танка, или кучу «бредли». Я такие в Багдаде видел.
– Ты что, воевал в Ираке?
– Было дело под Полтавой.