Урбанизатор
Шрифт:
Глава 386
С утра, только светать начало, вышли на берег этой Ватомы. Как всегда — ну «Русь Святая» же! — ни одного указателя. А зачем? — Доброго человека Господь и так доведёт.
Я, в принципе — не против. Просто ГБ в роли ГПС-навигатора… Типа: у нас на Руси гвозди — только микроскопами забивают. Электронными.
— Ну что, Паймет, где твоё селище?
Мужик палец поднял и… и замер. Смотрю я вдоль его пальца, а там… Там клуб дыма из-за леса выскочил. За ним следом — струйка, вторая, третья… Уже столбом повалило…
— Стоять!
Паймет,
— Говорит: его селение горит, дом его.
— Правильно говорит. Почему горит?
— Дык, известно почему: находники жгут.
— Илья, а дальше? Следующую мысль ты подумать не можешь?
— А чегось тут думати? Раз жгут, значит — уходят.
— А куда?
— Дык… выходит сюда.
— А дальше?
— Да что ты меня как дитё несмышлёное! Дальше — встречать надо!
Всё верно: на второй-третий день в свежевыпавшем снеге начинаются процессы кристаллизации, кристаллы растут, связность массы снега увеличивается, снег оседает, уменьшается в объёме, в рыхлости. В горах — снижается опасность схода лавин, на равнинах — улучшаются условия движения транспорта. Чем чудаки и собираются воспользоваться.
Часа через два на реке появляется караван. Десяток «унжамерен» на лыжах, пяток волокуш с лошадьми, десяток пленников, связанных в гирлянду.
Тут и боя-то не было. Стрелки дали залп. Один. Салман зарубил чудака с копьём. Одного. Илья долбанул придурка по голове булавой. Один раз. У волокуш были… это называется не возница, а вожатый — рядом с лошадьми идут, за повод тянут. В экипажах нашлось с десяток раненых. Всё это… дорезали, ободрали и… как же правильно сказать-то? — Обезушили?
Выдвинулись к селению «лосей». Ну какой может быть нормальный пожар после снегопада?! Так, сеновалы сгорели, кое-где крыши провалены, изба одна вся закопчённая стоит…
— Э… Воевода, Паймет говорит — они завтра сюда вернутся, всё исправят, всё сделают.
— Нет. Вы будете жить там, так и столько — как я скажу. Вы приняли присягу и исполните по слову моему. Изменников я… наказываю.
«Лоси» были очень удивлены и обижены. Вот же! Родная земля, родная деревня! Врагов прогнали — можно же вернуться! Всего-то пара недель прошло!
Нет. У моих людей нет иной родной земли, кроме той, которую я им дал. Нету вотчин-дедовин, нету родовых, «испокон веку…», «с отцов-прадедов…».
У вас нет иной родины, чем та, которую дал вам я. А сюда заселю какую-нибудь другую «сволочь» из моих новосёлов.
Об этом рассказывать… несвоевременно. А вот уговориться с родом «лося» о добровольной передаче всех их земель мне — уместно. И чуть подсластить пилюлю предводителю:
— Паймет, коли вы отдались в волю мою, то и всё ваше — моё. Вы отдали мне эту землю. Я отстрою ваше селище. Лучше прежнего. Но не сейчас. А тебя, или кто из вас лучше других на тиуна выучится — сюда головой поставлю.
Яркая «морковка» для усиления мотивации в обучении.
Что я, между делом, нарушил общераспространённое правило: «Раб — принадлежит хозяину, имущество раба — ему самому» — моя проблема. Разве я обещал кому-то, что буду следовать «общепринятым правилам»? Чужие законы мне неинтересны. На Стрелке один закон — мой.
Что, девочка, скучно? Сквозь снега лезли, в сугробах барахтались, в лесах блуждали… Разок стрельнули-стукнули… Ни геройства яркого, ни страстей смертных. Всей прибыли: пяток заморенных лошадок, парочка моих замордованных связистов да заснеженное пепелище.
Мелочь мелкая, неинтересная.
Так ведь и ключик куда как меньше запоров, им отпираемых, теремов, теми запорами сохраняемых.
Цепочка: Мадина-Гладыш-Паймет-«лоси»-«ледовое побоище»-Ватома оказалась последовательностью «ключей», которой я «открыл» этот народ. «Распахнул». Для мира, для «Святой Руси». Для «Зверя Лютого».
Ключики… они разные бывают. Вот, к примеру, есть у тебя… завязочка. От всей твоей одежды — весьма малый кусочек. А ежели я за неё потяну… Во-от, картинка совсем уж другая. Мне так — очень интересная. А вот ежели я тут… от тебя, от тела твоего, малый… чуть прикушу. Но-но! Не пугайся! Я своих не грызу — только покусываю. А теперь вот… тут. Уж и глазки закатилися у красавицы. А всего-то чуть пальчиком… одним… по ну совсем малой частичке… Ты уж и смотришь иначе, и дышишь по-иному, и сама вся… Мелочи мелкие… Однако же, в умелых-то руках…
В первой своей жизни я никогда не слыхал ни об «унжамерен», ни о Ватоме, ни о озере, через которое она протекает, ни о «лосях» и их селище. Да и вообще о мари — только мельком. Ну, есть такие люди. Живут себе, наравне с множеством других разных людей. Меня куда более интересовали преобразования форматов doc, docx, pdf или подробности протоколов http и https, асимметричное кодирование, игры с куками или, к примеру, устранение множественности текстовых редакторов в стандартных поставках линуксов.
Вообще, поиграть с оптимизацией операционных систем, повысить в разы «на ровном месте» эффективность общения компа с «облаком»…
Увы. Облака — здесь есть. А «облачных платформ» — нет. Машин нет никаких — ни виртуальных, ни реальных. Огромный массив профессиональных знаний и умений их применять, что собственно, и составляло немалую часть гордости и удовольствия «эксперта по сложным системам» — пришлось… Нет, не выкинуть, не забыть — засунуть в дальний чулан своей памяти.
Взамен: учиться, учиться и учиться.
Ленин?! Опять?! Да какой же ты умный! Вот же, факеншит, до комсомола ещё восемь веков, а применять уже пора!
Слава о моём «ледовом побоище» разнеслась по здешним лесам весьма широко.
И ничего не изменила:
— Ну, есть такой псих лысый, «Зверь Лютый», на Стрелке сидит, земельку там ковыряет, прохожих режет.
Наши соседи приобрели кое-какую опаску. И — наплевали:
— Нас это не касается, сюда лысый не придёт. Это пусть булгары да русские, кто по рекам караванами ходят, думают.