Укус технокрысы
Шрифт:
Бьют меня не очень больно. Не чтобы покалечить, а чтобы запугать. И не долго почему-то. Очень скоро туша перестает давить на меня — и это плохо, потому что остаются беззащитными почки — я пытаюсь пошевелиться…
— Чего он молчит-то? — слышу я чей-то приглушенный шепот. Мы его… не того? Не перестарались?
В ту же секунду мне по спине, между лопаток, наносят ладонью такой удар, что я, разом выдохнув весь воздух, начинаю, захлебываясь, глотать его, словно умирающий от жажды — воду. В груди у меня что-то булькает, в горле хрипит.
— Живой,
— Чтобы завтра же и духу твоего здесь не было. А влезешь еще раз в чужие файлы — убью!
Снова чуть слышно скрипит дверь, в коридоре стихают шаги…
Отдышавшись, я пытаюсь встать — и не могу. Потому что меня крепко-накрепко прикрутили к кровати веревками.
На руке начинает тревожно пиликать «слуга»: кто-то пытается угнать мою «вольвочку».
Ловко они меня…
— Помогите! На помощь! Кто-нибудь!
Ору я до тех пор, пока не начинаю задыхаться: воздух под одеяло, которым меня накрыли с головой, поступает плохо. Да и слышно меня…
Нет, услышали. В дверь стучат.
— Отсюда кричат, что ли? — доносится до меня раздраженный мужской голос.
— Скорее, из преисподней, — отвечает другой.
— Тут на ручке табличка повешена: «Просьба не беспокоить», — говорит первый. — И дверь изнутри закрыта. Ну ты, дурноватый, не мешай людям спать!
— Взломайте дверь! Откройте! — кричу я.
— Не ори, дурень! — снова советует первый голос. — А то откроем — сам не рад будешь. Таких кренделей навешаем… Сейчас, позовем дежурную.
Я облегченно замолкаю: дышать уже нечем. Сейчас, сейчас… Придет дежурная, высвободит меня отсюда, я вызову милицию, напишу заявление… Первым делом следователь поинтересуется, кто бы это мог быть, кому я перебежал дорогу. Я скажу — фирме «Комтех-сервис». И что они тебе сделали? Ну, поколотили малость. Как-то странно поколотили: похоже, у меня даже синяков не будет. За это они получат в лучшем случае по году условно. Ну, еще штраф Потом следователь поинтересуется, что именно сделал «Комтех-сервису» я. О том, что я влез в их базу данных, я конечно, промолчу. За такое срок сейчас дают настоящий, не условный. Но доказать это мои конкуренты не смогут. Так что придется им иметь дело со следователем, придется. А я тем временем спокойно..
Меня вдруг бросает в горячий пот. И не потому, что под одеялом так уж жарко. «Пилигрим»! Он автоматически запоминает до полусотни последних операций — на случай их повторения, за счет этого получается солидный выигрыш в быстродействии. Вчера, обрадовавшись, что вышел на след Пеночкина, я забыл замести следы. То есть там, в сети и в чужих файлах, не один десяток которых мне пришлось просмотреть, чтобы найти нужные, — там я все подчистил. А в своем компьютере…
Если незваные гости прихватили его с собой — у меня действительно могут быть крупные неприятности.
Когда меня — потного, жалкого, полузадохнувшегося — наконец вызволяют из-под одеяла, я, нимало не стесняясь дежурной, первым делом ищу свой компьютер.
И не нахожу его.
— Так что здесь все-таки произошло? — второй раз спрашивает дежурная, стараясь не смотреть на мои голые ноги. Вместе с нею в номер вошел еще какой-то хмырь — то ли вахтер, то ли местный столяр-слесарь-сантехник. Он озабоченно осматривает покореженную дверь.
— Да так… Друзья надо мной подшутили, — говорю я.
А пистолет?! А документы?! А деньги?! А машина?!
Уже натянув было одну брючину, я поспешно ковыляю к окну, потом к пиджаку, висящему в шкафчике… Уф!.. И «вольвочка», и пистолет, и бумажник на месте. Благородные попались конкуренты. Или, как сейчас принято говорить, «партнеры по бизнесу». Правда, сотовый телефон они забрали. Не потому, что это — большая ценность, а чтобы лишить меня оперативной связи.
— И в форточке стеклорезом дырка вырезана! — изумленно говорит хмырь.
— Ну и шуточки у ваших друзей! — возмущается дежурная, пытаясь отодрать от одеяла широкую липкую ленту, какими обычно заматывают пластмассовые трубы, чтобы не текли. — Кто возмещать убытки будет? Замок, дверь, стекло, одеяло!
— Включите все в счет. Я сегодня утром съеду. Который, кстати, час?
— Три ночи, — говорит хмырь. — А как они ухитрились выйти и закрыть дверь изнутри? — недоумевает он.
— Двое вышли через дверь, третий через окно, — мгновенно нахожу я ответ на эту простенькую задачу. — Видите, открыто. А я вечером закрывал даже форточку.
Подумаешь, одеяло, дверь, стекло… У меня «пилигрим» сперли, вот это действительно… И потребовать я его назад не смогу, вот ведь какая штука. Во избежание крупных неприятностей. А может быть, это не конкуренты мне мешают, а — Пеночкин?
Убрался я, конечно, только из гостиницы. Что они меня, за мальчика держат? Пока не разберусь с Пеночкиным — никуда из Озерца не уеду. А с этими, из «Комтех-сервиса, мы еще расквитаемся. За все — и за «пилигрим», и за вскрытую «вольвочку». В машине они пытались выломать бортовой компьютер. Но не выломали: он у меня в стальном кожухе, приваренном к раме. А вот автомобильную телерадиомагнитолу они у меня забрали.
Скрипнув зубами, я нажимаю на педаль газа.
И противоугонный комплекс не помог. Есть у них, видать, специалист… Нет, насчет грабежа машины я прямо сегодня заявлю. Уж «вольвочка»-то из-за «пилигрима» не должна страдать.
Первым делом я отправляюсь на местный почтамт. Обе кабинки видеосвязи заняты, и мне приходится довольствоваться режимом «псевдовидео». Зато без очереди.
К счастью, Скрипачев оказывается на месте. Софьиванне пришлось бы вдвое дольше объяснять, а это все — деньги…
— Костя, мне нужен парик, максимально похожий на мою шевелюру, но не простой, а на основе из токопроводящей ткани. Электросан называется. Запечатлей меня в разных ракурсах. И еще. Шляпу я купил себе недавно шестидесятого размера. Хорошему мастеру фотографий и этой цифры должно быть достаточно.