Упоение местью. Подлинная история графини Монте-Кристо
Шрифт:
– Душа моя, Софи, я желаю подарить вам свою любовь! Примите же мой дар!
Ирина не поверила своим ушам.
– Ах, Сергей Ильич, опять вы за свое, – Софи снисходительно посмотрела на ухажера. – Оставьте с вашей любовью! – легонько ударила Сергея Ильича сложенным веером по плечу. – А впрочем, нет, – она пленительно улыбнулась, – пожалуй, положите ее туда, – указала веером в противоположный конец зала. – В уголок. Будет время, я подумаю, что с ней делать! – царственным жестом протянула Сергею Ильичу руку для поцелуя, которую тот схватил
Лицо Ирины залилось краской.
«Как удачно, что Николай Сергеевич стоит к ним спиной и ничего не видит», – подумала она и, поспешно подхватив Ракелова под руку, отвела в сторону, за колонну, ближе к бильярдной, где по-прежнему кипели страсти и доносились обрывки фраз:
– Распутин! Распутин! Все эти рассказы про «тибетские настойки» – вздор! Государь околдован каким-то внутренним бессилием! Ах, если бы он рассердился! Государыня билась бы в истерике, но пусть! Хуже будет, если в истерике забьется Россия!
– Господи, что же это такое, Николай Сергеевич? – воскликнула Ирина. – Куда ни придешь, только и разговоров об этом Распутине. Будто уж и нет других тем. Не кажется ли вам, что все это – мыльный пузырь? Больше пустых слов, чем реальных к тому оснований?
Ракелов в задумчивости потер пальцами переносицу.
– Знаете, Ирина Сергеевна, мне однажды довелось видеть Распутина. Скажу честно, у него и впрямь есть сила. Этакий магнетизм и колдовское воздействие, устоять перед которыми обычному человеку невозможно.
Ирина глянула удивленно.
– Да и можно ли осуждать царицу, – продолжил Ракелов, – если старец для нее – последняя надежда спасти престолонаследника? А ведь Александра Федоровна не только царица, но и мать, готовая на все ради спасения единственного сына. И как знать, что для нее важнее – жизнь царевича или судьба России…
– Вы хотите сказать, что у Распутина на самом деле есть некие способности? – недоверчиво спросила Ирина.
– Есть, – кивнул Ракелов, – определенно есть! Не желаете присесть? – указал на небольшой, обитый темно-зеленой кожей диван у стены. – Князь Феликс Юсупов недавно в узком кругу рассказывал, – Ракелов понизил голос и заговорил таким тоном, чтобы стало ясно – он сам участник той беседы, – как старец лечил его от телесного недуга.
Ирина села, машинально расправив складки платья.
«Зачем я сегодня в синем? – поймала себя на мысли. – Надобно было надеть голубое».
– И как же Распутин лечил Юсупова? Говорите же, Николай Сергеевич, раз начали! – потребовала она.
– Как лечил? – Ракелов сел вполоборота к ней. – По словам Юсупова, старец велел ему лечь. Провел рукой по груди… шее… голове…
Ирина вдруг почувствовала взгляд Николая Сергеевича на своей груди… шее… голове, хотя вроде бы он глядел ей прямо в глаза.
– Затем, – продолжил Ракелов, – старец опустился на колени. Прочитал молитву. Вновь поднялся и начал проделывать какие-то пассы. И все это, – Ракелов продолжал смотреть в глаза Ирине, – неотрывно глядя Юсупову в глаза, – он стал говорить совсем медленно, – вот так… неотрывно…
Ирина до боли сцепила пальцы рук.
– Смотрел… и не отводил взгляда…
Голос Ракелова стал совсем тих и бархатен.
– Вот так смотрел и не отводил? – проговорила Ирина, не узнав собственного голоса и ощущая тепло и необычное томление, вдруг разлившиеся по телу. – А Юсупов? Что чувствовал? – выдохнула она.
– Юсупов? – переспросил Ракелов недоуменно и, показалось, с трудом отвел взгляд. – Юсупов говорит, что гипнотическая сила старца действительно безгранична. И тем страшна, – Ракелов подозвал официанта, взял с подноса бокалы с шампанским, передал один из них Ирине, из своего же сделал сразу несколько глотков и принялся молча крутить бокал в руке.
– Ну говорите же, Николай Сергеевич! Это так интересно! Что потом? – нетерпеливо потребовала Ирина, отпила глоток шампанского и достала из сумочки веер. – Душно здесь, – принялась обмахиваться.
– Потом? – задумался он, будто вспоминая. – Наступило оцепенение. Юсупов словно впал в забытье. Пытался говорить – язык не повиновался, тело онемело. Только глаза Распутина сверкали над ним, как два фосфоресцирующих луча. Словом, бедный Феликс!
– Юсупов не бедный, к тому же такой красавец! – Ирина попыталась вернуться к привычному тону разговора.
– Однако, увы, женат! – Тень улыбки скользнула по лицу Ракелова.
– И впрямь увы! – Ирина притворно вздохнула и, обмахиваясь веером, принялась оглядывать гостей.
– Ищете кого-то? – поинтересовался Ракелов.
– Ищу. Леночку Трояновскую. Беспокоюсь, знаете ли. Как бы не попала под чье-нибудь дурное влияние, – насмешливо посмотрела на собеседника, чувствуя, что постепенно приходит в себя.
– Ирина Сергеевна! – укоризненно и смущенно воскликнул он.
– Ирэн, – поправила она.
– Благодарю, – Ракелов осторожно прикоснулся к ее руке. – Так вот, милая Ирэн, как говорил один мой добрый знакомый, дурное влияние может оказать воздействие лишь на человека, в котором присутствуют соответствующие «элементы зла». Лица, обладающие твердым характером, чуждые эгоизму, совершенно недоступны таким попыткам.
– А разве не во всех людях присутствуют «элементы зла»? – Она взглянула с любопытством. – И разве не все мы состоим из черного и белого и всю свою жизнь являемся участниками борьбы между двумя враждебными началами внутри самих себя?
Ракелов глянул на нее с нескрываемым интересом, но ответить не успел, потому что рядом с ними, в сопровождении нескольких кавалеров, появилась Леночка Трояновская. Пышное розовое платье делало ее похожей на нежный цветок, вокруг которого вились, оттесняя друг друга, деловито жужжащие шмели-поклонники. Леночка с интересом посмотрела на Ракелова, потом на подругу.