Укус технокрысы
Шрифт:
— Кричит петух, в машзале появляется призрак и говорит: «Я дух, я твой отец, приговоренный по ночам скитаться…»
Гриша трет подушечками пальцев свою обширную лысину, словно пытаясь стереть тускло отражающуюся в ней гостиничную люстру.
— Нет. Еще загадочнее. Приступ кончается, каналы обмена освобождаются, и… локальная сеть «Эллипс», как ни в чем не бывало, продолжает обсчет текущих задач.
— Ну, и что же здесь загадочного? Обыкновенное воровство машинного времени. Кто-то несанкционированно вводит программу класса «вампир»., получает результат
— По-моему, в Минске, лет пять назад.
— Плохо. Историю компьютерной вирусологии нужно знать. Первая программа-червь подобного типа была создана еще в 1982 году в Пало Альто. Эксперименты проводились в локальной сети исследовательского центра фирмы «Ксерокс». После того, как компьютеры начали зависать, авторы программы послали команду на ее самоуничтожение. Поскольку орудуют такие программы в основном по ночам, захватывая свободные мощности простаивающих машин, Безруков предложил называть их «вампирами». Похоже?
— Ты в школе случайно не отличником был? — интересуется Гриша.
— Не отличником. И не случайно. Потому что был оболтусом, вроде тебя теперешнего. Сколько раз я тебе говорил: учи уроки прошлого! Они потому и называются уроками, что позволяют избежать ошибок в будущем. Но не всем, а только настоящим охотникам.
— Таким, как ты, — ухмыляется Гриша. — Кстати, давно хотел спросить. Тебе не кажется неграмотным этот термин: «охотник на вирусов»? Словно на волков каких-то. А ведь вирус — даже не компьютерный, настоящий — существо не только неодушевленное, но и живое как-то так, наполовину. Может, правильнее «охотник на вирусы»? Хотя нет, тоже как-то не по-русски.
— Это только для молодых-зеленых вирус — неодушевленное существо. Вот поживешь с мое… «Черный мститель», «Забалдевший», «Беззубый», «Бебе», «Внебрачный ребенок», «Захватчик» — это что, по-твоему, камни, растения? Погоди, вот завтра будешь работать по этому «вампиру», а его создатель, непризнанный компьютерный гений, он же технокрыса, даст тебе сзади железякой по голове… Ты и после этого будешь говорить, что вирус существо неодушевленное?
— После этого я уже ничего не буду говорить, — тяжело вздыхает Гриша. — Но все-таки здесь — не воровство машинного времени. Прошлой ночью я запустил в сеть программу-демон типа «бильярдный шар». Так вот, никакого внешнего канала, по которому могли бы сплавляться результаты расчетов, мой «шарик» не обнаружил.
Что ж, неплохо. Когда-нибудь из Гриши получится вполне приличный охотник.
— Эпилепсия не относится к вирусным заболеваниям. Может быть, и здесь — что-то другое?
— Например? — оживляется Гриша. Видно, он уже ломал голову над этим вопросом и ему не терпится высказать свои гениальные предположения.
— Самое простое — тщательно замаскированный канал вывода, специально защищенный от программ типа «бильярдный шар». Или…
Я на секунду замолкаю. Главная черта хорошего охотника нетривиальность гипотез. Ведь и компьютерные бандиты мыслят, как правило, нетривиально. Времена примитивных вирусов прошли. У современных операционных систем к ним стойкий иммунитет. И преодолеть его, не имея в запасе свежей и оригинальной идеи, невозможно.
— …Или вывод информации, основанный на новом физическом принципе.
— Все-таки физическом? — уличает меня Гриша в самоограничении фантазии.
— Конечно. Считывание информации непосредственно из памяти компьютера экстрасенсом — процесс тоже вполне материальный.
Гриша, удовлетворенно хмыкнув, оглаживает ладонью бороду.
— У меня есть более простое объяснение, соответствующее принципу Оккама.
— Не иначе, карлики из летающих тарелок, питающиеся информационными полями, обсели несчастный «Эллипс», и ровно в полночь у них начинается пир, — подсказываю я.
— Да нет, еще проще, — усмехается Гриша, отхлебывая из тонкостенного стакана остывающий чай. — Это может быть всего лишь…
Гриша, не торопясь, ставит стакан на стол и, хитро улыбаясь в черную разбойную бороду, откидывается на спинку стула. Точно так же делает обычно Виталий Петрович Крепчалов перед тем, как огорошить какой-нибудь новостью. Например, сообщить, что отпуск в Сочи ставится под большущий знак вопроса…
— Да ладно тебе, интриган. Вываливай!
— Просто компьютерный вирус.
Ну что же, довольно оригинально. Все-таки вирус. Не оставляющий следов. Вирус-призрак.
— Что-то новенькое в компьютерных болезнях. Безобидный вирус-призрак…
— До поры до времени безобидный. А потом, когда запустят «Невод»…
Кажется, я ошибался. Гриша уже вполне сформировался как охотник.
— Ты полагаешь, что злоумышленник использует «Эллипс» как полигон?
— Да. Отрабатывает все более совершенные, все менее заметные и, значит, все более опасные версии вируса. Но на хвост каждого из них пока цепляется ген самоуничтожения. А вот когда полностью раскроется «Невод»… Это будет пострашнее, чем «Дракон».
— Любопытная гипотеза, — одобряю я, и Гриша довольно улыбается. Все знают, я, как и Витек, редко кого хвалю, чаще высмеиваю. — И что ты предлагаешь?
— Ничего оригинального: искать. Бесследно исчезать вирус не может. Днем он прячется в каком-нибудь укромном уголке памяти, а ночью, как и положено хищнику, выходит на охоту.
— А если вирус запускают с дискеты?
— Маловероятно. Самая рискованная операция для технокрысы — процесс загрузки паразитной программы. И повторять его каждую ночь вручную, да еще в одно и то же время… Нет, немыслимо. А ты что предлагаешь?
— Ты в жизни не догадаешься об этом, — говорю я и ставлю на стол пустой стакан.
— Ну… Да не томи же! — не выдерживает паузы Гриша.
— Я предлагаю лечь спать. А завтра на свежую голову начать облаву. Твоя версия принимается как основная. Разумеется, не исключаются и запасные.
— У меня их целых четыре, — сообщает Гриша, сгребая со стола стаканы.
А у меня, честно говоря, ни одной. Но подчиненным об этом знать не положено.
Глава 4