Урод
Шрифт:
Лилайна плохо понимала, о чем он говорил, но прижавшись к нему, старалась успокоиться.
– Я не хочу, чтобы ты действовал без моего ведома, - наконец призналась она, всхлипывая.
– Я тебя услышал, - сказал Антракс. – А теперь прошу тебя, соберись. Ты должна выйти к повстанцам как королева, а не как перепуганная девчонка.
Голос у него был жестким, но взгляд теплым, да и руки ласково вытирали слезы с ее лица, потому Лилайна все же неловко улыбнулась, желая как можно быстрее покинуть палатку с убитыми.
Так уж повелось, что в Рейне все знали как выглядит их принцесса. Народ, любивший ее отца, перенял его любовь к единственной дочери. Кто видел Лилайну вживую, всегда говорил о ней с благоговением и не посмел бы забыть, кто не видел, хотя бы раз рассматривал портрет принцессы. Образом Лилайны украшали городские площади на праздники. Ей посвящали баллады. В честь нее проводили турниры. В ней простые люди видели символ светлого будущего.
Два года назад, в ночь гуляния, она осталась неузнанной только из-за полумрака, в котором нельзя было различить ее черты, при свете дня подобного не могло случиться. Потому, не смотря на то, что Лилайна только на короткий миг была на улице, слухи о девушке похожей на погибшую принцессу быстро разбрелись по лагерю. Повстанцы с опаской поглядывали на эштарцев, почему-то пришедших с гостем их командира. Еще больше они напряглись, когда эти самые эштарцы начали просить всех собраться у виселицы, возведенной накануне. Впрочем, оружия у них не отбирали и потому повстанцы все же подчинились, с удивлением обнаружив, что виселицы уже не было.
Вчера здесь вздернули трех рыцарей, взятых в плен при атаке на Дюнг, город чуть западнее от лагеря. Этих рыцарей Деран велел оставить висеть обнаженными, чтобы вороны расклевали их до костей, но теперь изуродованных тел не было, как и не было и балок с петлями, осталась только деревянная площадка, которую накрыли белоснежным полотном.
Над палаткой короля-бастарда больше не развевалось синее знамя с черным конем, которое он именовал своим гербом, на его место эштарские воины поднимали другое – зеленое знамя павшей королевской семьи Рен-Ро.
Одного взгляда на этот герб с золотым солнцем, словно утонувшем в зелени луга, хватило многим, чтобы лишиться дара речи.
Лилайна вышла из палатки с гордо поднятой головой. Она была в закрытом зеленом платье с золотой вышивкой, под стать своему знамени. Углы ее широких длинных рукавов опускались до самых колен, пышная юбка касалась земли. Принцесса даже не догадывалась, что Антракс мог обо всем позаботиться, и совсем не ожидала, что ее супруг сможет затянуть ей корсет и, с невозмутимым видом, вывести ее к людям.
Он помог ей подняться по ступенькам.
Шагнув на помост, она с удивлением смотрела на повстанцев, забыв о руке мужа, которая куда-то исчезла.
Она не видела, как Антракс сказал пару слов Ренеру и отправился назад к палатке. Он планировал обыскать убитых, пересмотреть их бумаги и подкорректировать план. О настрое повстанцев он уже знал достаточно, чтобы быть спокойным.
Сир Ренер, напротив, поднялся следом за принцессой. Он обязан был ее защищать.
Лилайна же смотрела на людей, поражаясь тому, как они смотрели на нее, как безошибочно шепотом произносили ее имя. Она никак не ожидала, что увидит здесь больше трех сотен подданных, с благоговением смотревших на нее.
– Ваш командир, - заговорил Ренер, - самозванец и лжец! Он никогда не был сыном короля и, что самое главное, служил правителю Эдифа, но ваша принцесса смогла его остановить и вернулась, дабы вернуть себе имя и трон.
Толпа взревела. Мгновенно, восторженно. Им было откровенно плевать на измену Дерана. Большинство повстанцев сражалось против Огюста и произвола герцогов. Возвращение принцессы было достаточным для них чудом, чтобы будущее мгновенно показалось ясным.
Лилайна медленно подняла руку и толпа тут же затихла, готовая внимать голосу своей истинной королевы.
– Жители Рейна, - обратилась к ним Лилайна.
Речи в этот раз она не готовила. С мужем они лишь коротко обсудили то, что именно она должна была сказать, пока мужчина шнуровал корсет. Ей и не нужно было писать и заучивать речи для жителей своей страны. Она видела их и слова сами возникали в ее голове и сердце. Потому она невольно приложила руку к груди и продолжила:
– Я прошу вас остановиться, прекратить свое сопротивление. Я понимаю, у вас было трудное время, но оно скоро закончится. Не стоит проливать кровь своих соотечественников. Рыцари не виновны в приказах, которые им отдавали. Возвращайтесь домой или примите мои знамена и проводите меня в столицу как воины присягнувшие королеве Лилайне Рен-Ро.
Толпа не стала кричать, как в первый раз, люди медленно преклоняли колено пред ней, признавая в ней законную правительницу, несмотря на то, что точно знали, что ей всего шестнадцать. Они признавали ее, а она признавала их выбор, вытягивая вперед руку, словно стремилась благословить сразу всю толпу, и говоря слова, которые произносит всякий правитель Рейна перед своим народом:
– Я принимаю вашу верность, дети Рейна, и обещаю беречь и ее, и ваши жизни, и ваши души в зелени долин.
7. Честь по-варварски (2)
Лилайна вернулась в палатку далеко не сразу. Люди хотели посмотреть на нее, просили прикоснуться к подолу ее платья и просто не позволяли уйти. Только принцесса от этого не уставала. Она, напротив, набиралась сил и, вернувшись к мужу, была счастлива.
Тел уже не было, как не было и жалкого деревянного трона, только следы крови все еще были различимы на земляном полу.
В палатке был один только Антракс, только Лила его сразу не узнала. Эштарец успел коротко остричь черные волосы. Сидя к ней спиной, он спокойно брился, используя в качестве бритвы тот самый кинжал, которым накануне убил некого Прита. Вместо зеркала у него был отполированный металл лампы, которая совсем недавно превратилась в инструмент пыток по воле его рук.
У девушки по спине пробежали мурашки. Синее глаза отразились на металлической поверхности и тут же исчезли.
– Тебе стоит поесть и отдохнуть, - спокойно сказал Антракс, указывая правой рукой на другой край стола, где ее ждала еда и стопка писем.
– Это что? – спросила Лилайна, нажимая пальцем на стопочку.
– Моя переписка с Дераном, - спокойно ответил Антракс.
Он опустил кинжал в воду буквально на мгновение, а потом еще раз провел лезвием от шеи к подбородку. Лилайна невольно проследила за лезвием в отражении. Ей казалось, что еще миг и острая сталь порежет грубые рубцы, спускавшиеся с правой щеки на шею, но ничего подобного не происходило.