Упрямая девчонка
Шрифт:
— Должна признаться, меня удивляет такая щедрость, — хмуро заметила она. — Папа был… довольно сердит на тебя, на нас обоих.
— Это точно! Ну что ж, наверное, ему захотелось, чтобы я хотя бы выглядел прилично! К тому же он ясно дал мне понять, что в свое время вычтет с нас все до пенни. Но, по крайней мере на данный момент, ты можешь больше не стыдиться моего внешнего вида!
У Мелисанды горло перехватило судорогой. Она чуть не разрыдалась при мысли о том, что ей все равно придется стыдиться такого супруга, хотя его внешний вид действительно стал безукоризненным. Ведь он как
Но в эту минуту, когда он сидел так близко и улыбался своей неотразимой улыбкой, лукаво сверкая синими глазами, особенно выразительными в мягком свете лампы, ей с трудом верилось в то, что приличное общество так уж важно для их совместной жизни. Самое важное — это, конечно, его доброта. Данное обстоятельство как-то забылось в плотском угаре прошлой ночи, но, по мере того как Мелисанда не спеша восстанавливала в памяти его поступки, ее все больше поражало проявленное им терпение и чуткость. Ей даже подумалось, что таким нежным и чутким может быть лишь человек, который тебя любит. Хотя, конечно, она тут же отмела эту смешную мысль. И встряхнулась, возвращаясь с небес на землю.
— Я рада это слышать. К тому же, насколько я помню, тебе казались неудобными старые вещи. Скажи, как ты чувствуешь себя теперь? Лучше, чем прежде?
— В общем-то да. — Он с удовольствием окинул взглядом свой наряд. — Мне и самому не верилось, что вещи окажутся такими удобными. Наверное, дело в том, что смокинги не положено таскать мокрыми.
— Ты очень хорошо смотришься. — Она проследила за его взглядом.
Он был так доволен этой похвалой, что Мелисанда не выдержала и улыбнулась:
— А у меня новости. — Она закрыла книгу у себя на коленях и положила руку на обложку. — Они настолько необычные, что мне самой все еще верится с трудом. Нас пригласил на чай… — Флинн старательно изобразил, что весь обратился в слух, и она сделала многозначительную паузу, — герцог Мерстан! В свой городской особняк.
— Мерстан! — Удивление на его лице сменилось озабоченностью. — Надеюсь, ты не хочешь сказать, что Беллингем…
— Ох нет, ну что ты! — Мелисанда покачала головой, стараясь выглядеть веселой и уверенной в том, что эта новость не несет в себе никакой угрозы. — Он всего лишь наследник титула! Но старый герцог, лорд Мерстан, все еще жив и сейчас находится в городе. Он сегодня прислал письмо и пригласил нас на чай. Конечно, я немедленно ответила ему согласием.
— Чего он хочет? — Флинн все еще выглядел озабоченным. — Ведь он наверняка не в восторге от того, что мы натворили, верно? Или я чего-то не понимаю?
— Нет… то есть я так не думаю. — Мелисанда в замешательстве открыла книгу и разгладила страницы. — Честно говоря, поначалу мне тоже стало не по себе, но тетя Фелисити убедила меня, что он не такой человек. Он не станет… лишний раз давать волю гневу.
— Не станет давать волю гневу?
— Да, значит, нам следует отправиться к нему и узнать, чего он хочет.
— Хм-м… — рассеянно процедил Флинн, разглядывая свои сплетенные пальцы.
— Я не думаю, что нам там что-нибудь грозит.
— Как бы не так! — Он
— Но я действительно не боюсь!
— Да будет тебе, Мелисанда! Зачем врать самой себе…
— Я не вру! — Она с шумом захлопнула книгу и швырнула ее на стол. — Я просто стараюсь вести себя сдержанно и рассудительно. — От волнения ей не сиделось на месте. Она встала и отошла к камину. — Тетя Фелисити сказала мне совершенно определенно, — продолжала Мелисанда, нарочно отвернувшись и следя за своей интонацией, — что лорд Мерстан — милый и воспитанный человек.
— До того милый, что сделал своим наследником Беллингема? Что-то мне не верится!
— Это его обязанность перед родом, — строго напомнила Мелисанда. — Человек не вправе назначать наследников по собственному выбору. Он обязан передать титул самому близкому родственнику мужского пола. И так получилось, что этим человеком оказался Беллингем.
— И все же я не верю, что герцог ничего не мог поделать!
— Ты просто ничего не понимаешь в геральдике, у вас в Америке нет титулованных особ.
— Еще один серьезный довод в пользу того, чтобы вернуться, — сердито буркнул Флинн.
Мелисанда восприняла его слова совершенно серьезно и не на шутку испугалась. Она как-то не подумала о том, что он пожелает вернуться в Америку. Не дай Бог он вдобавок захочет взять и ее с собой! Она не может с ним поехать! Она просто не поедет — и все! Она не представляла себе, как будет жить без Джульетты, без Дафны, без своих родителей и Фелисити. Не говоря уже о ее друзьях… и только тут она вспомнила о своем плачевном положении и о том, что у нее больше нет друзей. И что никто в этом городе не захочет поддерживать с ней знакомство. И что она напрасно волнуется, потому что жизнь в глуши, во владениях какого-то там сэра Томаса, ничуть не лучше путешествия в Америку.
И все же Мелисанда ничего не могла с собой поделать и взмолилась чуть не плача:
— Я не поеду, ты понял?
— Куда не поедешь? — всполошился он. — На чай?
— Нет! Я ни за что не поеду в Америку! Я не поеду, будь ты хоть трижды моим мужем! Делай со мной что хочешь, хоть режь меня на куски, но я не оставлю своих родных! Пойми, здесь мой дом!
— Мелисанда… — начал было он.
— И можешь не напоминать мне о моих обязанностях! Я даже думать об этом не желаю! Конечно, я знала, что ты американец, но я никогда не предполагала, что тебе приспичит вернуться на родину! Моя родина — здесь и только здесь, это тебе понятно? И я не могу ее покинуть!
— Но я и не предлагал тебе ехать в Америку, — ласково произнес Флинн, подходя к ней вплотную.
— Что?.. — Мелисанда подняла на него заплаканные глаза.
— Ты не могла бы вернуться ко мне домой, даже если бы захотела, — сказал он. — Помнишь, что я рассказал тебе о двадцатом веке? Я знаю, ты все еще мне не веришь. Ты просто не можешь мне поверить, это какое-то безумие… Но отправиться со мной назад в будущее ты не сможешь, так что и волноваться не о чем. — Он взял ее за руку и посмотрел на нее так ласково, так нежно, что Мелисанде тут же захотелось броситься к нему на грудь.