Укрощение строптивого лига
Шрифт:
Глава 30
Тело пронзил жар — и вот лежу я на паркете, в ворохе юбок, накрывших меня с головой, а гости продолжают веселиться, как ни в чем не бывало, И никто не спешит узнать, жива ли еще герида?!
«Тирс?!» — хотела позвать его, но из саднившего горла вырвался лишь хрип.
Из-за шока кровь стучит в висках, голова гудит, однако боли нет, что странно.
Внезапно кто-то грубо дернул платье, ткань слетела с головы — и я увидела преогромный черно-белый зал со множеством топавших гигантских ног. Великанские туфли громко стучали, грохотали каблуками,
— Вера?!
«Если он так напуган и не узнает, то… — меня затрясло от ужасных подозрений. — Я… я настолько обезображена?! Или моя голова валяется отдельно на полу, а маги поддерживают в ней жизнь, пока я языком не поставлю крестик на проклятом договоре?!»
Попыталась поднять руку, чтобы убедиться, что хотя бы она на месте, но вместо привычной кисти увидела что-то беспалое, черное, мохнатое…
«А-а?!» — я оцепенела, разглядывая звериную лапу, но грохотание огромных ног, бежавших на меня, выдернуло из ступора.
«Сейчас поймают и добьют!» — по телу прошел озноб, на затылке поднялись волосы. — Враги повсюду! Бежать!» — лапы сами метнулись к выходу. Но обострившийся нюх подсказал, что где-то впереди азрский посол. Опасно! И я от отчаяния метнулась к окну…
Vtoe позже, когда выдохлась от быстрого бега; когда быстро-быстро перебирая черными лапами, умудрилась переплыть какую-то речушку; скатилась вниз с крутого выступа; миновала гущу валежника и снова кубарем слетела с пригорка — спохватилась, что забежала в совершенно незнакомое место.
«Зато никто не гонится!» — утешала себя, пытаясь отдышаться и оглядываясь по сторонам.
Действительно, никто не преследовал меня. Чуть успокоившись, я принялась тщательно разглядывать свое обновленное тело. Пошевелила усами, которые дергались и мельтешили перед глазами. Осмотрела руки, ноги — точнее, теперь лапы…
Судя по их форме, розовым подушечками на них и выпускаемым когтям, они кошачьи! Кошачьи! Чего невозможно!
«Может, я в обмороке, и мне привиделся кошмарный сон? — пыталась я найти объяснение своему перевоплощению. — После произошедшего покушения кошмары вполне возможны…»
Вдруг внизу что-то мелькнуло. Я замерла, ожидая появления врага… А когда рассмотрела, что встревожило меня, едва не упала с ветки. Ведь теперь я еще имела черный хвост с белым кончиком! А это значит, что я точно кошка!
Понадобилось время, чтобы осмыслить догадку.
«Живая, но кошка! Да, конечно, кошка — это гораздо лучше, чем крыса или другая мерзкая тварь, но я больше не человек!.. Однако лучше быть кошкой, чем умереть…»
Я долго сидела на верхушке дерева, печально разглядывала окраину Диртии и собралась с мыслями.
«Все не так плохо, как могло бы быть», — успокаивала себя, однако дрожь в лапах выдавала мое нервное, даже истерическое состояние.
Мало того, что после покушения я не человек. Так еще убегала, не разбирая дороги, и теперь шпиль императорского дворца вдали царапал вечернее небо и казался недосягаемой целью. Да чтобы добраться до него, придется весь город пройти! А это страшно. Оставаться здесь — тоже страшно. Мышей ловить
«А если вернуться тайком в особняк Нормеров? — надежда вспыхнула и тут же померкла. — Столица огромна. Пока дойду до Имперской улицы; пока, вспоминая знакомые маршруты, разыщу особняк — придется питаться крысами. А если окажусь нерасторопной — собаки будут радоваться вкусной питательной кошке…» — отчаяние нарастало с каждой минутой.
На улице стемнело, солнце закатилось за горизонт, и надо было скорее принимать решение; идти сейчас или днем.
Рассудив здраво, что для меня, теперь обладательницы почти черной, шелковистой шерстки, ночь — единственный шанс остаться незамеченной на улицах Диртии, я принялась медленно, неуклюже спускаться с дерева.
Будучи неправильной кошкой, я обнимала ствол лапами, царапала лысоватое пузо о кору, иногда цеплялась когтями. Несколько раз чуть не упала. Повезло, что переулок обезлюдел, иначе бы под деревом собралась толпа. А потом меня отловили бы и отправили в цирк…
Шарахаясь каждого шороха, я брела по пыльному переулку сомнительного района. Сердце то и дело бешено колотилось, потому что то под носом здоровая крыса перебежит дорогу, то из окна выпадет вонючий ботинок, по случайности не угодивший по хребту, то из питейной сброд вывалился… Было настолько страшно, что я не стала рисковать шкуркой и вновь залезла на дерево. С него неудачно плюхнулась на черепичную крышу и осторожно побрела дальше. И все бы хорошо, только прыгала я плохо, громко, от того дорога моя сопровождалась постоянным заливистым лаем дворняг.
Пока миновала улочку, вымоталась. Но что обидно — стена последнего дома упиралась в реку, за которой начинался редкий пролесок. А значит, я двигаюсь не в ту сторону. Надо возвращаться обратно.
Оглянулась, прислушалась к лаю, звучавшему все ближе, и поняла, что обратно я ни за что не поверну. Поэтому подошла к краю крыши, вытянула мордочку и стала высматривать ход или лаз какой. Но за спиной раздалось злобное шипение кота и, инстинктивно дернувшись, я свалилась в затхлую воду.
Тельце подхватило течение и понесло…Я отчаянно гребла лапами, пыталась выбираться на берег, но каждый раз соскальзывала с крутого склона. Силы не осталось, голова медленно, но верно уходила по воду. И если бы на речном повороте не замаячило накренившееся над гладью реки деревце, моя кошачья жизнь могла закончилась бы также бесславно, как и человеческая.
Поравнявшись со спасительными ветвями, я сосредоточилась, из последних сил протянула лапу… — и неожиданно по телу разлилась очередная волна жара…
Я пришла в себя стоящей по грудь в холодной воде, вновь в человеческом теле. Не веря в преображение, я дрожала, рыдала и судорожно ощупывала лицо. Усов нет, нос человеческий, брови-ресницы на месте. Потрогала языком клыки — обычные…
— Слава Богу! — и не дожидаюсь следующей выходки тела, полезла на берег.
Я засмеялась от счастья и одновременно зарыдала от отчаяния. Голая, мокрая, грязная, не знаю где — зато снова человек! Вот только унести бы ноги от человеков, которые могут встретиться по дороге!