Управляй своей судьбой. Наставник мировых знаменитостей об успехе и смысле жизни
Шрифт:
А я оказался как раз на передовой битвы мировоззрений. Чтобы практиковать аюрведу в Индии, нужно пойти в обучение маленьким ребенком и заниматься этим всю жизнь. Вайдья осматривает и опрашивает пациента, чтобы определить его «пракрити» — суть его конституции. Примечательно, что этим же словом называется и природа как целое, поскольку в аюрведе все стихии жизни едины и взаимосвязаны. Считается, что конституция человека состоит из трех первоначал — ваты (воздуха), питты (огня) и капхи (воды). Обычно какие-то из них доминируют, и если знать, например, что ты принадлежишь к типу «вата-капха», можно сделать вывод, что ты предрасположен к тем или иным недугам. В сущности, аюрведа сводится к поиску недостатка гармонии
Впрочем, западным докторам не было до этого никакого дела. Вся эта система казалась им отступлением в Средневековье, к представлениям о четырех телесных жидкостях, когда диагнозы больным ставили по нарушениям соотношения лимфы, черной желчи, желтой желчи и крови в организме. Дополнительной проблемой стали и предписываемые аюрведой лекарства — ведь они не проходили тестирование в лабораториях, их производство плохо контролировалось, иногда в них содержались ядовитые вещества, в самых скандальных случаях даже ртуть, которые якобы лишались вредоносных качеств благодаря хитроумной обработке обжига и очистки, сопоставимой с алхимией.
Невзирая на эти препоны, «Махириши-аюрведа» двигалась вперед. Основное ядро ее сторонников составляли тысячи тех, кто практиковал медитацию и уже доверял Махариши. Они тянулись в ланкастерский центр, жаждали панчакармы, и на этот счет я был спокоен. Процедуры очищения не предполагали никаких лекарств, а если они и требовались, то мы применяли только те, которые производили в Индии в самых лучших условиях и законно провозили через американскую таможню.
Наши пациенты просто поражались тому, как точна, оказывается, система пракрити, даже при поверхностном знакомстве. Помнится, ко мне на предварительный осмотр пришла одна кинозвезда: трансцендентальная медитация была в Голливуде довольно-таки популярна. Когда я пощупал пульс актрисы и выявил другие красноречивые признаки ее конституции, стало ясно, что у нее сильно преобладает питта.
– Вы человек очень собранный, любите все контролировать, — сказал я клиентке. — У вас много сил, но часто вы доходите до изнеможения, поскольку не чувствуете, когда пора остановиться. Вы привыкли, что можете есть что угодно и не полнеть, однако с возрастом все меняется, и это для вас неприятная неожиданность. Вам нравится горячая острая пища. В теплом влажном климате вы чувствуете себя не очень хорошо.
Она откинулась в кресле, пораженная, и недоверчиво поглядела на меня:
– Вы что, мысли читаете?
Я мог рассказать о ней гораздо больше, что и сделал. Система пракрити, которая охватывает отнюдь не только типы конституции, может сказать о человеке очень многое. Например, представители типа питта в целом разумно относятся к деньгам, но иногда пускают деньги на ветер — тратят на предметы роскоши. Они плохо переносят жару, но им становится легче, если они попьют чего-нибудь сладко-горького, например, тоника. Когда моя книга «Идеальное здоровье» вышла в свет, то мы с коллегами-врачами постарались составить как можно более полные перечни характеристик разных типов конституции и предложить для каждого из них разный рацион и в целом дать советы, помогающие сохранить здоровье. Однако ни по западным стандартам, ни по моим собственным это никак не могло сойти за «настоящую» медицину. Пациенты возводили в принцип питание только теми блюдами, которые подходили, скажем, вате или капхе, если их пракрити оказывались именно таковы, и, болтая на вечеринках, говорили уже не «Я — Водолей», а «Я — вата-питта».
Так вот, по мысли Махариши, передо мной стояла задача переписать аюрведу для западной публики. В Америке никто не вел аюрведический образ жизни с раннего детства, кроме разве что нескольких иммигрантов-индийцев, однако вайдья, которые решили поддержать Махариши, были готовы рассказывать о традиционной аюрведе всем желающим. А я стал, так сказать, «лицом» аюрведы (чем вызвал, мягко говоря, недовольство кучки вайдья-традиционалистов, которые иммигрировали в Америку и вели скромную частную практику, поскольку они были убеждены, что обладают истинным знанием), однако врачом-аюрведистом я не стал. Мне было предписано «свести современную науку с древней мудростью» — на этот девиз клюнули журналисты. Оказалось, что это задача не из легких.
Если считать, будто уже знаешь, как устроен человеческий организм, то с точки зрения научной модели аюрведа совершенно бессмысленна. А медицинская наука и в самом деле знает, как устроен человеческий организм. Это биологическая машина из тысяч хитроумных движущихся деталей. На самом тонком уровне клетки взаимодействуют при помощи химических сигналов и процессов, которые прописаны в ДНК, чья активная двойняшка — вестница-РНК — контролирует переключатели, которые вырабатывают энзимы и белки. Все эти факты прямо наталкивают на мысль о медицинском лечении, о препаратах и процедурах. Врач чинит в машине то, что сломалось, или при помощи химических средств — медикаментов, — или воздействием на крупные движущиеся детали хирургическим путем. Я стараюсь объяснить все просто, но не склонен к упрощенчеству. Современная медицина — это тщательно разработанная система следствий из очевидного на первый взгляд предположения, что наши организмы — это независимые, отдельно стоящие в пространстве объекты, устроенные гораздо сложнее скалы или дерева, однако по природе, по сущности своей такие же.
В книге Досси это базовое предположение подвергается критике на основании квантовой механики, и я с радостью развил и продолжил эту идею в своей собственной книге «Квантовое исцеление» («Quantum Healing»). Там говорится об одной стороне этого вопроса — о главной медицинской загадке, тех редчайших случаях, когда рак проходит сам собой. Меня завораживала проблема спонтанной ремиссии — и, по всей видимости, в моей практике тоже была такая пациентка, ее звали Читра. Это была индианка, стюардесса, жившая в Вашингтоне; у нее, как и у многих индианок, недавно вышедших замуж, была очень деспотичная, вздорная свекровь. Невестки в матриархальном обществе относятся к подобному со своего рода фатализмом — мол, что тут поделаешь, — однако Читра боялась свекровь гораздо сильнее обычного. Когда она нащупала у себя в груди уплотнение и ей поставили диагноз «рак груди», она не могла вынести даже мысли, что свекровь — а Читра с мужем и свекровью жили вместе — узнает, что она больна. И Читра приняла иррациональное решение — скрыть свою болезнь и не лечиться.
Прошло несколько месяцев, и на очередном осмотре врач направил ее на анализы. И тут оказалось, что от злокачественной опухоли не осталось ни следа. Поначалу Читра ликовала, но затем испугалась. А вдруг на самом деле она не выздоровела? Вдруг рак вернется? Она впала в отчаяние — и тогда-то мы с ней и познакомились. Она хотела, чтобы я применил аюрведические методы или еще что-нибудь, что угодно, лишь бы болезнь не возобновилась, а сама Читра перестала тревожиться. «Квантовое исцеление» — книга, написанная ради Читры, начало моего пути к реакции спонтанного исцеления.
Я тут же обнаружил, что исцеление — это непроходимая чаща противоречивых открытий и представлений. Патофизиолог может исследовать способность организма к исцелению под микроскопом, наблюдать изменения в клетках, и всем нам, конечно, доводилось на себе ощутить, что такое поправляться после болезни. Однако видеть эти признаки — это будто смотреть, как пляшут на листе бумаги железные опилки, не зная, что под бумагой двигается магнит. Исцеление — процесс столь сложный, что, видимо, суть его и составляет так называемая «телесная мудрость».