Установление и Империя
Шрифт:
— Утверждение солдата, капитан. Применять его как доктрину — опасно. Об этом позднее.
Говоря конкретно, вы обвиняетесь в трехкратном отказе выполнить предписания, несмотря на приказы, подписанные моими законными представителями. Что вы скажете на это?
— Превосходительство, предписания не имеют никакого значения в критический период, когда игнорируются дела первостепенной важности.
— Ах, кто же это сказал вам, что упомянутые дела вообще имели первостепенную важность, и, если это и было так, кто сказал вам, что они игнорируются?
— Превосходительство, эти
— Но, мой дорогой капитан, неужели вы настолько слепы, что не видите: претендуя на право определять политику Разведслужбы, вы присваиваете обязанности вашего начальства?
— Превосходительство, мой долг состоит в службе государству, а не начальству.
— Ложное мнение, ибо ваше начальство имеет свое начальство, и это начальство — я, а я и есть государство. Но полно, у вас не должно быть причин сомневаться в моей справедливости, которая, как вы сказали, вошла в поговорку. Изложите своими собственными словами причину того нарушения дисциплины, которое привело вас сюда.
— Превосходительство, последние полтора года я жил на планете Калган, изображая из себя торгового моряка на покое. Моими инструкциями предписывалось направлять деятельность Установления на планете, совершенствовать организацию сдерживания военного диктатора Калгана, особенно в области внешней политики.
— Это мне известно. Продолжайте!
— Превосходительство, в моих отчетах беспрерывно подчеркивалось стратегическое положение Калгана и контролируемых им систем. Я сообщал об амбициях военного диктатора, о его ресурсах, о его решимости расширить свои владения, и о его дружелюбии — или, по крайней мере, нейтралитете — по отношению к Установлению.
— Я тщательно изучил ваши отчеты. Продолжайте!
— Превосходительство, я вернулся два месяца назад. В то время не было никаких признаков неминуемой войны; никаких признаков вообще чего бы то ни было, помимо почти излишней готовности отбить любое мыслимое нападение. Но месяц назад неизвестный солдат удачи захватил Калган без битвы. Человека, бывшего некогда военным диктатором Калгана, видимо, уже нет в живых. Люди говорят не об измене — они толкуют только о мощи и гении этого странного кондотьера — этого Мула.
— Кого-кого? — мэр подался вперед, приняв несколько оскорбленный вид.
— Превосходительство, он известен как Мул. Фактов о нем известно мало, но я собрал обрывки и фрагменты имеющихся сведений и просеял их, отбирая наиболее вероятные. Он, видимо, человек невысокого происхождения и положения. Его отец неизвестен. Его мать умерла при родах. Он воспитывался как бродяга. Образование получил на космических задворках. Он не имеет другого имени, кроме как Мул, которое, как говорят, он принял сам, и которое символизирует, по наиболее популярным объяснениям, его колоссальную физическую силу и огромное упорство в достижении целей.
— Какова его военная мощь, капитан? Физическая несущественна.
— Превосходительство, люди говорят об огромных флотах, но не исключено, что на них произвело впечатление странное падение Калгана. Территория,
— Хм-м. Так! Так!
Мэр погрузился в раздумья и, не торопясь, двадцатью четырьмя штрихами стило нарисовал на чистом верхнем листе блокнота шесть квадратов, размещенных в виде шестиугольника, затем вырвал этот лист, аккуратно сложил его втрое и бросил в щель для ненужных бумаг по правую руку. Тот скользнул навстречу чистой и бесшумной атомной дезинтеграции.
— Ну ладно, скажите мне, капитан, в чем же альтернатива? Вы изложили мне, что «должно» было расследоваться, по вашему мнению. Что же вам приказано было расследовать?
— Превосходительство, в космосе имеется крысиная нора, которая вроде бы не платит налогов.
— Да, но разве дело только в этом? Вы не в курсе, и вам не сообщалось, что люди, которые не платят налогов — потомки диких Купцов прежних времен — анархисты, бунтовщики, социальные маньяки, претендующие на родство с Установлением, но насмехающиеся над культурой Установления? Вы не в курсе, и вам не сообщалось, что крысиная нора в космосе не одна, их много; что этих крысиных нор больше, чем мы думаем; что эти крысиные норы состоят в сговоре друг с другом и со всеми преступными элементами, которые все еще существуют на территории Установления? Даже здесь, капитан, даже здесь!
Мгновенный пыл мэра быстро затух.
— Так вы не в курсе, капитан?
— Превосходительство, мне все это сообщалось. Но как слуга государства, я обязан соблюдать верность — а наиболее верно служит тот, кто служит Истине. Каковы бы ни были политические планы этих остатков древних Купцов, мощью обладают не они, а военные диктаторы, унаследовавшие осколки старой Империи. Купцы не имеют ни оружия, ни средств. У них нет даже единства. Я не сборщик налогов, которого посылают с детским поручением.
— Капитан Притчер, вы солдат и потому учитываете только силу оружия. Вам не следует распускать себя до такой степени, чтобы можно было заподозрить неповиновение мне. Будьте осторожны. Моя справедливость — не слабость. Капитан, уже было доказано, что генералы Имперской Эпохи и военные диктаторы нынешнего века равно бессильны против нас. Селдоновская наука, которая предсказывает путь Установления, основана не на личном героизме, как вы, кажется, полагаете, а на социальных и экономических тенденциях истории. Разве мы успешно не миновали уже четыре кризиса?
— Превосходительство, именно так. И все же Селдоновская наука была известна одному Селдону. Мы же не имели ничего, кроме веры. При первых трех кризисах, как меня заботливо учили, Установление возглавлялось мудрыми лидерами, предвидевшими природу кризисов и предпринимавшими необходимые предосторожности. В противном случае — кто знает, как бы все обернулось?
— Да, капитан, но вы умалчиваете о четвертом кризисе. Полно, капитан, тогда у нас не было лидера, достойного этого имени, и мы столкнулись с сильнейшим противником, серьезнейшим вооружением, наиболее могучей силой из всех. И все же мы победили — благодаря исторической неизбежности.