Условия человеческого существования
Шрифт:
18
Пока Ямаура разделывал свинью, Тэрада и Хикида гонялись за курами. На открытом пространстве куры проворнее и хитрее человека. Оглушительно кудахча, они рассыпались в стороны, с удивительным искусством сбивая с толку преследователей. Хикида, потеряв терпение, выстрелил, не целясь, промахнулся и снова выстрелил. Из двери выглянул Тангэ. -- Нам и свиньи не съесть. Оставь кур в покое. И перестань палить без толку, услышат! Хикида отмахнулся. Он старательно прицеливался, и Тангэ ему мешал. - Сказано тебе, не стреляй! - Что у нас, два начальника объявилось?
– - опустив винтовку, ехидно спросил Хикида.-- Ты позже меня к нам пристал, нечего командовать! Но Тэрада поддержал Тангэ. - Выстрелы далеко слышно. Зачем стреляешь?! - А ты заткнись! Хикида все-таки оставил кур. Впрочем, этот маленький инцидент не омрачил общей радости. На огромной сковороде весело трещала, поджариваясь, свинина, распространяя вокруг заманчивый аромат; все, как завороженные, глядели на шипящее, румянившееся на огне сало, и на всех лицах блуждала одинаковая улыбка. Наелись доотвала. Даже Кадзи почувствовал, что нервное напряжение последних дней сменяется ощущением покоя; страх притупился. Прошло достаточно времени после выстрелов, которыми они убили свинью, так что, если б обитателям поселка эта стрельба показалась подозрительной, они уже успели бы примчаться сюда. Но кругом по-прежнему стояла тишина. Перекликались цикады. Совсем рядом длинными трелями наперебой заливались кузнечики. Кто знает, может быть, и в самом деле день принесет им только покой и вкусную пищу? -- Можно, я пойду на речку, помоюсь?
– - нарочно обращаясь не к Кадзи, а к Тангэ, спросила Тацуко. С тех пор, как недавно Кадзи пренебрежительно отнесся к вырвавшимся у нее словам благодарности, такой искренней, она держала себя с ним подчеркнуто холодно. Лицо Кадзи дрогнуло, но он промолчал. - Можно, конечно. Только поскорей возвращайся,-- сказал Тангэ. - Пошли, мальчуган!
– - позвала она Ямауру. - Я?.. А можно? -- по-детски спросил тот, растерявшись от неожиданности. Вслед за ними на речку подались Тэрада и Хикида. Хиронака уснул на кане. Кадзи смочил тряпку в топленом свином сале и впервые за долгое время вычистил винтовку. Протирая ее, он вспомнил, как накануне сражения, в окопе, он вот так же заботливо протирал мокрую от дождя ложу своей винтовки. Рука остановилась, а глаза неподвижно уставились в одну точку на облупившейся, грязной стене. И прошло-то всего каких-нибудь две недели, а казалось, что это случилось давным-давно, годы назад. Он пытался руководить новобранцами. Безуспешно. Придется, пожалуй, признать, что вот в небольшом отряде ему это удалось, а там, в роте, он потерпел поражение. И все же, не будь того рокового сражения, он добился бы настоящих товарищеских отношений с солдатами... Новобранцы все погибли. Те, кто защищал Циньюньтай, тоже. В живых остался один Тэрада. Пятьдесят пять человек все полегли как один. Но ведь, строго-то говоря, не он за это в ответе! "Э, брось",-- сказал он себе. Если б он действительно хотел спасти их, у него была возможность! А иначе разве б теперь грызло сердце мучительное раскаяние? Если говорить честно, была возможность. Ну а если он находился в условиях, когда человек бессилен что-либо предпринять? Нет, и такого оправдания у него не было! Когда-то он осуждал Синдзе, решившего дезертировать, считал его поступок малодушным. И все же Синдзе осуществил свой замысел и бежал. Да, конечно, Синдзе просто уклонился от борьбы с дикими армейскими порядками. Все это верно. Ну а как боролся сам Кадзи? Что и говорить, решимость до конца защищать свое человеческое достоинство -- качество похвальное, но ведь на деле он так ничего и не сумел совершить... Да он и не пытался. А в итоге -- тот бой. Верно, он не побуждал своих подчиненных к безнадежному, бессмысленному сопротивлению, но зато учил держаться стойко. А зачем? Пытался обмануть самого себя, утверждая, будто это единственный способ сохранить жизнь? В результате погибли все. Остались только он и Тэрада. Чистая совесть, честность, любовь -- все, что он ценил так высоко,-- начисто отвергла и разрушила война. Вернее, один бой. Он совершил непростительную ошибку. Пусть дезертир Синдзе погиб в пути, ему по крайней мере не в чем было раскаиваться. Горько раскаиваться, проклиная войну и в первую очередь самого себя... Рука Тангэ легла ему на плечо. -- Выйдем на улицу. Уж больно тут мрачно. Кадзи кивнул и перезарядил винтовку. Хиронака все еще спал на кане. -- Бывают же чудеса на свете,-- прошептал Кадзи, окидывая взглядом мирный пейзаж, где светлую тишину нарушало только стрекотание цикад.-- Разве не чудо, что судьба послала нам эту хижину? А мне уже начинало казаться, что ни на этом свете, ни на том нам не найдется местечка... Пора собираться. Где наши?
– - спросил он уже другим, твердым голосом. У речки Тацуко размотала Ямауре повязку и выстирала грязный бинт, который тот ни разу не снимал. Прилипшую к ране марлю она не решилась трогать. Ямаура чувствовал себя, как ребенок, обласканный матерью. Когда в тайге к ним пристали женщины, он хоть и не решался сказать, но в душе так же, как Хиронака, осуждал Кадзи, что тот потащил с собой такую обузу. Не будь этих женщин, риса хватило бы на весь путь и не пришлось бы голодать. Но теперь все это позади. А сейчас женщина ласково ухаживает за ним, он слышит совсем рядом сладковатый запах ее тела. Удивительное, никогда не испытанное ощущение! Подошли Тэрада и Хикида. Поддавшись на уговоры Хикиды, который тотчас принялся раздеваться, Тэрада тоже снял китель. Треугольная повязка вокруг плеча заскорузла и почернела. -- Ты тоже поди сюда. Выстираю бинты! -- словно старшая сестра, распорядилась Тацуко.-- Ох и бесчувственные вы люди! Так никто тебя и не перевязывал? -- Лучше не трогать!
– - сердито
– - крикнул Хикида и, поднимая брызги, подбежал к присевшей у воды Тацуко. - Нечего заглядывать, все равно ничего не увидишь!
– - Тацуко плеснула в него водой, прямо в разинутый рот, и вся компания покатилась со смеху.-- Вот что, ребята: хотите купаться -- так поскорее, да и ступайте отсюда! -- потребовала Тацуко. Тэрада и Ямаура послушно повиновались. Эти двое не стали раздеваться догола, как Хикида, а вошли в воду в белье. И не только потому, что не умели, как Хикида, нахальничать с женщинами. Они побаивались, как бы им не досталось от Кадзи. Оба парня поспешно вышли из воды и надели китель и брюки прямо на мокрое белье. Тацуко сделала им обоим перевязку. -- И ты тоже выходи, слышишь!
– - крикнула она Хикиде, когда эти двое покорно поплелись обратно в сторожку. Но Хикида был не новобранец, он не собирался показывать себя новичком в такого рода делах. Усмехаясь, он выбрался из воды и присел рядом с Тацуко. Она рассердилась. - Говорят тебе, хватит! Знай шуткам меру!
– - в сердцах сказала она.-- Мне нужно раздеться! - Милости просим! - Ты что, голой бабы не видел, что ли?
– - Тацуко отошла немного и начала раздеваться. Хикида смотрел на нее жадным, горящим взглядом, но неожиданно и сам смутился. Ему захотелось какой-нибудь грубой шуткой замять неловкость. - Отпустила б ты мне, а?
– - проговорил он. От этого на душе полегчало. Все стало предельно ясно. - Как же, очень ты мне нужен!
– - Тацуко приготовилась к обороне. Хикида, собственно, уже готов был отступиться, но теперь в нем заговорило упрямство. - Подумаешь! Не такая ты, чтобы блюсти себя! Конечно, мне нечем тебе заплатить, но...-- Он придвинулся к ней вплотную. Тацуко не отступила. Она не боялась мужчин. Только злость разбирала ее все сильнее. -- Пусть я раньше была проституткой, но теперь все переменилось, слышишь? Теперь я человек. Такой же человек, как и ты, понял? Попробуй только, сунься! Закричу во весь голос, всех сюда позову! Кричать не пришлось. Раздвигая заросли вербы, подошли Кадзи и Тангэ. -- Это еще что? -- возмутился Кадзи. Что-то похожее на ревность шевельнулось в его душе. А может, просто дух противоречия. "Каждую минуту нам всем грозит смерть, а вы тут балуетесь!" -- хотелось крикнуть ему. Но он и сам понимал, что это будет выглядеть очень глупо. Нет, она не нужна ему. Просто его бесила мысль, что они делают, что вздумается, нисколько не заботясь о том, как на это посмотрит Кадзи. Инстинктивно уловив его настроение, Хикида отважился на отпор. -- Не суй нос в чужие дела, ефрейтор! В тот же момент еще не просохшая щека Хикиды зазвенела от размашистого удара. -- Ступай в сторожку! Готовиться к отправлению! Претензии заявишь потом. Хикида сразу же подумал о винтовке Кадзи. В любую минуту она может угрожающе приподняться... Что поделаешь, этот тип способен взять на прицел даже офицера! - А ты перестань дразнить его! -- бросил Кадзи женщине.-- Чуть только отдышетесь -- сразу начинаются шуры-муры. Все вы такие! - Я не дразню!
– - шепотом отозвалась женщина. И внезапно закричала: -- А вы не стройте из себя святого! Что бы я ни делала, это вас не касается! Может, мне больше нравятся такие, как он - Это твое дело...-- Кадзи попытался сделать безразличное выражение лица, но это ему не удалось. Глаза выдавали вспыхнувшую в нем обиду и огорчение.-- Нас везде подстерегает опасность,-- тихо сказал он.-- Другое дело, если б ты была одна. А так, если случится беда, расплачиваться придется всем... Женщина предпочла бы, чтобы он просто ударил ее. Она сама прекрасно понимала, что не следовало ей так дерзко отвечать Кадзи. Если б он просто ударил ее, повернулся и ушел, она пошла бы за ним следом, а потом сама попросила бы прощения... -- Ладно, впредь постараюсь не быть вам обузой,-- прошептала она.-- Невесть какая я вам всем помеха... Кадзи не ответил ни слова. -- Поскорее возвращайся. Мы уходим...-- сказал Тангэ.
19
Тацуко пошла прямо к колодцу. Ей так и не пришлось помыться на речке. А главное, она боялась взглянуть на Кадзи. Не такой он человек, чтобы проглотить обиду, думала она. Она знала много мужчин, но не сумела угадать, что происходило в душе Кадзи. Ей не понадобилось бы просить прощения. Кадзи с нетерпением ждал ее просто потому, что остальные, кроме Хиронаки, были готовы. "Я был груб с ней,-- повторял себе Кадзи.-- Может, она всерьез обиделась?" Хиронака все еще спал. Кадзи попытался растолкать его, но тот только повернулся на другой бок. Ямаура и Тэрада спорили, брать ли с собой всю оставшуюся свинину, кости, внутренности -- словом, все, что не успели доесть. Придется тогда тащить лишнюю тяжесть. Но оба слишком хорошо знали, какая мука -- пустота в желудке. При мысли о вареве из листьев жаль было оставлять даже кости. Кадзи заканчивал перематывать обмотки, когда совсем близко грянул выстрел. Почти в ту же секунду он услышал свист пули. Следом прозвучал еще выстрел, на этот раз пуля стукнулась о каменную стенку сторожки. Но не это заставило Кадзи вздрогнуть. Его ошеломило поведение товарищей. Не успел еще он растолкать Хиронаку и отдать первые приказания, как Хикида вихрем выскочил из сторожки, а за ним, не слушая команды Кадзи, понеслись Тэрада и Ямаура. Теперь уже было невозможно подчинить общие действия единой воле. Трое оставшихся переглянулись, чувствуя полную безвыходность положения. Судя по частоте выстрелов, огонь вели не меньше десяти человек. Стреляли сверху, с дороги. Теперь, когда противник опередил их, бессмысленно было бы принимать бой в хижине. Оставалось одно -- бежать. -- Бежим к речке!
– - крикнул Кадзи. По сигналу Кадзи Хиронака выскочил из дверей. За ним последовал Тангэ. Кадзи вспомнил о Тацуко -- ее нигде не было. Позвать -- значило бы не только выдать себя. Она бросится к своим и попадет под пулю. Кадзи выглянул из-за угла. По дороге бежали люди, вооруженные палками, топорами, серпами. Очевидно, стрелки прятались за деревьями. Пули стали ложиться все ближе к Кадзи. Люди на дороге скрылись из виду, и только громкие голоса свидетельствовали, что они окружают хижину. Кадзи выстрелил наугад. Он хотел подать сигнал своим, что продолжает сопротивляться. Несколько мгновений он ждал, что они ответят ему: поняли. Но они не ответили. Из кустов на дорогу выскочили ополченцы с винтовками. Кадзи кинулся через огород в поле, густо поросшее просом. Дыхания хватило ровно настолько, чтобы добежать до спасительного укрытия. Колосья вокруг стали тотчас падать, скошенные пулями. Ополченцы стреляли все точнее. Теперь он передвигался почти ползком. Внезапно выстрелы смолкли. Очевидно, они уже снизу. Окружили сторожку, убедились, что пустая, и теперь ползком подбираются к полю. Безудержный страх от сознания, что кольцо сжимается, поднимал Кадзи на ноги. Он уже готов был броситься в открытую к лесу, когда услышал пронзительный женский крик и невольно приподнял голову. За деревьями, окружавшими колодец, виднелась фигура ополченца. Очевидно, Тацуко, не успев скрыться, спряталась у колодца. И они нашли ее. Кадзи привстал и выстрелил. Человек подскочил. В ту же секунду над ухом Кадзи свистнула пуля. Кадзи весь во власти злобы и страха, короткими перебежками бросился назад, к сторожке. Он стремился пробраться ближе к колодцу. Колодец был почти рядом, но все усилия приблизиться к нему оказались напрасными -- Кадзи делал бессмысленные круги по полю, но только отдалялся от него. Одиночные выстрелы послышались теперь с реки. Кадзи перестал стрелять. И тут он понял, что его оставили в покое. Он лежал неподвижно, стараясь отдышаться. Если он пролежит здесь, не шевелясь, до ночи, то, может, ему удастся спастись. Товарищи разбежались. Возможно, он вообще остался один. Нет, женщина тоже, наверно, спаслась. Прошу тебя, господи, сделай так, чтоб она спаслась! Кадзи высунул голову. Окруженная зеленью хижина темнела в надвигавшихся сумерках. Кадзи поднялся на ноги и взглянул на дорогу. Ее не видно. Только ветви деревьев шелестели прохладой. С винтовкой наперевес он приблизился к хижине. Вошел. Остатки свинины, просо, которое они получили сегодня утром, вся их поклажа исчезли. Кадзи пошел к колодцу. У колодца лежал мертвый ополченец. Тот, которого он подстрелил. Чуть поодаль по земле расплылось черное пятно. Кровавый след тянулся в огород. Туда дотащилась Тацуко. Он нашел ее. Она почти не дышала. На плече зияла открытая рана. Когда он приподнял ее, она с трудом открыла отяжелевшие веки и пошевелила губами. Жизнь уже покидала ее. Она потянулась уцепиться за китель Кадзи, но руки уже не слушались ее. Он отпустил ее, она упала ничком на землю. Кадзи приставил винтовку ей к затылку... Тангэ услышал выстрел на полпути к хижине. Он прибавил шагу, потому что увидел Кадзи. Кадзи стоял неподвижно, словно окаменев. Тангэ подбежал к нему и, увидев, что произошло, отвернулся. -- Теперь я не просто беглец,-- чужим, неузнаваемым голосом сказал Кадзи.-- Теперь я буду драться! Тангэ пожал плечами: - Ожесточились люди, и те и другие... - Если так рассуждать, можно оправдать что угодно! Ведь она была безоружная, женщина... Тангэ не противоречил ему. Как-никак, Кадзи один оставался здесь до конца, пытаясь ее спасти. -- Где остальные? -- после долгой паузы спросил Кадзи.-- Давай собери их, пусть идут сюда... Хиронака укрылся в зарослях вербы на берегу. Хикида и оба молодых парня, очевидно, перебрались на другой берег и углубились в поле, потому что не отвечали на зов. - Это Хикида увел их, не иначе! -- Хиронаке не хотелось вылезать из своего укрытия.-- А я стрелял отсюда, слыхали? Если б Кадзи сумел заманить этих мерзавцев поближе, я мог бы перестрелять их всех до единого. - Ты бы сказал об этом Кадзи, когда он один принял бой возле хижины!
– - отрезал Тангэ и двинулся вверх по склону разыскивать остальных. Эти трое бежали, пока не выбились из сил. Добравшись до леса, оглянулись: оттуда хижина казалась маленькой, как игрушка. Это успокоило их и в то же время заставило устыдиться своего поспешного бегства. Теперь, когда опасность миновала, их тревожило отсутствие Кадзи. Тревога эта усиливалась по мере того, как сгущались сумерки. -- Что будем делать? -- прошептал Ямаура.-- Без господина ефрейтора неизвестно даже, в какую сторону подаваться. Тэрада кивнул. Лицо у него было мрачное. Он раскаивался, что удрал. Если теперь Кадзи назовет его трусом, придется смолчать -- он заслужил это. Но ведь Хикида первый побежал. Если опытный, бывалый солдат удирает со всех ног, что делать новобранцу? Тэрада негодовал на Хикиду, то и дело бросая на него злые взгляды. Хикида, стараясь замаскировать улыбкой ту же тревогу, сказал Ямауре: -- Как-нибудь обойдется! Он ведь тоже не бог, в конце концов, ваш ефрейтор. Не может того быть, чтобы мы не разобрались, где восток, а где запад. Подождем здесь до утра, а там посмотрим... Тэрада и Ямаура переглянулись. -- Ох, душа не на месте...-- прошептал Ямаура.-- А если господин ефрейтор погиб? Когда они услышали, что Тангэ зовет их, они, даже не взглянув на Хикиду, стрелой пустились на его голос.
20
Кадзи стоял в дверях хижины. Ботинки и обмотки были перепачканы в глине. Китель промок от пота. - Ты что это?
– - спросил Тангэ. Кадзи кивком показал в сторону колодца. - Похоронил...-- прошептал он. -- И того китайца тоже? Лицо Кадзи, угрюмое, готовое в любую минуту вспыхнуть гневом, исказилось недоброй усмешкой: -- Его даже товарищи бросили, почему я должен его хоронить? Хоронить человека, убившего эту женщину? Она-то в чем была виновата? -- Ты сражался с ними, поэтому ненавидишь их, а я нет... Тангэ направился к колодцу. Кадзи остановил его. - Устыдить меня хочешь? - Таких сложных соображений у меня нет. Просто есть время, вырою могилу, и все. Ты похоронил женщину. Значит и китайца этого нужно похоронить... Ты не хочешь -- значит это сделаю я. Тангэ ушел к колодцу. Кадзи отвернулся. На глаза попался куриный насест, устроенный высоко над землей, чтобы оградить кур от хорька. Кадзи просунул руку, вытащил курицу и резким движением свернул ей шею. Он доставал их одну за другой и душил. Подошел Ямаура. -- Помочь? Кадзи разжал руку и вдруг потупился. Воцарилось молчание. Курица тяжело плюхнулась к ногам Кадзи. -- Больше таких дурацких поступков не будет,-- хрипло произнес он.-- Тех, которые уже сдохли, возьмем с собой. Теперь, пожалуй, не скоро придется проходить мимо жилья...
21
Несколько дней шли сопками, избегая равнин, где могли попасться населенные пункты. Еды не хватало, но пока дорога в сопках не отклонялась от намеченного маршрута, Кадзи упорно держался горных тропинок. "Здорово подействовал на него этот последний налет",-- думал Тэрада. По наблюдениям Тангэ, Кадзи избегал жилых мест не только из осторожности. Казалось, он боится самого себя, инстинктивно чувствуя, как беспощадно стал бы сражаться в случае нападения. Возможно, Тангэ угадал. Наступил день, когда сопки кончились и перед ними открылась равнина. Бескрайняя, она протянулась до самого горизонта, а горный хребет отклонялся далеко в сторону, огибая ее с востока. Внизу, у самых ног, раскинулось большое селение. Широкая дорога убегала на запад, вдали виднелась еще одна деревня, поменьше. Чуть ближе тянулась полоса леса. За лесом угадывалась полноводная река. -- Надо попытаться пройти! -- сказал Кадзи.-- А на дальнем поле за деревней закусим. Кукуруза, должно быть, созрела. Сквозь редкий лесок бежала извилистая тропинка от опушки к деревне вниз по отлогому склону. На опушке, под гигантской сосной, лежали трое солдат, наблюдая за деревней. Группа Кадзи подошла к ним с тыла почти вплотную. Когда Кадзи окликнул их, навстречу поднялся человек могучего телосложения с погонами унтер-офицера. - Вовремя подоспели! -- сказал он, ничуть не удивившись.-- Чертовски скверное местечко! - Почему?
– - спросил Кадзи, ощутив неприязнь при виде упитанной, лоснящейся физиономии. -- Взгляни сам! Красные повязки так и кишат! Действительно, у многих людей там внизу на рукавах алели повязки. -- От чего это они всполошились?
– - спросил Кадзи. Унтер-офицер нахмурился. Ему явно не понравилась манера Кадзи разговаривать. - Двое наших спустились в поселок,-- ответил один из двух ефрейторов, лежавших под сосной.-- Вон видишь, между дорогой и полем народ толпится? Там они и попались оба... - Вы что же, выслали разведку и даже не поддерживали ее? -- поинтересовался Кадзи. - Да они мигом влипли...-- ответил ефрейтор с таким видом, будто не находил в этом происшествии ничего особенного. - Поддержка? Какая там поддержка, когда нас всего трое!
– - побагровев, бросил унтер. - Говорил вам, надо было всем вместе идти!
– - возразил другой ефрейтор, и тогда унтер, метнув на него свирепый взгляд, гаркнул: - А ты заткнись! Тоже мне, рассуждать берется. Из какой части? -- спросил он у Кадзи. - Из уничтоженной...-- сказал Кадзи. - О-о, значит, герои!..-- Вот что, давайте примем такую тактику,-- унтер показал вниз.-- Видишь эти здоровенные валуны? Давай жми туда и прикрывай нас! А мы одним броском доберемся вон до того бобового поля, видишь? И оттуда будем прикрывать вас, так что вы спокойно перебежите. Кадзи переглянулся с Тангэ и усмехнулся. - План превосходный, да только невыгодный для нас. - Почему это? Кадзи опять усмехнулся. Кто же доверится человеку, который спокойно наблюдал, как гибнут его товарищи? -- Да потому, что стоит вам добраться до безопасного места, как вы, пожалуй, рассчитаете, что тремя винтовками поддержку, мол, все равно оказать невозможно, или что-нибудь в этом роде... Не хочу быть брошенным на произвол судьбы -- вот почему. Давайте сделаем лучше так: вы трое и я вместе с вами останемся здесь и будем прикрывать остальных. А они под командой вот его,-- он показал на Тангэ,-- перебегут к полю и оттуда прикроют нас. Унтер скорчил кислую мину. Ефрейтор, на которого он недавно прикрикнул, смотрел на Кадзи, доброжелательно улыбаясь. "А ты, видать, стреляный воробей!" -- говорила эта улыбка. - Ты что, не доверяешь нам? -- спросил унтер. У него было такое выражение лица, будто он не постесняется в случае чего дать зуботычину. - Не в вас дело,-- невозмутимо ответил Кадзи.-- Обстановка такая, что за самого себя не станешь ручаться... Ну, так как же? Не согласны -- мы будем действовать самостоятельно. - Постойте!
– - вмешался Тангэ.-- Может, лучше дождаться ночи? - Сегодня ночь будет лунная...-- произнес Ямаура. Непонятно было, что он имел в виду -- что лунной ночью будет легче идти или что при луне их легче сцапать. - Ночи?! В деревне засекли нас,-- сказал унтер.-- Они только ждут, чтобы мы спустились, а надоест ждать -- сами сюда пожалуют. - Затяните покрепче шнурки на ботинках...-- тихо распорядился Кадзи, обращаясь к Тэраде и Ямауре. Поселок раскинулся широко. Наиболее опасным для перебежки был небольшой участок, метров четыреста, между дорогой, соединявшей обе деревни, и тропинкой в сопки. Все остальное пространство представляло собой сплошное зеленое море полей, где ни та, ни другая сторона не могла бы вести эффективный огонь. Потребовалось не менее получаса, чтобы пересечь эту опасную зону. Первая группа, под командованием Тангэ, добралась до валунов сравнительно благополучно. Его самого, правда, легко ранило -- пуля поцарапала руку повыше локтя. Второй группе пришлось гораздо труднее. Они намеревались проскочить без стрельбы, но натиск ополченцев, на подмогу которым подоспело чуть не все мужское население деревни, оказался настолько стремительным и энергичным, что Кадзи и его новым спутникам уже никак нельзя было полагаться на прикрывающий огонь товарищей. Пришлось каждому на свой страх и риск вести бой. Их вынудили бежать совсем в другом направлении, чем они наметили. Солнце уже висело над горизонтом, когда обеим группам удалось соединиться. Теперь их было девять. Они шли, оглядываясь, а за ними тянулись вкось причудливые длинные тени. Дружелюбно настроенный ефрейтор -- его звали Удзиэ -- догнал Кадзи. -- Я обязан вам жизнью... Удзиэ в самом начале перебежки споткнулся и расшиб колено. Если б не Кадзи, который заметил это и, вызвав огонь на себя, дал ему доковылять до валунов, Удзиэ и вправду не выбрался бы живым. - Вы, видать, из гражданских, а?
– - поинтересовался Удзиэ.-- А воюете здорово! -- В улыбке, с которой он смотрел на Кадзи, светилась благодарность. - Двусмысленный комплимент!
– - улыбнулся и Кадзи.-- Еще недавно я был самым обычным и тихим парнем. А вот научили убивать... - Ничего не поделаешь... А мне, знаете, даже как-то не по себе... Отчего это нас повсюду так ненавидят? - Их право,-- сказал Кадзи и перевел взгляд с Удзиэ на Тангэ.-- А может, тут дело не только в ненависти. Может, им просто интересно за нами охотиться! Зачем он это говорит? Охотиться! Значит, у охотников имеется на это достаточно оснований... Ведь он и сам готов был признать это. Но сейчас в нем кричало инстинктивное озлобление загнанного зверя. И оно заглушало голос рассудка. Тангэ шагал молча. Болела рука, огнем жгло локоть. Болела не только рука, но и душа. Конечно, он знал заранее, что путь беглеца будет нелегким. Но путь этот оказался в тысячу раз труднее. Тангэ бежал от войны, а война цепко держала его в своих когтях. Теперь он и сам осознал это. Когда ополченцы стреляют в него, и он бежит, спасаясь от пуль, кто он? Где его убеждения? Отчего, зачем подстерегают его наравне с остальными? -- Стоп! -- внезапно скомандовал Кадзи.-- Давайте разживемся здесь кукурузой! Он подошел к Тангэ и осторожно распорол рукав его кителя. -- Подумать только, почему пуля выбрала из всех именно тебя... Какая ирония судьбы!..-- съязвил он, осматривая рану.-- Даже дух мертвого тебе не помог, несмотря на все почести, которые ты ему оказал! "Если бы ты держался ночных переходов, этого могло не случиться!" -- едва не выпалил Тангэ. Подошел унтер. Его звали Кирихара. -- Худо ли, хорошо ли, а выбрались. Ну, кто у нас будет за старшего?
– - Он оглядел всю команду. Кадзи не успел рта раскрыть, как ефрейтор Фукумота -- один из трех новых знакомцев -- сказал: - Ясное дело, вы, господин командир отделения! Правильно я говорю, боевые друзья? И по званию, и по опыту, с какой стороны ни возьми... - Я против!
– - Привычное, до отвращения знакомое "боевые друзья" в одну секунду восстановило Кадзи против унтера.-- Опыт -- качество драгоценное, это бесспорно, но что до званий, так нам на них начхать. А опыт ваш мне известен: на глазах позволили двоих убить. В нашей группе командир я. И если уступлю старшинство, так только ему! -- он показал на Тангэ.-- Можете действовать самостоятельно, без нас, если вам не по душе мое звание. Я -- ефрейтор... Никто не отвечал. Хикида недолюбливал Кадзи, зато из этих троих Удзиэ явно склонялся на его сторону. -- Демократия,-- засмеялся Кадзи.-- Кто желает быть атаманом -- милости просим! Только уж и рисковать -- так в первую очередь атаману. Такая у нас конституция!
22
Всю ночь напролет лил дождь. Они промокли до нитки, никто не спал. Среди ночи поднялись и пошли. Тьма казалась бездонной. Шли чуть не ощупью. Всякий раз, когда кто-нибудь оступался или натыкался в темноте на невидимое препятствие, раздавались проклятия. Кирихара всю дорогу ворчал. Он плелся последним. -- Не послушались меня! Спали бы сейчас на кане, в тепле и во сне бабу видели... Вечером, когда они проходили мимо деревушки, он предлагал остановиться там на ночлег. Ополченцев в деревушке не было, и Кадзи тоже испытывал немалый соблазн заночевать под крышей. Но его беспокоили эти двое -- Кирихара и Фукумото. Что им взбредет в голову? Удзиэ и сам-то не очень полагался на них. -- Утешься,-- бросил Кадзи, не оборачиваясь,-- что тебе спящему там шею не свернули! На рассвете они увидели деревню -- десяток-другой домов, обнесенных глинобитной стеной. Кадзи задержал шаг. На рассвете в деревне должно пахнуть дымком, должны слышаться голоса или хотя бы собачий лай. Здесь все было тихо. И почему деревня обнесена этой стеной? Кадзи впервые видел такое в этих краях. Осторожно подошли ближе. Только тогда они поняли, что это поселок японских колонистов, оставленный обитателями. Очевидно, жители эвакуировались еще до начала военных действий. В домах с японской дотошностью все было содрано, вплоть до обшивки стен. В сенях аккуратно сметены в кучки мусор и разный хлам. Выходит, у них было достаточно времени для сборов. Не похоже, чтобы они надеялись когда-нибудь вернуться... Дождь перестал, но сразу двигаться дальше не хотелось. Все продрогли, нужно было обсушиться и согреться. Кадзи вытащил заветный коробок. Спичек оставалось еще почти половина, но они отсырели. Принялись обшаривать дома. Но вскоре всех охватила досада. В кои-то веки набрели на удобное жилье -- и вот тебе: даже огня не развести! Неудачи преследуют их. Кадзи уже готов был приняться добывать огонь трением, как это делали пещерные люди, но в это время с торжествующим криком "Нашел, нашел!" прибежал Ямаура. Он принес две серные спички и огарок свечи. Запылал огонь в очаге. Кирихара и Фукумото тотчас разделись. Сварили тыкву. Ужинали молча и сразу завалились спать. Но спать не пришлось. Их подстерегали целые полчища блох. Блохи изголодались и набросились на них всей колонией. Кадзи сунул руку под рубаху и содрогнулся: они обсыпали грудь, будто песок. Кирихара яростно скреб широкую, мускулистую грудь. - Чертовы блохи... У тех русских, у беляков, тоже порядочно было блох, но не так все же... - Ну нет, там было славно!
– - откликнулся Фукумото.-- Такой красавицы бабы мне отродясь видеть не приходилось! Кадзи насторожился. -- Да, эти черти, Отани и Тамура, умели дела обделывать, собаки! -- засмеялся Кирихара. Кадзи понял, что речь идет о тех двух солдатах, убитых в поселке. По голосу показалось, что Кирихара повернулся к нему.-- Заманили русского в погреб, а он, верзила, разрази его гром, сильный оказался, что твой медведь, едва вдвоем одолели. А мы с Фукумото тем временем с женой его тешились...-- Кирихара громко рассмеялся. ...Чета русских, о которых шла речь, приветливо встретила Кирихару с товарищами. Должно быть, они не верили в победу Советской армии. Кирихара сумел втолковать им, будто он с товарищами отстал от своей части и теперь спешит в тыл, чтобы присоединиться к какому-нибудь крупному соединению. Многие русские белоэмигранты не столько верили в победу Квантунской армии, сколько цеплялись за эту надежду, и на это у них имелись причины. Хотя поколение, когда-то бежавшее от революции, успело смениться новым, страх .перед Красной Армией, подогреваемый ложными слухами, будто она грозит уничтожить всех, кто сотрудничал с японцами, в той или иной мере владел многими жителями русского происхождения в Маньчжурии. ...Наевшись, Кирихара уставился на хозяйку -- полную, красивую женщину. Он мигнул своим и попросил хозяина принести из погреба еще вина. Этот русский очень гордился своим вином. "Они вам помогут",-- показал Кирихара на своих товарищей. Те мгновенно поняли своего командира. Одного знака глазами было достаточно, чтобы сообразить, что тот задумал. Подозвав любезно улыбающуюся женщину, Кирихара набросился на нее. Хозяину, когда тот понял, зачем его заманили в погреб, пришлось вступить в схватку с двумя японскими солдатами. Великан наносил им свирепые удары, но так и не спас жену... -- Нет, поглядел бы ты на их рожи, когда они вернулись и увидели меня с ней!
– - Кирихара вытянул ногу и толкнул Фукумото в бок.-- Помнишь? Тэрада и Ямаура притворялись, будто не слышат. Им были не по душе такие разговоры, фукумото усмехнулся. - А Удзиэ-то, вот балбес!
– - снова захохотал Кирихара, взглянув на потупившегося Удзиэ.-- Так и не сумел... Чего это тебя трясло от страха, а Удзиэ? Первый раз, что ли?.. - Ничего не скажешь, блестящий подвиг!
– - произнес Кадзи. Удзиэ вскинул глаза, но, встретив уничтожающий взгляд Кадзи, снова опустил голову. - А вам не попадались дома русских эмигрантов?
– - обращаясь к Кадзи, спросил Фукумото.-- У них хорошо! Мед, мясо, колбаса -- ох и вкусная! - А бабы!..-- заметив угрожающее выражение лица Кадзи, нарочно подзадоривал Кирихара.-- Солдаты теперь что волки, голодные... -- А мы-то в лесу улиток жрали!
– - простонал Хикида. Кадзи встал. - Ну, вот что: если впредь кто-нибудь посмеет тронуть женщину, пристрелю на месте! Так и знайте! - Это еще что за угрозы?
– - Кирихара расхохотался.-- Брось, Кадзи. Подумаешь, женщины... Может, и японкам сейчас не меньше достается. Нынче все порядки в мире полетели к чертям собачьим! Да и ты сам не ангел! На моих глазах вон уже скольких пристрелил. Это только при мне, а сколько отправил на тот свет раньше, а? Что ж, это правда. Чем он отличается от них? Он тоже крал, убивал. Разве что женщин не насиловал... А по сравнению с убийством и впрямь это не такое уж тяжкое преступление. И все-таки чем-то он отличается от них. - Хватит пререкаться! -- крикнул он. -- Причинять жителям вред и трогать женщин запрещаю, и баста! - А я твоего приказа, может, и не послушаю!
– - усмехнулся Кирихара.-- Он, видно, еще не знает, что я за человек!
– - бросил он Фукумото. - Примерно представляю,-- сказал Кадзи.-- Очень возможно, что либо ты застрелишь меня, либо я тебя... Но то, что я сейчас сказал, запомни. Слышишь? - Когда все летит вверх тормашками, нечего придираться к человеку,-- долетел до него голос Кирихара.-- Может, в следующую минуту помрешь... Потому-то человек и дает себе волю. Живем, как говорится, сегодняшним днем. Прожил день -- и ладно. Может, он последний!.. Кадзи напряженно
23
Сразу за деревней высились посевы гаоляна. Дальше шел овес. Чуть левее темнели задние дворы и постройки китайской деревни. Не меньше сотни домов. В стороне стояли аккуратные домики, обнесенные глинобитной стеной: японский поселок, и тоже покинутый обитателями. Решили двинуться напрямик через гаолян и овес. Прошли почти половину, когда на окраине деревни показались люди. Кадзи сосчитал их. Трое... Пятеро... Стоят неподвижно и, похоже, смотрят в их сторону. - Вылезли, черти!
– - сдавленным от волнения голосом проговорил Хикида. - Господин ефрейтор, смотрите!
– - встревоженно позвал Ямаура. - Не обращай внимания, иди!
– - одернул его Кадзи. Но там их собралось уже не меньше сотни. У многих были винтовки. Странно только, чего они стоят, не двигаются. Скоро и это стало ясно. От японского поселка ударила пушка. "Танковое орудие",-- определил Кадзи. Знакомый до ужаса грохот. По ним застрочили из автоматов. И почти в ту же секунду они увидели, что им наперерез, разбившись на цепочки, ринулись ополченцы. - Да они вовсе не за нами охотятся!
– - воскликнул Удзиэ и показал направо: через овес бежали серые фигуры в японском обмундировании. Лицо Удзиэ покрылось каплями пота, крупными, как горох. - Скажи на милость, из орудия палят!..-- пробормотал Кирихара. - Что будем делать?
– - спросил Тангэ.-- Как бы сеть не загребла и нас вместе с главным уловом! Кадзи показал в сторону деревни: среди ополченцев мелькали советские солдаты. Видно, они и руководили погоней. -- Уходим в кукурузу!
– - крикнул Кадзи. Прежде всего нужно было укрыться. Но укрыться не удалось. Та, вторая группа, уходившая овсами, неожиданно повернула сюда же, в кукурузу. Кадзи понял это, когда ополченцы, развернувшись широкой цепью, начали окружать кукурузное поле. -- На огонь не отвечать!
– - скомандовал Кадзи. Он вовсе не рассчитывал заслужить таким образом снисхождение. Просто стало ясно, что борьба с численно превосходящим противником безнадежна. И еще он опасался, что если они откроют огонь, их обнаружит та, вторая группа и, чего доброго, захочет к ним присоединиться. Хватит своих головорезов, один Кирихара чего стоит. Обстановка осложнилась. Особенно когда из-за брошенного колонистами поселка выполз танк и начал, хотя и не слишком активно, вести предупредительный огонь по кукурузному полю. Первый же снаряд разорвался почти под носом. Кадзи понимал, что огонь ведут не по ним, а чтобы отрезать той, другой группе дорогу в заросли кукурузы. И все-таки надо было уходить. - Вот незадача!
– - простонал Удзиэ.-- Ну что мы сделали им плохого?.. - В самом деле, совсем ничего?
– - Кадзи метнул на него свирепый взгляд. Кольцо замкнулось. Теперь ополченцы медленно затягивали вокруг них петлю. -- Как быть? -- Хиронака не скрывал растерянности.-- Отсюда не выбраться! - Похоже на то...-- кивнул Кадзи. Ямаура с силой дернул его за рукав. - Господин ефрейтор, сзади дым!.. Там, где минуту назад мелькали фигуры ополченцев, замыкавших кольцо окружения, стелилась полоса белого дыма. Промокшая после дождя земля мешала огню. -- Подожгли?! Крестьяне подожгли поле?! Кадзи казалось, что он кричит, хотя в действительности он шептал. Все это было похоже на сон. Чтобы поймать их, крестьяне подожгли свое добро! -- Кукуруза все равно погибла, всю поломали,-- растерянно произнес Ямаура, когда-то работавший на земле и разбиравшийся в сельском хозяйстве.-- Вот и решили поджечь... Даже Кирихара изменился в лице. - Так теперь нас перестреляют поодиночке! -- Кадзи закусил посеревшие губы. - Сдаемся?
– - Тангэ смотрел на Кадзи.-- Не выбраться ведь! - Болван! Как же, станут они брать тебя в плен! Видишь, огнем выжигают!
– - крикнул Кадзи. Возможно, он ошибался. Возможно, они для того и подожгли поле, чтобы заставить их сдаться... Но Кадзи не верил этому. Еще несколько мгновений назад он сам думал, что лучше сдаться, но, увидев огонь, ожесточился. -- Слушай мою команду! Разбейтесь по двое! Будем прорываться!
– - закричал он.-- Будем сбивать огонь стеблями! Пока еще не разгорелся! За мной! Разбились по двое и врассыпную кинулись туда, где уже змеились багровые языки пламени. Кадзи бежал в паре с Тэрадой. Кто-то позвал на помощь. Ему почудился голос Удзиэ. Он не оглянулся. Они вынырнули из завесы дыма и остановились. Ополченцев здесь не было. Очевидно, те не ждали их с этой стороны. Удзиэ так и не появился. Остальные ползком пробирались через овсяное поле. Кадзи и Тэрада двинулись за ними тоже ползком. У опушки леса они залегли. Они видели, как ополченцы сбивали пламя, как повели к деревне группу японских солдат с поднятыми руками. -- До ночи заляжем здесь...-- сказал Кадзи. Жалкая, растерянная улыбка блуждала по его лицу.-- Можно сказать, чудом спаслись... Ответ Тангэ был для Кадзи полной неожиданностью: - Повезло, а только, откровенно сказать, я твоих действий не одобряю! - Чего же ты от меня требуешь?
– - в голосе Кадзи прозвучал гнев и что-то похожее на мольбу.-- Для себя одного стараюсь, что ли? Ну чего ты от меня хочешь? - Мы спаслись потому, что накануне шел дождь, а вовсе не благодаря твоему блестящему руководству! - Я и действовал в расчете на дождь! -- А, брось! Лезешь напролом, не разбирая -- куда, словно дикий кабан! Вот еще одного потеряли. Где Удзиэ? То-то! Возможно, он прав. Да, Кадзи не хотел плена, это верно. Не верил, что в плену можно сохранить жизнь, и не хотел верить. -- Ну а что ты предлагаешь? -- К ним ползком подобрался Кирихара. Он слышал их разговор.-- Нас травят, как зверей, а нам молчать? Тангэ только покосился на него. - Подождать до темноты, да и пустить им красного петуха!
– - пригрозил Кирихара. - Давай действуй, но только в одиночку! -- сказал Кадзи. Гнев и отчаяние загнанного животного бушевали в его душе.-- Со мной о таких делах толковать бесполезно. Просто так, из интереса я еще никого не убивал! - Как это из интереса?..-- Глаза Кирихара угрожающе сверкнули.-- Думай, что мелешь! Они воображают, что японцы только драпать умеют, поджав хвосты, вот я и докажу им... - Я сказал: давай, но только без нас! Кирихара считал, что имеет все основания для мести. Он убивает "из интереса"? Ничего подобного! Просто он не знает другого способа выместить свой гнев и свою обиду. Высокомерие "хозяев Восточной Азии", укоренившееся в сознании японцев, давно оставило его. Просто он не хотел признать себя побежденным китайцами. Поэтому и испытывал такую лютую ненависть к ополченцам. Пустые хвастуны, лисицы, расхрабрившиеся благодаря покровительству тигра! Кадзи смотрел в небо, очистившееся от туч. Здесь, среди густых стеблей, еще держался пахучий летний зной, но чистая голубизна неба говорила, что лето близится к концу. Скоро хмурая осень, за ней -- ледяная зима... Когда он вернется к человеческой жизни?
ЧАСТЬ 6 *
1
НИ МИТИКО, ни Окидзима, конечно, и представить себе не могли, что Кадзи сейчас превратился как бы в главаря банды хунхузов. Заночевали они у подножия горы. Кадзи всю ночь не сомкнул глаз -- как все ужасно получилось! Как только начало светать, он дотронулся до плеча спавшей девушки. -- Мы уходим. По правде говоря, мне не хотелось бы, чтобы вы шли с нами, но боюсь, что вам здесь оставаться небезопасно. Кадзи глянул в глаза девушке. -- Мы постепенно превращаемся в хунхузов, нас так уже и зовут. Но разве сейчас разберешь, где лучше? Так что поступай как задумала, все равно, с нами пойдешь или одна. Поняла? - Да,-- так же глядя в упор, ответила девушка. - Я не могу делать крюк в семьдесят километров. Может это и бессердечно, но не могу. - А я не считаю это бессердечным. Вы были так добры к нам. - Доброе утро, добрый солдат!
– - окликнул Кадзи подошедший Кирихара.-- Здесь мы с тобой расстаемся, Кадзи. Вот проводим этих приблудных.-- Он показал на девушку и мальчика, приставших к ним накануне. ("Возьмите нас с собой хотя бы до Наньхутоу!" Они гостили у дяди и теперь пробирались к родителям в Бейхутоу.) -- Вот проводим их до дома, а заодно и передохнем у них, если, конечно, хозяева разрешат. Мы еще вчера договорились... Девушке и с Кадзи хотелось остаться и родителей увидеть не терпелось. И то и другое было опасно, но любовь к родителям, видно, взяла верх. Кадзи тоже колебался, провожать их или нет. Всю ночь только и думал об этом. Девушка и мальчик казались такими беспомощными. Но семьдесят километров -- слишком большое расстояние. И дело тут не в расстоянии, а в опасности, которая подстерегает их на каждом шагу. Кому нужны неоправданные жертвы? -- Будьте осторожны,-- посоветовал на прощанье Кадзи. Кирихара, Фукумото и Хикида отправились провожать девушку и мальчика. На опушке леса девушка обернулась, поклонилась Кадзи и помахала ему рукой. Когда группа скрылась из виду, Кадзи с остальными солдатами двинулся в другом направлении. - А я думал, ты не выдержишь и сам отправишься их провожать,-- сказал Тангэ. - Будь я один, я пошел бы с ними, но сейчас я отвечаю за вас, а мы должны избегать проволочек в пути, иначе не выберемся. Впереди идет девушка, рядом с ней мальчик. За ними устало бредут Кирихара, Фукумото и Хикида. Они идут лесом, преодолевая сопки по бездорожью. Со стороны кажется, что люди мирно идут в лес. Только винтовка у Кирихары всегда на взводе. Солдаты с вожделением смотрят на покачивающиеся округлые бедра девушки. Да и как поставить им это в вину? Не месяцы, а годы они не видели женщин, а тут еще все время балансируешь между жизнью и смертью. И сестра и брат слышали смех за спиной, но не поняли, чему смеются солдаты. И все же девушка боязливо съежилась и прибавила шагу. - Чего это она так заспешила?
– - спросил Хикида. - Домой всяк идет быстро,-- сказал Кирихара, поглядывая на девушку.-- Побыстрей пойдем -- к вечеру на месте будем. Нажремся, переночуем, а там видно будет. - А если ее родителей и в помине уже нет?
– - протянул Фукумото. - А я вами зачем?
– - заносчиво ответил Кирихара.-- Найдем выход, у меня голова тоже варит. А то Кадзи, Кадзи... Несколько минут шли молча. В густой листве кое-где звенели голоса птиц, это отгоняло мысли о войне. Деревни, изредка мелькавшие на горизонте, пробуждали тоску по родине. И даже Кирихара, рассеянно улыбаясь, погрузился в сладкие мечты. Вот он надолго остается у родителей девушки и незаметно для всех становится ее женихом. Девушка красива, молода, чего еще желать? Ее отец, как она рассказывала, был тут лесничим. Пусть сейчас он должность потерял, но сбережения, наверно, есть. Чем дальше в глушь забирался японский чиновник, тем больше наживался. К тому же, по словам девушки, отец ладил с китайцами, так что дом тоже, наверно, уцелел. А дом, видно, неплохой, ишь как торопится. А он, Кирихара,-- спаситель, ему прием особый. Пока он там обоснуется, много воды утечет. Америка, может, захочет выгнать русских из Маньчжурии. Тогда она поддержит чанкайшистов. А раз дело дойдет до драки, почему не собрать тут остатки армии? Если он не будет растяпой, многого можно достигнуть. А сейчас ничего не поделаешь, держи нос по ветру. Внезапно раздумья Кирихары были прерваны. Из леса вышел подросток-китаец, таща за собой навьюченного хворостом мула. Завидев двигавшуюся навстречу группу, паренек собрался было бежать, но, заметив, что девушка улыбается, остановился. На довольно скованном, но все же вполне правильном китайском языке девушка сказала: -- Пожалуйста, не бойтесь, эти солдаты -- мои друзья, мы пробираемся на север, в деревню. Может, вы знаете, есть ли там еще японцы? Паренек был, видно, из осторожных и долго мялся, прежде чем ответить. Но милая и вместе с тем грустная улыбка девушки успокоила его. - Японцев давным-давно нет. - Ни одного? - Все ушли. Девушка сразу поникла. Потом с надеждой в голосе тихо спросила: - А вы не слышали о Сунь Дан-сэне? - Сунь? А-а, такой высокий, с длинной бородой? - Да, да! - Убежал. Он лебезил перед японцами, а с нами задавался, так что его живо из деревни выкурили.-- Парень вдруг громко рассмеялся.-- Помню, его поймали и бороду отрезали, потеха! А у вас родители в лесничестве служили? Девушка не ответила. Она растерянно оглядывалась по сторонам. Подойдя к ней, Кирихара шепнул: - Помолчи! - Так, значит, японцы смотались? Здорово!
– - Фукумото перевел взгляд с девушки на Кирихару. - Тьфу ты, только ноги сбили!
– захныкал Хикида. - Японцы все ушли,-- пробормотал Кирихара,-- значит, опасно было оставаться. Выходит, и нам здесь нечего околачиваться.-- И, повернувшись к девушке, громко добавил:-- Скажи ему, чтоб продал нам мула. Но о какой продаже могла идти речь в такое время? Да и откуда у солдат деньги? Кажется, парень это сразу сообразил. Кирихара подмигнул Фукумото. Тот дружелюбно хлопнул парня по плечу и на ломаном китайском языке сказал: -- Не боись. Деньги есть. Давай по рукам. Парень уже решил не связываться с солдатами -- черт с ним с мулом! А то, чего доброго, будет хуже. Он хотел что-то сказать, но тут Кирихара вдруг с размаха ударил его в грудь. Парень упал. - Что вы делаете?
– - побледнев, закричала девушка. - Отвернись и молчи!
– - крикнул ей Кирихара.-- Скажи он в деревне, что видел японцев, нас, как зайцев, перебьют! Убить прежде, чем будешь убит сам. Убить, даже если в этом нет нужды. Убить на всякий случай. Ситуация оправдывает, чего же раздумывать? Кирихара высоко поднял приклад над лежавшим без чувств подростком. Обхватив брата за плечи, девушка отвернулась и зажала уши -- невыносимо слышать тупой звук удара о череп. - Фукумото, Хикида, ведите мула в лес и заколите,-- голос Кирихары не дрогнул.-- Ничего, девочка, сейчас попируем. - Уходите от меня! -- крикнула девушка, не оборачиваясь.-- Мы пойдем одни. - Куда ты пойдешь? В подстилки к китайцу? Тебе же некуда податься. Хочешь не хочешь, а придется быть в нашей компании, а то и родителей не увидишь никогда. -- Мне все равно! Лучше умереть, чем быть с вами. Девушка повернула голову и посмотрела на Кирихару. В ее глазах светилась ненависть. -- Мы пойдем одни,-- твердо сказала она. - А как же мы? Мы без тебя с тоски помрем,-- насмешливо сказал Кирихара и уж другим тоном добавил:-- Ты нас не зли, давай лучше дружить. Мы теперь одна компания, бездомная. - Это верно,-- поддакнул Фукумото.
2
Группа Кадзи шла в противоположную сторону. В полдень на влажной лесной дороге они увидели многочисленные следы от солдатских ботинок. Видимо, здесь недавно прошло не меньше роты японских солдат. Присмотревшись, Кадзи обнаружил следы от гусениц. - Легкий танк проходил,-- сказал он. - Может, тут поблизости наши прячутся,-- предположил Тангэ. Вскоре они набрели на несколько пустых палаток. Среди деревьев валялись мешки с очищенной кукурузой, ящики с соевым соусом. Тэрада и Ямаура тут же принялись готовить еду, а Хиронака, расстелив на влажной земле палатку, прилег отдохнуть. Он пользовался каждой удобной минутой, чтоб вздремнуть; весь его унтер-офицерский пыл прошел, с тех пор как Кадзи принял командование группой. Кадзи и Тангэ внимательно оглядели местность. Ясно было одно: часть снялась с места внезапно. Но почему здесь все осталось нетронутым до сих пор? Это настораживало. Видимо, окрестные жители боятся сюда заходить, опасаясь встретиться с японскими солдатами, которые сейчас бродят повсюду. Но почему в лесу так тихо? -- Осмотрим лес поглубже, что-нибудь да найдем,-- сказал Кадзи.-- Не может быть, чтобы все это было брошено. Тут поблизости, есть что-нибудь еще. Кадзи был близок к истине. Не прошли они и двух километров, как увидели несколько стандартных казарм. Но и здесь стояла тишина. Следов боевых действий не было видно. Видимо, Советская Армия, не встретив сопротивления, прошла мимо. -- Странно,-- сказал Кадзи,-- то из танка бьют по одиночным солдатам, притаившимся в поле, то не трогают целое подразделение. Когда они дошли до первой казармы, из нее неожиданно выскочили семь японских солдат. -- Эй, приятели!
– - крикнул Кадзи,-- вы из какой части? Солдаты настороженно посмотрели на подошедших. Вдруг один из них, рослый, с огромной бородой, радостно воскликнул: -- Вот это да! Кадзи!
– - Он бросился навстречу Кадзи.-- Не узнаете? Я Наруто. Это был солдат второго разряда Наруто, тот самый подрядчик плотников, что не поладил с унтером Хиронакой, за что получил трое суток строгой гауптвахты; считали, что он погиб на границе. Кадзи часто заморгал глазами. Он вспомнил, как Наруто, прощаясь с ним, плакал, словно ребенок, которого отрывают от матери. - Кто с вами еще из наших?
– - спросил Наруто. - Четверо,-- Кадзи обернулся к Хиронаке,-- это ведь Наруто. Хиронака мрачно улыбнулся. - Ах, сволочь, жив еще!
– - Добродушное лицо Наруто исказилось злобой.-- Значит, справедлив наш Будда, если мы встретились! - Оставь его,-- тихо сказал Кадзи,-- он не в своем уме. А сколько вас здесь? - Человек тридцать. Все из разных частей. Еда пока есть вот и сидим тут. - Начальство есть? - Одни унтера. - И дальше собираетесь держаться вместе? - Хотелось бы, да вряд ли получится. Каждый свое тянет. Кадзи понимающе кивнул. Тридцати разным людям, конечно, трудно договориться. Их объединяет лишь одно -- страх перед смертью. -- Вот бы вас, Кадзи, к нам командиром! По-китайски тут никто не понимает, да и с топографией не знакомы. -- Нет уж, хватит. Да и не от одного меня это зависит. Войдя в полутемный коридор, Кадзи предложил группе Наруто соединиться с ними. - А почему с ними? -- недовольным тоном спросил кто-то из другой группы.-- Мы что, вам не по душе? - Да нет, просто нам будет лучше, ведь мы из одного взвода,-- примирительно ответил Кадзи. Группа Наруто вошла в группу Кадзи, они заняли переднюю комнату. Когда стемнело, издалека донеслись звуки, похожие на гром. С полудня небо затянуло тучами, поэтому гром никого не удивил, но когда раскаты начали повторяться через определенные интервалы, все поняли, что это орудийные выстрелы. - Полевое орудие бьет, но не крупное,-- сказал Кадзи, видя, что все напряженно прислушиваются.-- А вчера стреляли? - Нет,-- ответил Наруто и, подойдя к двери, заглянул в темноту.-- Что это там творится? -- А кто же знает! Но тут нам лучше не задерживаться. Из других комнат стали приходить солдаты, и все спрашивали: "Что же делать?" Наруто дотронулся до плеча Кадзи. -- Вот увидишь, Кадзи, все они к нам примкнут. Кадзи решил уйти отсюда на рассвете. Кое-кто не хотел, но Кадзи настоял на своем. Так он неожиданно стал во главе двадцати пяти человек -- к ним пристало еще более десятка солдат.
3
От Наруто Кадзи узнал о смерти Кагэямы. Привыкший воевать по уставу, Кагэяма дрался, верно, не от отчаянья, как Кадзи, не из бешеного желания остаться живым. Его смелость, скорее всего, была продиктована офицерской муштрой и бесчеловечностью. Воевал не он, а его профессия. В этом отношении, пожалуй, Кагэяма был идеальным офицером. -- Вы бы только посмотрели на него!
– - рассказывал Наруто.-- Командир роты растерялся, его подкосило сразу, толку от него было мало, а Кагэяма стрелял и из винтовки и из пулемета. Я был рядом. Он сказал, что от винтовки нет проку, но потом улыбнулся и добавил: "Конечно, у Кадзи и винтовка свое бы сделала". Он был совершенно спокоен. Когда русские начали наступать, и исход стал ясным, он приказал нам отдать ему все гранаты. "Отступайте, я прикрою вас",-- сказал он. Нас тогда еще человек десять оставалось... Кадзи представил, как Кагэяма лежит в окопе, зажав гранату в руке, как подходят русские... Иногда человек намеренно плюет на себя. Кадзи вспомнил, как потерял человеческий облик унтер-офицер Онодэра еще до того, как сойти с ума. У Кагэямы не было ни Митико, ни любви, ни иллюзии. Он не верил в свою страну, не верил в победу и дрался с таким азартом потому, что не верил и в жизнь. А Кадзи самозабвенно служил ей. "Митико, Кагэяма погиб,-- мысленно сказал Кадзи,-- а я еще жив, надеюсь, что ты тоже. Я знаю одно -- я иду к тебе, но если я узнаю, что тебя нет, я не смогу идти дальше. Я живу одной мечтой -- увидеть тебя, и я тебя увижу. Только ты, когда увидишь меня, не пугайся. Не пугайся, как бы я ни изменился". Откуда-то, будто из другого мира, до Кадзи донесся голос: - Как же все-таки Америка и Россия поделят Японию? Острова, наверно, перейдут Америке, Маньчжурия -- России. На том, видно, Трумэн со Сталиным и порешат. - Тогда мы, выходит, станем врагами Японии? - Дурень, так и дадут тебе жить в Маньчжурии! - Советский Союз не возьмет Маньчжурию,-- вставил Тангэ,-- он вернет ее Китаю. - Чан Кай-ши? - Это неизвестно. Во всяком случае, китайцам. Конечно, пока Чан Кай-ши лижет зад американцам, вряд ли они ее отдадут... - Что ж ты думаешь, Россия зря старалась? Так ни с чем и уберутся отсюда? И Японию не возьмут? - Тоже неизвестно. Наши-то капиталисты не будут долго размышлять -- они сразу продадут страну американцам. Может, и у нас будет такое же марионеточное правительство, как в Маньчжурии. А Россия за территорией не гонится. Им бы Китай красным сделать. Кадзи, не участвовавший в разговоре, внезапно приподнялся: - Что ж получается, Тангэ: сейчас вся Маньчжурия захвачена русскими; Чан Кай-ши, конечно, потребует предоставить ему суверенитет. Советы не смогут не пойти ему навстречу. Вот и выходит, что русские попусту старались. - Китайские коммунисты постараются,-- уверенно сказал Тангэ,-- тут, брат, уже и до революции недолго. - Значит, гражданская война...-- Кадзи глубоко вздохнул. Если с концом этой войны жизнь не войдет в берега, а понесется навстречу еще более сокрушительному шквалу, значит, Кадзи и ему подобные, блуждающие сейчас по маньчжурским дебрям, не что иное, как издержки истории, шлак. - Мы двигаемся медленно, каких-нибудь двадцать-тридцать километров в день,-- закинув за спину руки, проговорил Кадзи,-- так что, когда мы наконец куда-нибудь придем, в мире уже начнется такая заваруха... Надо спешить, не то опоздаем на автобус... - Эй, вы, новенькие,-- раздался голос из темноты,-- вы что, красные? Ни Кадзи, ни Тангэ не ответили. - Если красные, почему поджали хвосты, не идете к русским? - Потому что поджимать нечего,-- рассмеялся Тангэ. - Значит, вы только розовые?
– - проговорил тот же голос -- А я думал, красные, спросить кой о чем хотел... - О чем же?
– - не выдержал Кадзи. - Да ну их, красных, давайте поговорим о бабах,-- огрызнулся кто-то. - А ты подожди, и до баб доберемся,-- ответили ему из темноты. - В моей части был один красный,-- сказал кто-то.-- Он говорил, что Америка и Англия нарочно столкнули Германию и Советы, чтоб обоих их опрокинуть. Но Россия устояла, и они решили объединиться с ней, чтоб прикончить Японию. Мы уже четыре года из котелка суп хлебаем, знаем эту самую силу Квантунской армии. Поэтому надо концы рубить. А солдаты,-- говорил он,-- это народ, и Советы наказывать их не будут, всех по домам отправят. Потому что на войну нас, мол, погнали насильно. Поэтому надо не воевать, а сдаваться, и делу конец. - Интересные вещи ты рассказываешь. Садись-ка поближе, костер разожжем,-- предложил Тангэ. - Разжигай. - Что же он еще говорил?
– - спросил Тангэ и стал разжигать огонь. - Разное. Язык у него был подвешен хорошо, ничего не скажешь. Наша рота на отшибе от полка укрепление сооружала, так вот он, не знаю как, уговорил командира -- тот молоденький был, из вольноопределяющихся,-- не принимать боя. Положив у ног винтовку, Кадзи внимательно слушал. -- Правда, условия у нас были особые, связь мы с полком потеряли. Русские ведь быстро шли, и полк смотался без нас. Вот командир роты и решил, что теперь он как бы уже и не военный. Костер разгорелся, на лицах солдат замелькали огненные блики. Обросшие, грязные, в последнее время не очень-то честно жившие люди походили на разбойников с большой дороги. - И все сперва хорошо шло,-- продолжал рассказчик,-- но что вы думаете случилась, когда рота в плен сдалась? - А на кой мне это знать!
– - презрительно бросил кто-то.-- Пленным я еще не был, да и быть не хочу. - Так вот, всех должны были погнать на север, на сборный пункт. А оттуда в Сибирь, на рудники. - Кто это говорил?
– - спросил Тангэ. - Не знаю, но в роте только об этом и толковали. Вот я и сбежал. - А с тем, красным, что стало?
– - спросил Кадзи. - Как-то утром нашли мертвым. Так изуродовали, что и не узнать. - И за дело!
– - бросил кто-то.-- Тоже умник нашелся! - Не ты ли его?..-- нахмурившись, спросил Кадзи. - Нет, что ты! У меня злобы на него не было. Как-никак, он всю роту спас. Я разозлился на русских уж потом, когда по дороге сюда увидел, что они не очень-то церемонятся и с гражданскими... Все молчали. Кадзи смотрел на пляску красных бликов на стене. - А зачем же он поверил их агитаторам?
– - нарушил кто-то молчание. - Он не им верил,-- вставил Тангэ,-- он верил в ту силу, что движет их армией. - Как это? Он верил, что они сделают невозможными будущие войны. - А с японцами, значит, пусть все, что угодно, случится, лишь бы войн не было? - Да,-- твердо ответил Тангэ. - И если даже твою жену изнасилуют? - Да. - Если даже отца и мать изобьют до смерти? - Если на то будут причины -- пусть. - А если без причин? Просто так возьмут и кокнут! По праву победителей! Тангэ молчал. Все смотрели на него. Молчание было тяжелое, напряженное. Казалось, вот-вот начнется драка. Нарушил молчание солдат, стоявший у стены. - Может, ты все же скажешь, что ненавидишь русских? А не то и тебе попадет так же, как тому... - Я этого не скажу. Тангэ усмехнулся и взглянул на Кадзи. Тот смотрел на него строго. Кадзи раздражало, что Тангэ охотно завел разговор, который они в свое время не закончили. Доводы Тангэ никого не убедят. Кто прав, кто виноват -- рассудит история, когда факты станут на свое место. Не получив поддержки, Тангэ сказал: - Даже под угрозой ваших кулаков я не изменю своего мнения о Советской Армии. - Все свое твердит!
– - сказал кто-то.-- Тебя что, Москва подкармливает? Все загалдели, разбившись на группы. Страсти разгорались, и неизвестно, чем бы все кончилось, если б в это время сидевший у дверей солдат не крикнул: - Кто там? - Свои,-- ответили за дверями.
4
В тусклом свете костра Кадзи узнал вошедших. Это были Кирихара, Фукумото и Хикида. Кадзи хотел подняться, но передумал. Увидев сидящего у костра Ямауру, Кирихара на секунду растерялся, затем его глаза забегали -- он искал Кадзи. - А в лесу уже холодно, совсем как зимой,-- сказал он, тяжело плюхаясь возле костра.-- Увидели ваш огонек,-- и сюда... - Откуда идете, господин унтер-офицер?
– - спросил один из солдат. Кирихара не ответил. Глядя на красные языки пламени, он сказал: - А здесь неплохо и перезимовать. Провианта до черта! Многие днем с огнем ищут такое местечко. - Ну а дальше, после зимовки что делать? Пережидать? - Я на любой фронт работаю. До весны переждем, а там многое может измениться. Сколько осталось до холодов? Месяц, не больше, а за это время много не нашагаешь! - Тут тоже не сладко,-- сказал еще кто-то.-- Да и русские могут заявиться. - Ну и пусть, здесь везде можно спрятаться. Еще и сами вылазку, если надо, сделаем, скажем, в деревню за лепешками. - Во-во! И за бабами!
– - ввязался в разговор Фукумото.-- А если жратва будет да бабы, чего еще надо! Снова наступила тишина. Длинная дорога измотала солдат, им надоело постоянно быть настороже, поэтому предложение Кирихары и Фукумото показалось соблазнительным. -- Ну так как?
– - спросил Кирихара. Но тут неожиданно у костра появился Кадзи. -- Хикида, где вы оставили девушку и мальчика? Кадзи по времени рассчитал, что Кирихара и его спутники не дошли до деревни. Кадзи задал свой вопрос просто так, он ничего еще не подозревал, но когда Хикида, вместо того чтобы ответить, растерянно посмотрел на Кирихару, Кадзи почуял недоброе. - Так где вы их оставили?
– - повторил он свой вопрос. Вместо Хикиды ответил Фукумото: - Мы дошли до поворота, откуда была видна деревня, но девка с гонором оказалась. Идите, говорит, дальше своей дорогой, мы теперь и одни доберемся... Под сверлящим взглядом Кадзи Фукумото замолчал. - Не ври,-- холодно сказал Кадзи.-- Как же это вы за один день прошли больше восьмидесяти километров? - Ну а что, если врет? -- вызывающе спросил Кирихара, кося глаза на прислоненную к двери винтовку.-- Мог бы сам идти провожать. Если бы Кирихара на этом замолчал, ничего бы не случилось. Что мог возразить Кадзи на слова Кирихары? Но тот не захотел прекращать разговор. - Когда я вызвался ее проводить, тебя даже передернуло. Ведь ты все время перед ней рыцаря корчил. "Какой вы добрый, господин Кадзи!" Тьфу! Слушать было противно. Баба от мужчины другого ждет. Да и что с ней было церемониться, перышко-то у ней уже вырвали... - И ты не церемонился? - Ясно, нет. - Что же ты с ней сделал? - Тоже побаловался малость. Кирихара не успел договорить. Перешагнув через костер, Кадзи схватил винтовку и с силой ударил его прикладом в скулу. Фукумото рванулся к своей винтовке, но ружейное дуло уже торчало перед его носом. - Наруто, разряди винтовки этих мерзавцев,-- сказал Кадзи и подошел к сжавшемуся в комок Хикиде. - Что вы с ними сделали? Хикида, хорошо знал Кадзи, он понял, что тот шутить не будет, и, заикаясь от страха, выложил все начистоту. Китайского парнишку они прикончили, потом забили мула и нажрались мяса. Покончив с едой, они поняли, что идти, собственно, некуда. И тут они распоясались. Неизвестно, что их ждет через пару часов, так стоит ли упускать этот случай? Девушка почувствовала, что ей грозит, и решила дальше идти без солдат. "Нет, ты погоди, как же так, столько вместе шли, а теперь бежишь! Ведь тебя все равно прикончат китайцы. Иди, если хочешь, но сперва и нам услужи". - Что вы сделали с девушкой?
– - еле сдерживаясь, спросил Кадзи. - Так ведь ей все равно бы в живых не остаться! Время-то какое! - А с мальчишкой? Он бросился на нас, ну, я и его ударил прикладом... -- зло бросил Фукумото. В зловещей тишине щелкнул затвор винтовки. Патрон, кажется, лег на место. Сейчас раздастся выстрел. Так подумал Тангэ и приподнялся. -- Вон отсюда, все трое,-- тихо, но твердо сказал Кадзи.-- И уходите за ночь подальше. Винтовок я вам не дам. И не попадайтесь мне на глаза. По правде говоря, вас надо пристрелить, и я не делаю этого только потому, что сам виноват -- нельзя было вас отпускать одних. Ну, убирайтесь, живо!