Укротители лимфоцитов и другие неофициальные лица
Шрифт:
Впрочем, я опять отвлеклась. Итак, сбиваясь с ног от количества свалившихся перед поездкой на мою голову дел, я стала составлять списки:
– написать письма Н., М. и В.;
– доделать контроли качества;
– договориться насчет доставки реагентов к нашему возвращению;
– послать ДНК;
– получить ДНК;
– послать клетки;
– получить клетки —
и так далее, далее, далее…
Солнечный Л. тоже составлял перечни дел, а в конце дня мы усаживались на лабораторный стол, чтобы громко и радостно вычеркивать все, что было сделано.
– Клетки получили.
– Слава богу, долой клетки.
– Я нас в Словакию зарегистрировал.
– Слава тебе, Л., вычеркиваем Словакию.
Доктор К. однажды навестил нас в такой час сделанных дел, постоял, послушал, потом вздохнул, качая головой:
– Эх, молодежь, не умеете вы главное
Кстати, история с Южным Крестом получила продолжение на бразильской земле: в конце второго дня нашего пребывания в крохотном городке Бузиос мы веселым трио – Солнечный Л., Доктор К. и я – сидели на веранде отеля, пили кому что бразильский бог послал и ввиду совершеннейшего незнания местной флоры и фауны придумывали ближайшим кустам, возящимся в них зверькам и птицам названия и истории возникновения вида. На столе кроме бокалов стояла одна занятная вещица – глобус звездного неба. Часам к семи, когда начало смеркаться (в сентябре в Бразилии ранняя весна, и полушарие, на минуточку, южное, поэтому смеркается там в эту пору рано) и когда я отвоевала себе право назвать увиденную нами поразительно красивую бабочку, Доктор К. встал и с грохотом вытянул наш столик из-под навеса поближе к бассейну, чтобы можно было наблюдать за небом без отрыва от производства. Правда, было пасмурно, а потому совершенно неясно, увидим ли мы вообще сегодня звезды. Кроме того, завязался нешуточный спор на предмет нынешнего положения Южного Креста. Попытка отловить официанта и призвать его в качестве эксперта по бразильскому небу привела к тому, что испуганный мальчик шарахнулся от нас в сторону, а потом приволок три коктейля, бледнея лицом и знаками (в Бразилии, надо сказать, с английским не то что катастрофа, но такой вполне себе ощутимый швах) давая понять, что это за счет заведения, и волосы у него, кажется, стояли немного дыбом. В другое время мы бы извинились, утешили человека и пришли бы в восторг от внимания к нашим персонам и коктейлей, но сейчас было сильно не до того: выхватывая друг у друга глобус, мы пытались определить, куда нынче повернуто небо. И спор длился до тех пор, пока не раздалось деликатное покашливание и на веранде не появился наш завотделением. Выражение лица у него было ехидное, а за спиной он что-то прятал.
– Небом интересуетесь? – иезуитски осведомился он.
– И что? – немедленно нахохлился Доктор К. – А кто им не интересуется в том или ином контексте?
– Нет, все, конечно, интересуются, а некоторые так даже очень. Особенно люди с тонкой душевной организацией и обостренным восприятием прекрасного, – продолжал Дэни издевательски щуриться и нервировать Доктора К., который страшно бесится, когда его пытаются уличить в тонкой душевной организации.
– Вот только попробуй сейчас пошутить. – Доктор К. потряс глобусом, – и назад мы вернемся без завотделением.
– Да это угроза! – совсем развеселился Дэни. – Более того, это похоже на разгорающийся вооруженный конфликт! – А после эффектной паузы добавил: – Только с амуницией-то у меня дело получше обстоит! – И с этими словами хлопнул из-за спины на стол увесистый том. На томе значилось: “Атлас звездного неба”.
Увы, облака в тот вечер так и не разошлись, и мы до поздней ночи любовались тремя Южными Крестами – одним на глобусе и двумя в атласе, – печально распивая коктейли и не только (а Доктор К. даже подержал глобус над своей чашкой, рассматривая отражение созвездия в кофе и утверждая, что так оно смотрится куда натуральней, чем просто на бумаге и даже на небе).
Вообще Бразилия оказалась прекрасной и доброй. В Фиальте, говорят, весна холодна и скучна. Что ж, очень может быть, но вот в Бузиосе весна безалаберна и бесшабашна. Ей ничего не стоит согреть вас и погладить по ушам теплым соленым сквознячком, а через полчаса загнать, дрожащего, мокрого и проклинающего все на свете, в первую попавшуюся пивнушку холодным ливнем с порывистым ветром. Она, по-моему, сама не представляет, когда она и для чего, а если и представляет, то все равно одним словом этот образ будет называться – хаос. Впрочем, и вся страна такая: бестолковая и неровная, как ее дороги, сочная и душистая, как экзотический
Она очаровала нас всех. Каждого по-своему, разумеется: мне нравилось гулять вдоль берега вечерами, а еще больше – ранними утренними часами, когда рыбаки, выкурив по первой сигаре, начинали неторопливо грузить тяжелые бурые сети в крохотные лодки, и на безупречно гладком после отлива песке от сетей оставались такие следы, словно ночевавшие на пляже гигантские брюхоногие ушли поутру в океан.
Солнечный Л. увлекся охотой на редкие сувениры, проводя свободное время за перебиранием всяческих безделушек и придумыванием, кому что привезти, чтобы и со смыслом, и быстро не кончилось, а в перерывах изучал местную флору, что чуть было не испортило нам все путешествие.
Вот, кстати, рассказываю. Тотчас по приезде в Бразилию выяснилось, что закон подлости южнее экватора работает не менее надежно, чем в северном полушарии. Возьмем обыкновенные кокосы. Созревая, они приобретают чутье на прохожих: сколько раз такие спелые плоды падали точнехонько нам под ноги. А один созревший подлый кокос упал Солнечному Л. прямо на балкон, и Солнечный Л., у которого страсть к ботанике и агрономии – явление генетическое, всерьез озаботился нравственно-юридическим вопросом, можно ли вывезти из Бразилии кокос. Он даже с собой его таскал, показывал всем желающим, а тех, кого заподозрил в знании бразильского законодательства, дотошно расспрашивал на предмет того, как относится государство к контрабандистам и нельзя ли балкон, ввиду того что в номере проживает чех, временно считать чешской территорией, а значит и орех – сезонным урожаем кокосов, собранным в Чехии. Помимо нравственно-юридической стороны вопрос имел и теологический нюанс: можно ли отказываться от того, что Бог послал?
– Ты же в Бога не веришь! – удивлялся Дэни.
– Ну и что? – ответно удивлялся Солнечный Л. – Он-то в меня верит, раз послал мне орех.
В конце концов Дэни, не нашедший солидных контраргументов, но не сдавшийся, выбросил орех с балкона со словами:
– Сегодня Бог послал тебе меня, чтобы я избавил тебя от кокоса.
Солнечный Л. пронаблюдал полет плода, поморщился, услышав громкое “хрясь” лопающейся скорлупы, а потом рассмеялся и сказал, что ему здорово полегчало.
На следующий день на его балкон свалилось большое зеленое манго.
Но вернемся к моему повествованию о свободном времени. Итак, я общалась с океаном, Солнечный Л. собирал сувениры и изучал растительный мир Южного полушария, а Дэни предпочитал вовсе не покидать комфортных стен отеля, листая толстенный журнал с обзором всех выступлений конференции и обмениваясь мнениями по поводу последних открытий с коллегами из разнообразного зарубежья.
Доктор К. утренних прогулок не одобрял, на сувениры не охотился, со всеми, кто его интересовал, пообщался в первый же день, причем настолько эффективно, что все оставшееся время к нам подходили какие-то малознакомые люди из разных тематических секций, говорили что-нибудь вроде: “Вы же с Доктором К. работате? Гениальный человек, гениальный”, – и, качая головой, снова отходили в глубокой задумчивости.
Словом, свободного времени после обязательного прослушивания и чтения лекций у Доктора К. оставалось много, и он завел привычку наведываться в соседний рыбацкий кабачок, куда осмеливались приоткрыть дверь только самые безумные и неосторожные туристы. Но даже они немедленно сбегали с нехорошим цветом лица и ужасом в глазах, потому что запах пережаренной рыбы, горелого масла вперемешку с крепчайшим сигарным дымом, а также вид закопченных до потолка стен и не первой чистоты столов напрочь отбивали любой туристический аппетит. А если учесть, что слухи об этом заведении ходили самые ужасные и что по вечерам кабак был полон вернувшихся с рыбной ловли трудяг и ниоткуда не возвращавшихся подозрительных личностей, которые бурно обсуждали на шершавом своем португальском языке последние футбольные события, перспективы развития рыбного рынка и открытие нового борделя на соседней улице, сразу становится очевидно, что Доктор К., движимый безупречным инстинктом, выбрал именно то место, которое являло собой эпицентр культурной и гастрономической жизни на многие километры вокруг (естественно, что там готовили самую вкусную и самую дешевую паэлью на побережье).