Уйди из моей жизни
Шрифт:
Был час «пик», и они попали в пробку. Байрон нервничал и нетерпеливо барабанил по рулю, когда приходилось тормозить. За все то время, что они ехали, никто из них не произнес ни слова. Не вызывало никаких сомнений, что Байрон прокручивал и прокручивал в своей голове все то, что он ей говорил. Даниэлла надеялась, что при этом он не будет пользоваться своими мужскими чарами, иначе она погибла. Проведя с ним целый день и достаточно настрадавшись, Даниэлла уже была не в силах продумать план дальнейшего сопротивления.
Он остановил машину на дорожке у ее дома, выключил
— А сейчас, Даниэлла… — начал было Байрон.
Чуть слышное покашливание раздалось с лестницы. Байрон и Даниэлла подняли глаза. На верхней ступени лестницы стоял Тони — он только что вышел из душа, поэтому был весь мокрый, с полотенцем вокруг бедер.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Даниэлла заметила изумленный взгляд Байрона, услышала, как он сердито зашипел, потом резко развернулся и толкнул со всей силы дверь. Через секунду его уже не было.
Даниэлла застыла как вкопанная.
— Прости, — произнес Тони. — Я услышал, как поворачивается ключ в замке, и подумал, что лучше дать тебе знать, что я здесь. Я ожидал увидеть тебя одну. Твой друг выглядел немного шокированным. Тебе бы следовало вернуть его.
— Я так не думаю. А почему снаружи нет твоей машины? — Она нахмурилась, пытаясь понять, почему все-таки Тони здесь, когда его машины нет.
— Она в ремонте, — объяснил Тони. — Сегодня утром полетело сцепление. — И вспомнив, что на нем одно полотенце, добавил: — Будет лучше, если я приведу себя в порядок.
Даниэлла из-за этой сумасшедшей гонки совершенно забыла, что у нее в доме мог быть Тони. Хотя, на самом деле, он оказал ей огромную услугу. Байрон сам убедился, что они с Тони — любовники.
Даниэлла направилась в кухню.
Байрон ушел. Она никогда его больше не увидит. Да, именно этого она и хотела, именно этого и добивалась. Это было самым лучшим выходом. Но почему же она тогда ощущает такое одиночество? Она присела на стул у кухонной стойки, уронила голову на руки и зарыдала.
Несколькими минутами позже обеспокоенный голос Тони пробился сквозь ее рыдания.
— Даниэлла, что-нибудь случилось? Почему ты плачешь? И кто был этот мужчина? Он тебя обидел? — Он присел рядом с ней и обнял за плечи.
Даниэлла подняла голову и печально на него посмотрела, вытирая глаза кухонной салфеткой.
— Это был Байрон. — Ей не нужно было ничего объяснять: Тони знал все, включая и ее самые сокровенные тайны. Все, кроме одного — как сильно она любила Байрона! До недавних пор она и сама этого не знала.
— Я и не думал, что он снова появился. Он что, опять стал частью твоей жизни?
Даниэлла заметила в его глазах боль и страдание, которые он, однако, постарался скрыть.
— Нет, это не так, — мягко сказала Даниэлла. — Он хотел бы снова войти в мою жизнь, но этого не будет.
— Ты уже рассказала ему о ребенке? И о том, что ты?..
— Нет, —
— Но если эта встреча с ним так сильно расстраивает тебя, — заметил Тони неодобрительно, — мне кажется, ты должна…
— Если бы я рассказала Байрону, он бы тоже сильно расстроился, — защищаясь, возразила Даниэлла. — Я сделала это ради него, не ради себя. — Она соскочила со стула. — Хочешь чаю?
Он кивнул и больше ничего не говорил до тех пор, пока она не поставила на кухонную стойку приготовленный чай и не присоединилась к нему.
— Мне кажется, Байрон сам должен решить…
— Тони! — в отчаянии воскликнула Даниэлла. — Это моя жизнь, и я буду делать с ней все, что захочу.
— Ты еще любишь его? — Тони задал ей этот вопрос таким печальным голосом, словно уже знал, какой ответ последует.
Даниэлла кивнула и, накрыв ладонью его руку, произнесла:
— Прости.
— Так вот почему ты продолжаешь отказываться от моего предложения, да? Где-то в глубине души ты знаешь, что…
— О Господи, нет! — резко отвергла она его поспешные выводы. — Я всегда думала, что мои чувства к Байрону умерли. — Это была совершеннейшая неправда, но ей казалось, что лучше сказать так. Тони такой замечательный человек, что Даниэлле была ненавистна сама мысль о том, что ему можно причинить боль. — Тони, ты заслуживаешь лучшего — жены, которая может родить тебе детей. Я же не смогу выйти замуж ни за кого и никогда. Ты это знаешь.
— Я думаю, что ты не права, но… — Он пожал плечами. — Сколько времени Байрон уже здесь?
— Несколько недель, — ответила Даниэлла. — Мы с ним случайно встретились, и он тут же стал появляться рядом. Хотя мы ни о чем с ним не договаривались. Сегодня я его не ждала.
— Ты думаешь, он вернется?
Даниэлла покачала головой.
— Нет, не думаю. На самом деле, я рассказала ему о тебе, Тони. Я боюсь, что мой рассказ позволит ему думать, что мы… — Она сморщилась как от боли. Как говорится, лучше горькая правда, чем сладкая ложь. Но чувствовала себя Даниэлла после этого — хуже некуда. — Прости, если я причиняю тебе боль. Ты оказал мне огромную услугу, появившись на лестнице полуобнаженным.
— Ты должна вернуть его, Даниэлла. Ты должна сказать ему правду. То, что ты не можешь иметь детей, не является причиной для…
— Тони, — остановила его Даниэлла, положив ладонь на его руку. — Я больше не хочу обсуждать Байрона. И прости еще раз, если причинила тебе боль. Мне действительно очень жаль. Я меньше всего на свете хотела этого.
— Эй, а кто сказал, что мне причинили боль? — Он попытался казаться веселым и неунывающим, но Даниэлла видела, как сильно он страдает. — Мне кажется, я все время знал, что ты никогда не согласишься выйти за меня замуж. И если без меня тебе будет лучше, ладно. Я в свою очередь встретил в Малайзии девушку, которую, думаю, смог бы полюбить. Я с ней никогда раньше не встречался, потому что у меня была ты, но сейчас, когда мне уже не на что рассчитывать, я, возможно, предприму какие-нибудь шаги в этом направлении.