Управляй своей судьбой. Наставник мировых знаменитостей об успехе и смысле жизни
Шрифт:
– У вас, наверное, трудности с интересными обстоятельствами.
Она его не поняла:
– С какими обстоятельствами?
Тогда ассистент доктора Тригуны объяснил:
– Доктор имеет в виду, что у вас могут быть проблемы с деторождением.
Она ушам своим не поверила. Они с мужем много лет пытались зачать ребенка, но безуспешно. Тогда доктор Тригуна сказал:
– У вас в матке очень большая, но доброкачественная опухоль. Вот почему вам трудно забеременеть.
И точно: вернувшись в Бостон, она сделала УЗИ матки, и врачи обнаружили большую фиброзную опухоль матки.
Я жадно слушал его рассказы, однако, по правде говоря, когда мы с Дипаком еще жили в Индии, то слышали такие истории сплошь и рядом. А вот услышать рассказ о подобных чудесах из первых рук, от того, с кем они случились, мне так и не довелось. Так что мне и вправду было очень любопытно посмотреть на этого высокоученого доктора-аюрведиста.
Во дворе терпеливо дожидались своей очереди человек примерно триста. Судя по одежде, они были из самых разных слоев общества, и очень богатые, и очень бедные. Было даже несколько иностранцев, явно с Запада. Мне стало еще любопытнее, однако скептицизм нарастал вместе с интересом.
Фарух отвел меня прямо в начало очереди, я сел. Доктор Тригуна сидел на диване, скрестив ноги. Мы очутились на полу прямо перед ним. Он быстро выдал Фаруху его травы, а потом спросил у меня на хинди:
– Что вас беспокоит?
Я вежливо, однако, признаюсь, не без вызова ответил:
– Я чувствую себя превосходно. Слышал, вы тот самый поразительно талантливый специалист по аюрведе. Пожалуйста, скажите, что со мной не так.
– Хорошо, — кивнул он, — дайте запястье.
И тремя пальцами пощупал пульс у меня и на правой, и на левой руке, причем и там, и там держал руку всего по нескольку секунд. После чего сообщил мне:
– У вас не в порядке три органа. Во-первых, у вас сильная изжога.
Я остолбенел: мне приходилось регулярно принимать лекарства от изжоги. Однако изжога — явление распространенное, поэтому, пожалуй, такой диагноз можно поставить едва ли не любому западному человеку, чей пульс доктору Тригуне случалось исследовать.
– Так, — ответил я. — А еще?
– Еще вам трудно дышать через нос.
И это тоже была правда. У меня сильно искривлена носовая перегородка. Я подумал, может, дело в том, что я сижу низко и смотрю на него снизу вверх — вот он, наблюдательный врач-клиницист, и заметил эту аномалию.
– Все, — сказал доктор Тригуна. — Следующий.
– Постойте, — возразил я. — Вы сказали — три органа. Какой третий?
Он отмахнулся:
– Третий — это «мамули» (это слово на хинди означает сущие пустяки).
– Нет уж, нет уж, пожалуйста, ответьте! — Мне стало страшно интересно. — Скажите, что это!
– Каждый раз, когда вы принимаете душ, глаза у вас становятся красные, как пожарная машина.
Я был сражен наповал. Именно так со мной и происходит. Честно говоря, когда мы с Амитой только поженились, она подозревала, что я тайком выпиваю в душе. Это такой странный рефлекс. Но я поверить не мог, что доктор Тригуна сумел диагностировать это, просто несколько секунд понаблюдав за моим пульсом!
– Можете меня научить? — спросил я. — Точнее, можете научить меня по пульсу пациента точно определять состояние его печени?
– Могу, — ответил он. — Поступите ко мне в ученики на два года. Когда хотите начать?
Бросить работу на два года я никак не мог, даже ради разведки этой нехоженой территории.
В каком-то смысле доктор Тригуна напомнил мне диагностическое мастерство доктора Элиу Шиммеля, который мог определить полную историю болезни пациента по рентгеновскому снимку. Однако я все же научился у доктора Тригуны — научился тому, что в медицинской практике встречается такое, о чем мы и не подозреваем. Впоследствии они с Дипаком подружились, и Дипак перевез его в Америку, где доктор Тригуна демонстрировал свои выдающиеся диагностические таланты — выявлял самые разные расстройства и заболевания исключительно по пульсу, который наблюдал считаные секунды. Думаю, именно с этого момента я и стал относиться с вниманием, а может быть, и с долей уважения к аюрведе, как древней, так и современной.
Еще меня порадовало, по крайней мере, слегка, то, что и наш отец на склоне лет сумел принять некоторые аспекты связи тела и разума. Отец всегда был готов к новым впечатлениям. Они с мамой начали медитировать. Он много раз встречался с Махариши Махешем Йоги, и они до ночи засиживались за беседой. Когда наш отец начал осторожно изучать способность разума контролировать тело, он стал припоминать случаи из собственной жизни, которые не могла объяснить западная медицина. Его мать, моя бабушка, получила серьезную черепно-мозговую травму в результате несчастного случая и впала в кому. Отец с мамой примчались в больницу. Когда они прибыли, его мать была в критическом состоянии, у нее были парализованы обе руки, врачи не могли ни прощупать пульс, ни даже измерить давление.
«Такое чувство, — писал отец много лет спустя, — что она дожидалась меня. Я подошел к ее постели, склонился над ее лицом. И тут же ее дыхание участилось, стало заметнее. Она открыла глаза, прошептала мое имя, обняла меня за шею парализованной рукой, притянула к себе и поцеловала в щеку. Потом откинулась на подушку и перестала дышать… Видимо, ее воля, динамичная и сильная, действовала помимо ее индивидуального сознания, наверное, с какого-то космического уровня, и управляла движениями парализованной руки, когда в теле уже не билось сердце, заставила ее подняться и обнять меня. Я целовал мать снова и снова».
Отец так и не принял аюрведу в целом, однако и в своей кардиологической практике применял некоторые ее аспекты. Например, когда он лечил Махариши, то полагался на западную медицину, когда считал необходимым. Когда у Махариши случился сердечный приступ, именно приемы современной медицины сохранили ему жизнь и дали организму время оправиться. Однако при всем при том отец подчеркивал, как важно снижать уровень стресса и придерживаться правильного рациона и использовал в своей работе и другие элементы аюрведы.
В последние годы жизни отец опубликовал две книги, в том числе «Твоя жизнь в твоих руках». В этой книге он подытожил все, чему научился: «Я убежден, что исцеление пойдет гораздо быстрее, если изменить образ жизни и предпочитать те занятия и те отношения, которые вызывают волны любви, счастья, сострадания и прочих приятных чувств и оптимистических мыслей». Это, конечно, разумный совет, который мог бы дать любой врач. Однако в этой книге отец также озаглавил одну главу вот как: «Наши мысли определяют даже то, умрем мы или останемся в живых». Там он рассказал об одном пациенте Дипака, которого тот лечил, когда был еще интерном. Этот пациент был совсем старик, который решил, что ему пора умирать, однако Дипак, собиравшийся взять месяц отпуска, сказал ему: «Вам нельзя умирать, пока мы с вами не увидимся снова». Больной ждал целый месяц, а потом Дипак вернулся — и старик отошел с миром.