Утонувшие надежды
Шрифт:
Как бы там ни было, прошлой ночью Уолли закончил свою программу и был очень доволен итогом. Энди говорил ему: "Звони мне в любое время, днем или ночью. Если я сплю или меня нет дома, продиктуй автоответчику". Расправившись с программой, Уолли тут же позвонил Энди, готовясь оставить сообщение на пленке. Однако Энди ответил сам, причем шепотом. Он объяснил, что не хочет будить свою кошку.
Энди очень обрадовался, узнав, что модель водохранилища уже готова, и выразил желание прийти и посмотреть, как только освободится. Уолли был готов принять его в любое время, и лишь из-за запутанного
– Я прихвачу с собой пару приятелей, - сказал Энди. - Они очень интересуются программой. С теоретической точки зрения.
Итак, это он. То есть они.
Отлично! Уолли нажал кнопку и открыл гостям дверь подъезда, а сам отправился за сырными крекерами.
9
Дортмундер и Том поднялись вслед за Келпом по трем пролетам гулкой металлической лестницы и оказались перед обшарпанной железной дверью. Поглядев на испещренную выбоинами и царапинами поверхность двери, Том пробурчал:
– На кой черт ломиться в дверь в таком месте?
– Может быть, человек забыл ключ, - предположил Келп и энергично надавил очередную кнопку. Дверь распахнулась, и из квартиры выглянул один из семи гномов. Точнее говоря, восьмой, доселе неведомый. Толстяк.
– Входите, - сказал Толстяк, приветливо улыбаясь влажным ртом и делая приглашающий жест коротенькой ручкой с пальцами-обрубками.
Посетители вошли, и Келп принялся их знакомить:
– Это Уолли Нэрр, это - мои приятели Джон и Том.
– Рад познакомиться, - ответил Толстяк.
"Не Толстяк, а Уолли, - поправил себя Дортмундер. - Если я начну думать о нем как о Толстяке, то в конце концов назову его Толстяком прямо в лицо. Уж лучше с самого начала взять нужный тон".
Гостиная Уолли напоминала ремонтную мастерскую магазина уцененных товаров. Везде - на столах, деревянных стульях, подоконниках и на полу валялись дисплеи, принтеры, клавиатуры, блоки памяти и дискеты. Единственный свободный уголок занимали диван, пара продавленных кресел, два торшера и кофейный столик, на котором красовался поднос с сырными крекерами. Указав на поднос, Уолли предложил:
– Угощайтесь. Что будете пить? Пиво? Колу?
– Я хочу взглянуть на твое водохранилище, - сказал ему Том.
Уолли заморгал, реагируя на присутствие Тома обычным для всякого человеческого существа образом, но в этот миг к разговору осторожно подключился Келп:
– Мы все в нетерпении, Уолли. Оставим крекеры на потом. Это же надо всего за пять дней! Ты гений, Уолли!
Уолли кивнул и смущенно хихикнул от удовольствия. Глядя на него, Дортмундер гадал, сколько же лет этому парню. Уолли выглядел одновременно и взрослым, если не пожилым, и школьником младших классов. Но, сколько бы ни было ему лет, Келп, очевидно, знает к нему подход. Уолли тут же забыл о крекерах и сказал:
– Да-да, конечно, вы хотите увидеть программу. Давайте приступим.
Он подвел гостей к сложной компьютерной системе, громоздившейся на его рабочем столе, подле которого стояло потертое крутящееся кресло. Устроившись в кресле, он помассировал свои пухлые пальчики, словно пианист, и принялся играть с машиной.
Господи, это было
Долина. Долина, как она выглядела до постройки водохранилища с вершины самого высокого холма на ее южном краю. Изображение было нереалистичным, словно в мультфильме: границы объектов были слишком четкими и прямоугольными, перспектива - несколько искаженной, цвета (здесь преобладал зеленый) - чистые, без оттенков. И тем не менее впечатление было потрясающее. Глядя в этот телевизор, ты отлично понимал, что смотришь с высоты в настоящую долину.
– Хм-мм, - промычал Дортмундер.
– А теперь ваш город, - сказал Уолли, продолжая скакать по клавишам пальцами-сосисками, - Паткинс-Корнерз. Большой город.
– Тут находится окружная администрация, - пояснил Том.
Дортмундер повернул голову и, взглянув на Тома в профиль, увидел, что эта картина произвела впечатление даже на него, хотя Том скорее убил бы человека, чем признался в этом.
Тем временем долина на экране пришла в движение. Или, можно сказать, начал двигаться наблюдатель, перемещаясь все ближе и снижаясь; по мере приближения долина потихоньку разворачивалась, и раскиданные тут и там красные и желтые точки наплывали, превращаясь в здания. А вот господствующая на изображении зелень не желала превращаться в деревья, оставаясь все тем же однотонным ковром, на котором были нанесены еле заметные топографические знаки.
Все это напомнило Дортмундеру виденную им по телевизору картину, когда город на экране становился все ближе и ближе, а здания по мере изменения перспективы медленно поворачивались, создавая у зрителя впечатление, будто тот находится на борту летящего над нарисованным пейзажем мультипликационного вертолета, описывающего спираль и приближающегося к городу сверху.
– Выглядит точно так, как раньше, - сообщил Том. - Только чище.
Не отрывая глаз от экрана, а пальцев от клавиатуры, Уолли пояснил:
– Я ввел в компьютер фотографии из местной газеты. Думаю, мы располагаем достаточными сведениями об интересующей вас части города. Готов спорить, вы и есть тот самый человек, который зарыл сокровище.
– Сокровище? - спросил Том, сверкнув холодными глазами.
– Ты же помнишь, Том, речь идет об искателях сокровищ, - с вкрадчивой улыбкой подал голос Келп.
– Ах да, верно, - спохватился Том.
Прежде чем привести сюда Тома и Дортмундера, Келп объяснил им свою задумку, которая состояла в том, что якобы один его приятель, ныне представленный Уолли под именем Том Джимсон, когда-то в прошлом играл со своими друзьями в искателей сокровищ на севере штата Нью-Йорк. Много лет назад он закопал ключ к сокровищу на задах библиотеки. Игра уже давно закончена, сокровище найдено, но об одном из ключей запамятовали.