Чтение онлайн

на главную

Жанры

Уроки русской любви
Шрифт:

После ночи любви “перемена, начавшаяся в мире в первый день их знакомства, завершилась. Он проснулся на новой земле”. Земное притяжение более на него не действовало. Мысли материализовывались, мысль о тигре привела осу – “она была полосата и кровожадна”. Осу выпустили, а сам он, не чувствуя под ногами ступеней, полетел на крыльях любви обратно в парк и заснул на скамейке. На сей раз ему встретился не дальтоник, а Исаак Ньютон. И показал Шувалову провиденное накануне будущее деревце. “Абрикосы?” – спросил Шувалов. Ньютон наукообразно объяснил, что это яблоня. Ну разумеется, абрикос не мог вырасти за одну ночь. И вот тут неизвестно, поскольку рассказ кончается, чтоб не сказать, обрывается, принял ли Шувалов заявление (причем, “раздраженное”) Ньютона про яблоню или был уверен, что это то самое абрикосовое деревце, которое

он увидел в будущем. Будущее же уже наступило?

Если б Шувалов жил в четвертом параллельном мире – мире NLP (нейролингвистического программирования), он бы подтвердил, что перед ним яблоня, поскольку непререкаемый авторитет, сам Ньютон, хоть он вовсе и не ботаник, назвал ее яблоней.

А если б Ньютон был еще и дальтоником, Шувалов стал бы считать груши синими, и его от них, возможно, даже не тошнило бы. Но он был далек от мира NLP, абрикосовая косточка, брошенная возлюбленной, Лелей, значила для него больше, чем все слова человеческого разговорника, кто бы их ни произносил. Сон на скамейке лишь намекнул Шувалову, что существует закон всемирного тяготения, которому он уже неподвластен. Это для Ньютона она яблоня, потому что с нее упадет яблоко, и он скажет: “Эврика”, и подпишет тот самый закон, а деревце Шувалова будет истекать абрикосовым соком.

Юрий Олеша – советский писатель, как и его герои. Свободный Шувалов должен был бы назначить свидание в ресторане, а его возлюбленная – ни в коем случае не приносить кулек с абрикосами. У свободных и руки свободны, а у советских – всегда заняты: прихватить по дороге что-нибудь полезное или случайно попавшееся – “не смогла устоять”. Авоськи, газетные кульки, пакеты, свидание – приобретение в ряду прочих. Кулек с абрикосами – приданое, женщина не самодостаточна, требуется довесок. Он способен увидеть ее позвоночник как “удочку из бамбука” и удить, а она – только положить что-нибудь к его ногам, хоть косточку от абрикоса. И это его заинтересует. Свободный человек расчерчивает себя сам и потому блюдет чистоту жанров: покупка фруктов – один жанр, любовное паломничество – другой. Свобода советского человека, расчерченного извне, как раз в слитности, неделимости, перетекании всего во всё.

Спустя почти сто лет, как был написан невинный рассказ Олеши, люди изучены сонмом наук и оттого кажутся мало отличимыми от ос, тигров, птиц, ящериц и хамелеонов, о которых Шувалов думал – “они”. Сегодня это – “мы”, геном почти идентичен. И спасти лицо нам помогает только история. Какой там кулек с абрикосами, какие скамейки в парке! Встреча в замке Каркассон, ночь там же, в отеле крепости, – что еще за завитки на обоях, в которые, засыпая, всматривается Шувалов в комнате Лели, превращая их в козу, а Леля говорит: “скрипичный ключ”! Тут, в замке, одно из крещендо истории, инквизиция (непременно посетить мемориальную комнату пыток), которая вдруг опять настанет. И тогда прижаться друг к другу в ужасе, что смерть может разлучить нас, но нет, мы умрем вместе, обнявшись.

Можно иначе – пастораль, Эгейское море, белые корабли на якоре, закат, церковь, в которой венчались знаменитые артисты. Пусть в фильме, а не в жизни, но кино – это даже лучше, чем жизнь. И мы идем в эту знаменитую церковь и присматриваемся, достойны ли мы того, чтоб венчаться здесь, такая ли у нас любовь, как в кино. Такая, конечно, такая, но пока мы лежим на песчаном пляже, потягиваем фраппэ через соломинку, на том самом пляже на острове Скопелос, где Мерил Стрип гуляла свадьбу своей дочери. Не настоящей, а кинодочери, вместе с тремя гипотетическими отцами – нам бы таких родителей. У Шувалова с Лелей не было даже гипотетических родителей, потому что тогда порвалась связь времен. И готова порваться снова. Мы можем назначить свидание и в Монтрё, у памятника Фредди Меркьюри: “It's my life!”. Сфотографироваться с Чарли Чаплином в соседнем Вёве – и опять же примкнуть к истории. Но куда бы мы ни поехали и даже просто остались на родине, мы пойдем на мост и навесим на него замок со своими инициалами, в знак нашей вечной любви. Этих замков – сотни тысяч, и вдруг именно наш замок обрушит мост, и мы опять-таки станем частью истории.

Мы поедем в Иерусалим и на Голгофе освятим свои крестики или, например, часы. А потом будем лежать на глади Мертвого моря и страшно смеяться от безуспешных попыток погрузиться в воду, которая выталкивает на поверхность, как ни

старайся нырнуть. Море мертвое, мы живые, но когда-нибудь и мы станем такими же непроницаемыми. Еще мы можем раствориться в пустыне Сахара, целоваться, свешиваясь с высоченных верблюдов и ночевать в бедуинском шатре. Шувалов и Леля не знали ни истории, ни этологии, ни психологии, ни географии, единственным их Эльдорадо был парк с яблонями и грушами. Мы же легко можем уподобиться ящерке и скользнуть в расщелину, и даже если хвост останется в руках у возлюбленной, отрастим новый. Можем бросаться, как тигры, за добычей и жалить, как осы, которых люди раздражают как таковые. Можем расчерчивать небо белыми линиями, летя в самолете. Мы живем в нескольких параллельных мирах одновременно. Мир любви, самый заманчивый, рушится как мост, если на него навесить замок из мира NLP. Вот недавно была история, как страстные возлюбленные, посмотрев новости по телевизору, обрушили свой мост и остались на разных берегах: она – ненависти, он – безразличия. А оно сегодня, благодаря сонму наук, отвоевало у мира любви одну составляющую – удивление. Любовь неудивительна (химия мозга, механика биологического организма), а наличие всеобщего программного обеспечения вместо то ли яблоневого, то ли абрикосового дерева познания добра и зла, конечно, озадачивает. Потому – скрыться в истории, затеряться среди кинозвезд, слушать оперу и объясняться в любви неаполитанскими песнями.

Как закалялась сталь (1932–1934)

НИКОЛАЙ ОСТРОВСКИЙ (1904–1936)

Тишина в доме. Лишь часы шагают, четко чеканя шаг. Никому из двоих не приходит в голову мысль уснуть, когда через шесть часов они должны расстаться и, быть может, больше никогда не увидят друг друга. Разве можно рассказать за этот коротенький срок те миллионы мыслей и слов, которые носит в себе каждый из них!

Юность, безгранично прекрасная юность, когда страсть еще непонятна, лишь смутно чувствуется в частом биении сердец; когда рука испуганно вздрагивает и убегает в сторону, случайно прикоснувшись к груди подруги, и когда дружба юности бережет от последнего шага! Что может быть роднее рук любимой, обхвативших шею, и – поцелуй, жгучий, как удар тока!

За всю дружбу это второй поцелуй. Корчагина, кроме матери, никто не ласкал, но зато били много. И тем сильнее чувствовалась ласка.

В жизни забитой, жестокой, не знал, что есть такая радость. А эта девушка на пути – большое счастье.

Он чувствует запах ее волос и, кажется, видит ее глаза.

– Я так люблю тебя. Тоня! Не могу я тебе этого рассказать, не умею…

Прерываются его мысли. Как послушно гибкое тело!.. Но дружба юности выше всего.

– Тоня, когда закончится заваруха, я обязательно буду монтером. Если ты от меня не откажешься, если ты действительно серьезно, а не для игрушки, тогда я буду для тебя хорошим мужем. Никогда бить не буду, душа с меня вон, если я тебя чем обижу.

И, боясь заснуть обнявшись, чтобы не увидела мать и не подумала нехорошее, разошлись.

Уже просыпалось утро, когда они уснули, заключив крепкий договор не забывать друг друга.

Ювенильное море (1934)

АНДРЕЙ ПЛАТОНОВ (1899–1951)

В эту ночь, когда поднялась луна на небе, животные перестали жевать растения и улеглись на ночлег по балкам и по низовьям, напившись воды у колодцев; несъеденная трава тоже склонилась книзу, утомившись жить под солнцем, в смутной тоске жары и бездождия. В тот час Босталоева и Вермо сели верхами на лошадей и понеслись, обдаваемые теплыми волнами воздуха, по открытому воздушному пространству земного шара…

Забвение охватило Вермо, когда скрылось из глаз все видимое и жилое и наступила одна туманная грусть лунного света, отвлекающая ум человека и прохладу мирной бесконечности, точно не существовало подножной нищеты земли. Не умея жить без чувства и без мысли, ежеминутно волнуясь различными перспективами или томясь неопределенной страстью, Николай Вермо обратил внимание на Босталоеву и немедленно прыгнул на ее коня, оставив своего свободным. Он обхватил сзади всю женщину и поцеловал ее в гущу волос, думая в тот же момент, что любовь – это изобретение, как и колесо, и человек, или некое первичное существо, долго обвыкался с любовью, пока не вошел в ее необходимость.

Поделиться:
Популярные книги

Мимик!

Северный Лис
1. Сбой Системы!
Фантастика:
боевая фантастика
5.40
рейтинг книги
Мимик!

Измена. Жизнь заново

Верди Алиса
1. Измены
Любовные романы:
современные любовные романы
5.00
рейтинг книги
Измена. Жизнь заново

Я Гордый Часть 3

Машуков Тимур
3. Стальные яйца
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Я Гордый Часть 3

Я Гордый часть 2

Машуков Тимур
2. Стальные яйца
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Я Гордый часть 2

Счастливый торт Шарлотты

Гринерс Эва
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
5.00
рейтинг книги
Счастливый торт Шарлотты

Академия

Кондакова Анна
2. Клан Волка
Фантастика:
боевая фантастика
5.40
рейтинг книги
Академия

Кодекс Охотника. Книга XXIII

Винокуров Юрий
23. Кодекс Охотника
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
5.00
рейтинг книги
Кодекс Охотника. Книга XXIII

Поступь Империи

Ланцов Михаил Алексеевич
7. Сын Петра
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Поступь Империи

Я все еще граф. Книга IX

Дрейк Сириус
9. Дорогой барон!
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Я все еще граф. Книга IX

Неверный. Свободный роман

Лакс Айрин
Любовные романы:
современные любовные романы
эро литература
5.00
рейтинг книги
Неверный. Свободный роман

Стеллар. Трибут

Прокофьев Роман Юрьевич
2. Стеллар
Фантастика:
боевая фантастика
рпг
8.75
рейтинг книги
Стеллар. Трибут

Темный Лекарь 4

Токсик Саша
4. Темный Лекарь
Фантастика:
фэнтези
аниме
5.00
рейтинг книги
Темный Лекарь 4

Сердце Дракона. Предпоследний том. Часть 1

Клеванский Кирилл Сергеевич
Сердце дракона
Фантастика:
фэнтези
5.00
рейтинг книги
Сердце Дракона. Предпоследний том. Часть 1

Курсант: Назад в СССР 10

Дамиров Рафаэль
10. Курсант
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Курсант: Назад в СССР 10