Умереть, чтобы воскреснуть
Шрифт:
Слепой уже слышал краем уха разговоры о женихе — сыне владельца крупнейшего в Москве салона итальянской мебели и невесте — дочери префекта одного из столичных округов. Нормальный союз бизнеса и номенклатуры.
— Все пятеро приглашены?
— Конечно.
— Куда?
— Совершенно новое заведение. В вашей конторе еще не вынюхали там все утлы.
— Тем более давайте адрес.
Под свадьбу сняли ресторан средиземноморской кухни под названием «Капри». Об этом заведении Слепой в самом деле ничего не слышал.
Самолично отлучаться он не хотел, снимать Каланцова с крыши — тоже. Пришлось сдернуть
Главной изюминкой «Капри» была доступность для обозрения кухни — часть пола по замыслу архитектора выложили прозрачными стеклянными панелями, и посетители могли наблюдать сверху, как повара возятся со сверкающими ножами и кастрюлями.
— Хозяин не возникал? — спросил Глеб.
— Глянул удостоверение, поинтересовался, в чем причина. Я сказал про охранные мероприятия, и его это устроило.
Просматривая кассету по второму кругу, Слепой обращал внимание на приметы персонала.
— Вы с Каланцовым тоже запомните каждого, чтобы у нас не ходили по залу неучтенные официанты.
Слепой ожидал, что молодежь навострится домой — переодеться, навести марафет. Прикидывал, в каком порядке все лучше организовать. Но случилось по-другому. Трое девушек, как оказалось, заранее договорились со «своим» косметическим салоном — там им должны были сделать макияж, туда же им привезли платья. У Дениса хватало шмотья в коттедже. Мирон был с ним примерно одного роста и комплекции и спокойно воспользовался чужим костюмом из тонкой ткани — фиолетовой с багровой нитью, подобрал из трех десятков галстуков подходящий по цвету.
Взвесив относительную ценность двух неравных частей, на которые разбилась компания, Слепой решил поехать вместе с дамами, оставить коттедж на попечение подчиненных. В салоне он попал в женское царство, пересыщенное тонкими запахами и сплетнями. Пропуская мимо ушей подробный перечень добрачных связей жениха и невесты, он внимательно следил, как с трех молодых лиц стирали прежние черты и рисовали на их месте новые.
Ему самому не раз приходилось менять внешность. Некоторые из врагов тоже маскировались, перекрашивая волосы, отпуская бородку или более радикально — при помощи пластической операции. Но таким мощным оружием, как косметика, мужчины могли пользоваться лишь в очень малых дозах.
Глеб в очередной раз убедился, что женщинам нет нужды прибегать к помощи хирурга, если они хотят остаться неузнанными. Тени, румяна, помада, карандаш, крем и пудра способны вылепить новое лицо. От мальчишеского облика рыжеволосой Лены Ричи не осталось ровным счетом ничего. Ресницы выгнулись дугой, глаза удлинились, как у восточной красавицы, волосы стали черными как смоль и спадали вниз отдельными густыми прядями. Ее подруги тоже обрели новый облик, соответствующий выбранным вечерним нарядам.
Когда все вместе направились к машине, Глеб почувствовал себя персонажем из кино — телохранителем «звезд». Хотя ни в кино, ни в жизни у нескольких «звезд» не бывает общего телохранителя.
— Надеюсь,
Сиверов предпочел ответить не на ее ядовитую реплику, а на звонок по сотовому Каланцова — малогабаритная рация работала только на небольших расстояниях.
— Где вы, шеф? — он впервые назвал так Глеба.
В роли шефа Сиверову никогда не нравилось выступать. Он решил при «воссоединении» уточнить для обоих сотрудников, что это почетное звание годится только для подполковника Звонарева.
— Выезжаем.
— Мы тоже. Значит, будем позже вашего.
— Еще увидим. Время такое, что в пробку попасть ничего не стоит. Тем более дождь льет вовсю.
— Правда? А у нас солнышко.
Москва с ближними окрестностями — не город, а целая страна, где погода по разным адресам частенько бывает разной. Проливной дождь с неизбежностью вызывает пробки в центре города. Причем такие, из которых не выбраться даже знатоку объездных путей.
Сиверов оказался пророком — к ресторану обе половинки «компании» подкатили почти одновременно. Он воспользовался моментом, чтобы дать установку на вечер своим людям:
— Будет тяжело. Особенно когда народ разогреется и начнется блуждание по залам. Следить за входами бесполезно — для такого, как Веденеев, здесь слишком много вариантов проникнуть внутрь.
«Маячки» прицепили надежно? Девочки тоже в порядке, сигнал идет.
Отправляясь на задание, Сиверов прихватил из собственного арсенала крохотные радиомаячки, специально изготовленные, чтобы незаметно цеплять к одежде. В комплекте с ними — простенький компьютер-ноутбук, способный ловить излучение и рисовать простую «картинку».
За ноутбук он решил посадить Смольского — только при очевидной угрозе тот имел право отвлечься от экрана. Каланцову предстояло отвечать за главный зал с псевдоантичными колоннами. Лично на себя Глеб взял всю остальную территорию ресторана.
Иномарки подкатывались одна За другой. Дождь уже перестал, но гости вылезали раздраженные из-за пробок. Впрочем, сразу замечали знакомые лица и расплывались в улыбках — искренних или деланых.
Слепой мог бы затребовать у Дениса одежду для себя и подчиненных, чтобы не слишком выделяться из нарядной толпы. Прижимистостью Воротынцев не отличался и вполне мог бы выделить три костюма. Но Глеб не видел смысла в маскировке: противник не раз и не два наблюдал за компанией и отлично знает в лицо не только двух охранников, которые остались на своих постах, но уже и его, Сиверова, заступившего совсем недавно.
Глеб не привык надеяться на других, вербовать себе добровольных или вынужденных помощников.
Впрочем, у него не было запаса веденеевских фотографий, чтобы раздать ресторанному персоналу.
Каланцову и Смольскому показали снимок только один раз и не выдали на руки. Слепой объяснил себе это тем, что Веденеев все-таки был капитаном ФСБ, задействованным в самых разных операциях, в том числе и за границей.
В общей веренице гостей порог празднично гудящего ресторана переступили и пятеро «объектов» с тремя охранниками.