Улыбка химеры

Степанова Татьяна Юрьевна

— Голословно? — прошипел Филипп. — Значит, вы мне не верите? Его номера телефона вам, значит, мало, да? А этого вам тоже мало? — Он снова кивнул на снимки. — Так вот вам еще одно доказательство: из чего Легионера убили, ну? Из пистолета? Да? Из «Макарова»? Так у моего отца есть такой. И я знаю, где он его хранит в казино. И тогда, в тот вечер, между прочим, когда вы меня по Тетерину допрашивали, он вам этого пистолета не отдал. Я и это знаю! И я могу показать, где он был...

— Постой, какой, ты говоришь, пистолет у твоего отца? — перебил его

быстро Колосов.

— "Макаров"! Хранится в сейфе за картиной в кабинете, в казино. А иногда он носит его с собой. Сколько себя помню, он всегда у него был!

Никита вернулся за стол. Катя застучала на машинке. Печатать! Главное сейчас — долбить по клавишам, не упуская ни слова из его показаний. Думать — потом, позже. Все равно в голове — полный сумбур.

На Филиппа она старалась не смотреть. Сейчас с ним очень трудно было встречаться глазами: по телу сразу полз холодок. И Катя не понимала толком, что это — жалость, сострадание или отвращение. Никита хранил молчание. После этого «Макарова», выкрикнутого Филиппом с такой страстной обличительной ненавистью, он тоже словно бы не находил нужных слов для следующего своего вопроса. Наконец он его задал:

— Где находился гражданин Дьяков в день убийства Эгле Таураге, с вами?

— Нет, он уезжал. — Куда?

Филипп смотрел в пол. Весь его вид сейчас говорил: ну какое это уже может иметь значение?

— Ему звонила Жанна, — наконец сказал он тихо, — Жанна Марковна, где-то примерно в час дня. Они... ну, в общем у них были отношения. Она просила его о встрече. Она должна была вечером работать — сказала, что казино снова открывают и ей надо выходить. А до трех часов она свободна, и они с ним могли бы где-нибудь посидеть. В баре...

— И Легионер к ней уехал на эту встречу?

— Да, кажется, они договорились встретиться где-то в центре, она там вечно по магазинам шныряет.

— Скажите, Филипп, а ваш товарищ пользовался машиной Басманюк? — спросила Катя, прерывая запись.

Он, кажется, даже и не удивился, что она подала голос на этом допросе:

— Пользовался. Конечно. У Жанны подержанный «БМВ». А водитель она никакой. Когда они не ссорились, ну когда встречались, — Филипп по-прежнему не поднимал на них глаз, — она ему почти всегда уступала руль. Он же классный водитель, бывший гонщик. Или он, по-вашему, это мне тоже про себя солгал?

— Нет, — ответил Никита, — в этом он вас не обманул. Автоспортом он правда занимался.

— Он баб за рулем терпеть не мог. И слабых водил тоже, — закончил Филипп. — Он и у меня руль почти всегда отнимал. Говорил — покури.

— А во сколько он вернулся в тот день? — спросила Катя.

— Вечером. Не помню точно... Где-то вечером. Сказал, что... В общем, он был с ней, с Жанной, они в гостинице номер сняли. Я думал, он ее к нам привезет, как обычно, а мне из квартиры придется сматываться на ночь глядя. Но он сказал: нет, она поехала домой, переодеваться перед работой. Опаздывала уже...

— А что, Жанна Марковна, значит, и прежде бывала у вас дома? — спросил Никита.

— Да, когда они не ссорились.

— Вы ведь, Филипп, вместе с Дьяковым квартиру снимали на Пятницкой улице?

— Да.

— И вчера вечером вы оба там не ночевали? Легионер с вечера уехал по какому-то звонку, как вы говорите, а вы его потом всю ночь искали, так?

— Я... я номер на определителе узнал, сразу почувствовал — что-то случилось. Он же мне не сказал, что отец звонил, — почему? Но что я мог? Где я мог его ночью искать? Откуда я знал, куда они его повезут? Я поехал в казино, но там никого не было. Даже охраны, все заперто. Я им звонил — отцу, Китаеву, но у них мобильники молчали. Я ничего больше не мог сделать. Вернулся домой, решил утром идти в милицию все рассказать.

— Когда?

— Что когда? — тихо спросил Салютов-младший.

— Когда вы вернулись домой? — переспросил Колосов медленно.

— Ночью, часа в три... Я просто не знал, что делать дальше.

— В три часа?

Катя воззрилась на Никиту: что это с ним? Он словно призрак увидел.

— Какой у тебя адрес, ну? — Колосов резко наклонился к Филиппу. — Улица Пятницкая, дом...

— Пятницкая, дом девять, квартира 28.

— Какой номер дома? Девятый? Блочный такой дом, девятиэтажка?

— Нет, — Филипп покачал головой, — старый дом, бывший доходный. Возле церкви на углу. Мы эту квартиру по объявлению случайно нашли и решили снять.

— Черт! — Никита с силой грохнул кулаком по столу. У Кати нервно запнулась машинка. — Так он нам ложный адрес подкинул. Ах ты...

— Кто? — Филипп привстал со стула. — Отец?

Глава 34

ДОМ

— Катя, выйдем на минуту. — Колосов, оставив Филиппа без ответа, увлек Катю за дверь. — Как тебе поворот, а? Откуда он только взялся? Где ты его взяла?

Катя шепотом рассказала, как Филипп рвался через КПП.

— И что нам теперь предпринять? — спросил Колосов.

В иные времена Катя жутко бы заважничала: как, сам наш гениальный сыщик, гроза подмосковного криминала, скромненько спрашивает ее совета! Но сейчас не до ехидства.

— Надо сейчас же ехать к Салютову, — ответила она, — но говорить надо не только с ним одним. Никита, я тебя уже предупредила однажды: об этой семье мы фактически ничего не знаем. А семья эта странная, если не сказать больше, раз в ней сын доносит на родного отца.

Колосов раздумывал на этот раз недолго. Зычно крикнул в дверь Салютову-младшему:

— Филипп, давай собирайся, покажешь нам прямо сейчас, где был этот твой «Макаров».

Филипп медленно поднялся. Колосов позвонил в Скарабеевское отделение. Катя слышала, как он разговаривает с Биндюжным, прося того приехать на своей машине к дому Салютовых в Ильинском и встретить их там через сорок минут. Позже она поняла, для чего Никите потребовалась вторая машина. Они втроем вышли из здания ГУВД, сели в колосовскую «девятку».