Unknown
Шрифт:
серьезным доводом в споре с идеологическим противником. Она — символ прогресса,
символ будущего. Если поднять весь народ на строительство этого самолета, то времени
потребуется совсем немного.
— Да, — подхватил Сталин. Затея построить агитационный самолет-гигант и дать ему
имя «Максим Горький» нравилась вождю все больше и больше. — Это должно быть
именно всенародное дело. Хорошую инициативу проявил товарищ Кольцов, очень
хорошую...
3 апреля 1934 года, авиационный завод в Воронеже
Андрей Николаевич Туполев не выглядел счастливым. Скорее — озабоченным.
Сказывалась усталость. Напряженная работа последнего года выматывала. Приходилось
согласовывать тысячи мелочей с десятками людей.
И у каждого, у каждого — собственный характер, собственная индивидуальность. А
поскольку каждый, кому поручена была часть работы над новым самолетом, эту свою
индивидуальность холил и лелеял — творческие же все натуры! — то возникали
неизбежные сложности.
Учитывая, что и Андрей Николаевич, мягко говоря, не ангел небесный, а авиационный
конструктор и вполне земной человек…
А задание — необычное.
Самолет «Максим Горький» строился на народные деньги. Вся страна участвовала в сборе
средств. И отчитываться придется тоже — перед страной. Всесоюзный комитет,
созданный для организации постройки машины, возглавлял Михаил Кольцов.
Кольцов умеет, конечно, «чувствовать момент». Обратившись к советскому народу через
газеты и радио, он быстро собрал огромную сумму в шесть миллионов.
И вот теперь дело за создателями крылатых машин.
Туполев был назначен главным руководителем проекта.
— Опыт у вас имеется, и неплохой опыт, — говорил Кольцов. — Ведь это вы создавали
первые в СССР тяжелые цельнометаллические монопланы, наши замечательные
бомбардировщики ТБ.
Необходимо было распределить работы таким образом, чтобы уложиться в кратчайшие
сроки.
Петляков, Архангельский, Саукке, Кондорский — все получили задание.
Новый самолет создавался на базе шестимоторного бомбардировщика ТБ-4. В чертежах
он значился как АНТ-20.
— Машина огромная, но для военных целей слишком медленная, — высказывался
Туполев. — Поскольку «Максим Горький» будет еще больше, чем ТБ-4, то необходимо
внести некоторые изменения…
Помимо шести моторов в крыле мощностью по семьсот пятьдесят лошадиных сил,
установили еще два. Расположили их один за другим в специальной установке над
фюзеляжем.
— При остановке двух моторов самолет, по идее, сможет продолжать полет, —
высказывался Туполев.
Часть пассажиров предполагалось размещать в центральной части крыла — благо
толщина крыла достигала в этом месте свыше двух метров. Через проходы в крыле
экипаж мог подходить к двигателям — если вдруг возникнет необходимость
ликвидировать какую-нибудь неисправность.
Продумано, казалось, было все.
— Товарищи, все мы отдаем себе отчет в том, что это должен быть необычный самолет,
— обратился Туполев к своим коллегам. — Все лучшее, на что мы способны, должно
быть воплощено в этом проекте. Технические новинки, последние достижения
конструкторской мысли. Самолет будут осматривать иностранные делегации, о нем будут
очень много писать в прессе — в том числе и в заграничной. К работе привлечены десятки
научных и промышленных предприятий страны.
Одна из идей выглядела особенно будоражащей: проецировать изображение при показе
кинофильмов с борта самолета прямо на облака.
Непонятно, правда, получится или нет. Но вышло бы грандиозно…
— У меня вопрос, — подал голос Александр Архангельский.
— Слушаю.
— Как я понимаю, новая машина будет иметь в первую очередь значение агитационной?
— Правильно понимаете.
— И экспериментальной?
— Отчасти.
— А военное значение?
Наступила тишина. Вопрос был из разряда «неудобных».
— Наша страна окружена отнюдь не друзьями, — медленно произнес Туполев. — Любой
объект должен быть создан таким образом, чтобы в случае необходимости его можно
было, с минимальной доводкой, приспособить для военных целей. Большой пассажирский
самолет легко становится грузовым… Или же превращается в тяжелый бомбардировщик.
Кроме того, самолет может служить и передвижным штабом. Но эта тема не обсуждается.
Пока.
…Заводскую стену пришлось разобрать. Самолет-гигант не проходил в ворота.
Рабочие с энтузиазмом вынимали кирпичи, чтобы освободить проход для чуда техники,
которое создали своими руками.
— Навались, ребята! — Десятки натруженных рук выкатили самолет из цеха через пролом
в стене.
Титана пришлось разобрать, чтобы доставить в Москву.
И вот «Максим Горький» занял место на Ходынском аэродроме.
— Красавец! — Рабочие, конструкторы, служащие — все любовались своим детищем.
Вроде бы, «старый знакомец» — многие трудились над его созданием не один месяц, —
но сейчас, когда он стоял, уже полностью готовый к полетам, «Максим Горький»