Утро без рассвета. Книга 3
Шрифт:
— Чего ты там все ищешь? Академик сопливый, — смеялся Сенька.
— Клещей ищу.
— Клещей? — лицо бригадира исказилось.
— Ну да. Тебе ж на благо.
— Это что еще за благо?! — заорал Сенька.
— Чтоб ты энцефалитом не заболел. Видишь? Вот, смотри. Вот эта букашка — тебя придурком может сделать, если укусит в период кладки яиц. У нее, видишь, крест на спине и брюхо мохнатое. С виду маленький, а для людей — страшнее зверя, — показывал Юрка клеща Сеньке.
— Тьфу ты, черт! И откуда у эдакой крохи яйца взялись? Ну скажи, на что они ему? Одна морока и беспокойство. Подарил бы их кому надо.
— Вот я их и ловлю. Чтоб зла не было.
— Ну, давай! Валяй, академик. Делать тебе, вижу, нехрена. Лови! Да гляди, чтоб они тебя не покалечили. А то дурной лесник — хуже милиции! — хохотал бригадир.
Из-за поворота показались лошади. Вот одна, которая с веткой, остановилась рядом с Сенькой. Бригадир увидел ветку. Вытащил ее, загородив спиной от остальных. И, похлопав кобылу по боку, приказал возчику отойти немного в сторону, чтобы не ушибло ненароком.
Когда лошади и трактор загрузившись хлыстами ушли с деляны, Сенька сел перекурить.
— Тяжелая у тебя работа, — подсел к нему оперативник.
— И нудная. Все время одно и то же. Да и риск. Ведь вон деревья какие! Привалит— не выберешься живым, — посочувствовал второй оперативник.
— Ваш брат сюда ссылает, — буркнул Сенька.
— Но ничего. Тебе до осени недолго.
— Слава богу! Может доживу, — ухмыльнулся бригадир.
— Ладно. Ты давай, работай. А мы пойдем. Других навестим. Можешь считать, что тебе характеристика обеспечена.
— А я и не беспокоюсь. Я ее мозолями заработал, — смеялся Сенька.
Юрка оставался на деляне, когда милиционеры покинули участок Сеньки. Сделав вид, что идут в другую бригаду, они вскоре пришли в зимовье. Заранее взглядами приказав Юрке оставаться на месте.
Яровой ждал. Завидев оперативников, немало удивился.
— А где Юрий?
— На деляне.
— Почему вы пришли?
— Кажется, у Сеньки подозрение появилось. На наш счет. Решили уйти. К тому же, ветку с нижнего склада он уже получил. Но сам лошадей без всего отправил. Если ветка или бревно будут — Юрка сообщит. А нам лучше не показываться туда больше. Все дело можно испортить.
— Да, вам теперь и делать там нечего. Ветку получил Сенька. Покуда он свою ветку стал бы отправлять, плоты бы уже ушли. И он это знает. А если бы вы остались у него и сегодня, завтра он Клещу послал бы с утра знак о вашем пребывании. И предупредил бы Беньку тем самым. Нам нужно быть начеку. Возможно, сегодня о встрече будет предупрежден и Трубочист. Но как? Где? Вот это нам нужно установить! Значит, сейчас вам надо вернуться в Ноглики. И обязательно опередить плоты. Вы должны быть неподалеку от Журавлева. Следите— кто к нему будет подходить. Зачем? И обязательно обратите внимание на сигналы, плотогонов. Возможно, какой-то из них — условный. Запомните его. И не выпускайте Володьку из вида ни днем, ни ночью. Ни на одну минуту. Он — тот самый конец веревки, какой поможет узел развязать. Кто-то из двоих, скорее всего Клещ, захочет непременно увидеться с Вовкой. Убить его он не решится после случившегося. Хотя, есть ли в этом гарантия? Но вы, в случае опасности для Вовки, знаете, как действовать. Старайтесь остаться незамеченными. И в то же время будьте рядом, —
Оперативники ушли. Яровой не сказал им о том, что, судя по описанию ветки. Муха с Клещом должны будут встретиться сегодня. В два часа ночи. Надо дождаться возвращения с деляны Юрия. Ясно, что сегодня он ничего существенного более не заметит.
Юрка вернулся затемно. Рассказал о ветке. Сообщил, что никто из посторонних не приходил к бригадиру.
— Сегодня ты мне покажешь то место, где обычно были встречи Сеньки и того, кто посылает ему эти ветки, — попросил Яровой, — идем?
— Не стоит вам туда ходить. Незамеченным остаться трудно. Тут нужно быть по крайней мере лесником. Подход к тому месту идет и по поляне. Заметить могут. Одно неосторожное движение и спугнуть можно. Лучше я сам, один пойду. У меня ведь слух лесника. Вы все равно больше меня не услышите. А память тоже хорошая. Все, что услышу, слово в слово передам. Можете быть уверены. Но если они вас увидят- все.
— Ладно. Ты прав. Для таких случаев действительно нужно быть приспособленным к тайге, или быть лесником. А у меня в этом опыта нет. Иди. Но будь осторожен. Слушай. Старайся запомнить все.
Юрка ушел. Яровой вернулся в зимовье. Разговорился с лесником. Тот сетовал:
— Смотрю я на вас и жалко мне Юрку. Тоже ведь вот так же маяться будет. Всякое дерьмо ловить. А кому это надо? Брали бы сразу, сажали в тюрьму и дело с концом. Я-то думал, внук начальником будет. Оказывается, как он мне сказал, не так легко прокурором сделаться. А можно и вовсе им не стать. Вот ведь жаль. Я-то думал доброе Юрке делаю. Оказалось — просчитался. Лучше б я его на доктора послал учиться. Вот уж истинно святое дело людей от хвори избавлять.
— Мы, отец, тоже лечим, только другую хворь. Души лечим. Судьбы человеческие. Общество от преступников избавляем. Людей — от беды. Жизнь — от зла. Разве это менее нужно?
— Оно-то так. Я ведь тоже не без головы. Кое-что соображаю своими мозгами. Но только врач, он — интеллигент. Всегда в тепле, в чистоте, в белом халате. При почете. Дал таблетку и забота с плеч. И никаких тебе командировок. Всегда на месте. В одном дому. С семьей. Без морок и переживаний. Для него нет преступников. Кто к нему пришел, тот больной, кто не ходит— здоровый. И работа легкая, и зарплата хорошая. Не меньше, чем у прокуроров.
— Легкого, отец, лишь слабые ищут. Настоящий мужчина работу не по легкости ее, а по сердцу выбирать должен.
— Работа — не жена. Это бабу по сердцу, а работу по удобству и заработку выбирать надо.
— Что ж вы себе ни удобств, ни заработка не нашли? — рассмеялся следователь.
— Молодой был.
— А Юрий разве старик?
— Я неграмотный. Ликбез еле осилил.
— Иные и того не имеют, а устроились удобнее.
— В деревне, что ль?
— Хотя бы.
— Не, я не могу так.