Умение
Шрифт:
В неприятном и удручающем молчании прошло несколько неимоверно долгих мгновений. Лизе хотелось, чтобы это поскорее закончилось, но не знала, как того добиться, потому стояла, как вкопанная. Подобных ситуаций с ней никогда не происходило, и она не знала, как себя вести. Даже на войне было проще.
Там уже всё решено за тебя.
Другие люди окрасили каждую вещь и человека в чёрное и белое.
Рой сделал резкий шаг в её сторону, а девушка от неожиданности ничего не поняла. Про то, чтобы что-то сделать и речи не шло. Она прекрасно осознавала всё происходящее,
— Спасибо тебе, — мягко сказал Мустанг.
Мужчина крепко взял Хоукай за плечи непонятно зачем. Наверное, всё из-за глупых фильмов и сериалов, которые тот смотрел. Резко поддавшись вперёд, он мягко, не спеша коснулся своими губами губ снайпера, чуть прикрыв глаза, но всё же не до конца, желая видеть лицо девушки.
Весь её мир перевернулся.
Секунда, и Лиза оттолкнула алхимика. Она не может допустить того, чтобы это происходило. Она и так виновата в том, что допустила подобное. Поэтому она обязана исправить всё как можно скорее. Иначе… Она не могла сказать, что иначе, но ей казалось, что это непременно невероятно плохое.
Ей нужен верный товарищ, а не возлюбленный.
***
Эдвард чувствовал себя просто ужасно. Он хотел поскорее и как можно надольше забыть обо всём произошедшем. Он совсем не желал вспоминать того странного — скорее, даже страшного — мужчину в белом костюме, который даже не удосужился представиться. Не хотел видеть перед своими глазами лицо младшего брата, когда его взяли в заложники.
Мать всегда говорила ему, что он обязан при любых обстоятельствах защищать Альфонса. Но алхимик не справился со своей прямой обязанностью. Он ведь старший, он ведь сильный. Младший брат даже духов видеть не может, а вот молодой человек даже участвует в Турнире. Но всё полетело коту под хвост.
Из-за одного пидораса.
Сначала тот человек его унизил, при этом поставив под угрозу жизнь Альфонса. Потом с помощью жеребьёвки ему выпала команда, сражение с которой вряд ли бы принесло победу. Предыдущая битва «Мельфиоре» была лишним тому доказательством. И парню даже немного казалось, что Вендиче были на их стороне.
Сидя в Интернете, он недовольно скривился, когда увидел, что экран телефона потемнел и на нём высветилось имя его отца. С мужчиной парень никогда не был близок. Патрисия намного чаще звонила ему в последнее время, нежели он. И от этого складывалось ощущение, что именно матери больше нужны оба сына.
Нажав на «принять вызов», алхимик поднёс прибор к уху.
— Чего тебе? — Эдвард не скрывал своего недовольства.
— Как ты? Как Альфонс? — Хоэнхайм проигнорировал слова парня.
Будто и не слышал того.
Почему-то в этот момент ему вспомнился рассказ матери про то, что отец отправился узнавать про Турнир. А ещё в голове всплыл тот факт, что мужчина сам отдал ему свою банковскую карту и ничего не говорил Патрисии про то, что он курит, хоть и знал про то. Будто считал, что так поступать не стоит.
Будто… таким образом заботится о нём.
По-своему, но заботится.
—
Смысла скрывать случившееся не было. Альфонс непременно всё расскажет после возвращения. И, наверное, эта информация мужчине может реально оказаться полезной, если он действительно хочет помочь. Да и алхимику было жизненно необходимо кому-то выговориться.
Чтобы его услышали.
— Ты всё правильно сделал, — после секундной паузы отозвался Хоэнхайм. — Не кори себя. Если тот… человек действительно мог навредить ему, то рисковать нельзя.
— А ты что хотел?
Вряд ли отец набрал его просто так. Разговоров просто так у них никогда не было, поэтому Эдвард был точно уверен, что у его собеседника есть хоть какая-то информация. Хоть немного, но есть. И он надеялся, что она будет полезная. Может, парень узнает, что то был за мужчина.
— Я поговорил кое с кем, — начал мужчина, — и узнал много про твой Турнир. Если коротко, то его организатор некто Кавахира, он называется Шахматноголовым. А всё для того, чтобы сделать семерых людей частью круговорота Пламени. И для этого он на них прикрепит Пустышки. То есть артефакты.
После услышанного Эдвард не мог сказать и слова.
Он не понимал, как такое могло случиться. Ведь никто — ни Шахматноголовый, ни Вендиче — не говорил о подобном. Хотя… Если они все заодно, то всё становится на свои места. Ведь если шаманы и алхимики будут знать правду, то никто не согласиться самолично разрушить свою жизнь.
— Ты… серьёзно?
— Более чем, — уверенно ответил отец. — Так что можешь предупредить об этом всех, кого считаешь нужным, и спокойно уходить оттуда. Удачи.
— Понятно, — парень ненадолго замолчал. — Спасибо.
Может, даже хорошо, что он тогда не выиграл?
***
Вайпер была слишком лёгкой. Даже скорее неживой. Казалось, ещё чуть-чуть, и она просто взлетит на воздохе, будто те духи. И от этого сильнее становилось не по себе. Не хотелось, чтобы она ушла из жизни раньше времени из-за какого-то странного шамана, который её атаковал, а потом буквально растворился в воздухе.
И нормально ответить ему не получилось. Точнее, совсем не получилось.
Всё было настолько очевидно, что понять, что именно этого человека имела в виду девушка, понять было не сложно. Фонг знал, что у иллюзионистки было не одно имя. Про это ему когда-то сказала Ария. Да и то, что по её имени, которым она представилось при их первой встрече несколько лет назад, практически не нашлось информации, наталкивало на эту мысль.
Хоть мужчина и хотел найти ответы на все свои вопросы, он предпочёл отложить их на потом. Хотя бы до конца Турнира, не раньше. А то начнёт всё узнавать спустя несколько месяцев. Сейчас же приоритетным было спасение Маммон, а не разговоры и выяснения отношений.