Украинский гамбит. Война 2015
Шрифт:
Только тогда Костя разглядел длинные зеленые контейнеры, лежащие под деревьями. В таких контейнерах транспортировались ракеты земля-воздух – «иглы». Он заикнулся было еще раз о репортаже, но военный так на него зыркнул, что Костя сразу понял всю бесполезность своей просьбы.
– Зря, – сказал Костя, – история вам этого не простит.
– Идите-идите, – добродушно ответил военный, – у нас и без вас хлопот хватает.
Не успели они загрузить в «газель» тарелку и треногу, как с вершины террикона в сторону комариного писка, который, нарастая, превратился в звук летящего вертолета, с шипением устремилась ракета.
Костя завел двигатель, и они успели отъехать, правда совсем недалеко. Раздался сильный взрыв, и на крышу «газели» посыпалась бурая порода терриконов.
Вот чего он опасался, подумал Костя о молодом военном, – случайности.
Должно быть, их самих спасло от этой самой случайности то обстоятельство, что по другую сторону склона находился ресторан с крытой парковкой, и вся ярость атакующего вертолета была направлена именно в том направлении. Они проскользнули между сериями разрывов и бросились куда глаза глядят.
* * *
И все-таки их бедная «газель» сдохла. Последние километры она тащилась на честном слове: «Трук-трук, трак-трак, трук-трук, трак-трак…» Двигатель отдавал концы. Улица Кирова со всеми закоулками и тенистыми аллеями казалась бесконечной. Редкие прохожие, напуганные войной, шарахались от них, как от прокаженных.
Страшно хотелось пить. Костя несколько раз останавливался возле магазинов, но они или были разграблены вчистую, или основательно заколочены. Наконец они заехали в такой район, который не знал даже многоопытный Игорь.
– Мы где-то в районе Красногоровки… – высунувшись в разбитое окно и вертя головой по сторонам, неуверенно сообщил он. – Давно здесь не был.
Возле цветущих кустов сирени «газель» последний раз дернулась, встала и больше не хотела двигаться.
Завета понюхала ветку сирени, которая склонилась в окно салона. Игорь молчал. Сашка по привычке включил радио, из него раздался харизматичный голос Олеси Тищенко:
– …и пусть враги знают, мы ни перед чем не остановимся… мы должны преодолеть исторический страх и ответить зверю!!!
– Тихо! – сказал Игорь. – Выключи…
И тогда они услышали знакомый рокот вертолета, а потом взрыв. Но очень далеко, и поэтому взрыв можно было принять за хлопок проезжающей машины. Все так и подумали, что это проехал грузовик, а не летит погоня.
– «Голос Америки» передает, что в восточных областях происходит геноцид украинского населения, – сказал Сашка.
А потом они услышали яростный вопль.
– Мы не можем терпеть убийство наших братьев по крови! – истошно кричала Олеся Тищенко. – Мы должны защитить «титульное население» и выгнать оккупантов из родной страны! Кацапы ступили на нашу землю! Не позволим топтать ее русскому сапогу! С помощью наших польских братьев мы наведем порядок в стране, а если понадобится, то дойдем и до Кремля!
– Здорово рубит баба! – восхитился Сашка. – Как по писаному.
– Все, началось… – угрюмо констатировал Игорь. – Точно так же было в Югославии…
– А ты что, был там? – живо спросил Сашка.
– К сожалению, пришлось, на грязях… – Игорь иронично посмотрел на Сашку.
Сашка сделал вид, что не понял:
– А почему к сожалению?
– Потому что проиграли. И теперь проиграем.
– Почему это мы проиграем?
– Потому, – ответил Игорь, не утруждая себя объяснениями.
– Накаркаешь, но почему? – вцепился в него наивный Сашка.
– Потому что нам никто не помогает.
– А эти? На терриконе?
– Я узнал их… – сказал Игорь.
– Ну и что?.. – выжидательно повернулся к нему Сашка.
– Да наши это, «афганцы».
– Так они же молодые?
– Местные. Патриоты за союз с Россией и их сыновья. Командира зовут Ромкой Панфиловым.
– Даже как-то символично, – глупо хихикнул Сашка. – А ракеты у них откуда?
– Да почем я знаю! – взорвался Игорь. – Значит, достали.
– Где?
– Места надо знать! – не выдержала и вмешалась в полемику Завета. – Ну что, не ясно что ли? Может, у них связь с Россией!
Она так взглянула на Сашку Тулупова, что тот удрученно замолчал и на время порастерял свою журналистскую хватку.
– Вот именно, – кивнул Игорь.
– Ладно… – вздохнул Костя, открывая разбитую дверь, – схожу на разведку.
Спорить было бессмысленно. Надо дело делать, а не спорить, подумал он. Мысли у него, как обычно, крутились вокруг материала для телерепортажа. Сегодня мы отличились, а завтра? На завтра материала не было, а события нарастали, как снежный ком. Если действительно начнется, как в Югославии, или, вернее, уже началось, то каждая весточка отсюда будет на вес золота.
Костя несколько раз оглянулся, пока машина не скрылась в темноте. Большой черный пес пристал к нему и пошел следом, выпрашивая то ли ласку, то ли подачку.
– Нет у меня ничего, – Костя развел руками, – нет…
Пес понимающе повилял хвостом, но не отстал. А когда Костя потрепал его по лобастой голове, тот вообще сделался закадычным другом.
Костя уже сообразил, что они попали в шахтерский поселок, построенный в степи. Поселок вымер еще во времена начала кризиса, который до сих пор не кончился. Двухэтажные дома, похожие на бараки, выглядели зловещими, как во всех покинутых городах. На дороге валялся хлам, тротуар перегораживали упавшие деревья и брошенные машины без бензина. В домах, правда, кое-где светились керосиновые лампы. Во дворе горел костер. Готовили еду. Это еще больше нагоняло тоску. Даже весна не сглаживала удручающее впечатление. Примерно так будет выглядеть Земля после всемирной катастрофы, подумал Костя. Какие-то подозрительные личности шмыгали в кустах. Пес ворчал и скалил белые зубы.
– Молодец, – тихо похвалил Костя, – молодец.
Он на всякий случай достал пистолет. Но на них никто не напал – то ли не заметили, то ли побоялись собаки. Пару раз начинали выть сирены, но замолкали на высокой ноте. Наверное, тревога была ложной.
Вдруг Костя увидел то, что его поразило больше всего: за трехметровым забором, в шикарном парке, разбитом на берегу реки, стоял особняк украинских нуворишей. Но не просто особняк, а дворец в помпезном церковном стиле. Широченная, монументальная лестница, разделенная внизу вазоном и цветами, вела на монументальное же крыльцо с фигурными балясинами. Окна были сделаны в старо-русском стиле, с цветочным орнаментом.