В битвах под водой

Иосселиани Ярослав Константинович

В конце бухты показалась подводная лодка. На мачтах взвились флажные сигналы поздравления. Духовой оркестр на плавбазе заиграл встречный марш. Комдив простился с нами и, сойдя на пирс, побежал встречать лодку-победительницу.

Новая веха

В каюту ворвался запыхавшийся Лыфарь.

– Вот это мне нравится!
– воскликнул он, хлопнув дверью.

– Что?
– повернулся я к товарищу.

– Тебя везде ищут, а ты...

– Кто ищет?

– На лодке ищут.
– Лыфарь поднял правую руку и потряс ею в воздухе.
– Все порядочные помощники обычно находятся... ты знаешь где?

– Так я же по плану занимаюсь. А ты пришел мешать мне.

– Павел Иванович тебя вызывает.

– Кто?

– Командир бригады. Правда, он вызывал тебя полчаса назад. А может, ты уже был у него?..

В это время раздался стук в дверь, и в каюту влетел раскрасневшийся Глотов.

– Товарищ старший лейтенант!
– торопливо заговорил он.
– Вас вызывает контр-адмирал!

...Павел Иванович Болтунов пользовался большим авторитетом у всех подводников флота и принадлежал к числу таких начальников, которых подчиневные хотя и побаивались, но уважали. Кроме того, любили его за сердечную заботу о людях и простоту в обращении.

– Поздравляю с назначением командиром подводной лодки!
– такими словами встретил меня командир бригады и протянул мне руку.

– Благодарю, товарищ контр-адмирал!
– только и нашелся я ответить.

День назначения на должность командира корабля считается у моряков самым счастливым днем в жизни. Стать самостоятельным и полновластным командиром корабля - удел далеко не каждого офицера.

– Уверен, что вы хорошо проявите себя на новой должности, - напутствовал меня Павел Иванович.
– Командовать кораблем трудно и очень ответственно. И надо много учиться. Учиться у начальников, у товарищей и... у подчиненных. Если вас назначили командиром, это не значит, что вы уже все знаете. Многое, чего вы не знаете, знают подчиненные.

– Так точно!
– скорее механически, чем осознанно, вставил я.

– Зазнайство - враг любого успеха, - продолжал комбриг, медленно направляясь к столу.
– Имейте в виду: главное - люди и их воспитание. У нас на лодках золотые люди. Надо только грамотно руководить ими. У командира должен быть стальной характер и доброе, отцовское, заботливое сердце для подчиненных...

И, пожелав успеха, командир бригады отпустил меня. Я еще не успел освоиться со своим назначением, и поэтому, когда шел к себе на корабль, вид у меня был, вероятно, растерянный.

– Что с тобой? У тебя такой вид, будто твою невесту кто-то похитил, пошутил встретивший меня мой друг Николай Белоруков.

– Назначен командиром лодки, - сказал я, глядя в глаза другу.

– Поздравляю! Уверен, что из тебя получится хороший командир. Но знает ли начальство, что ты...

– Что?
– насторожился я.

– Что ты дикарь и от тебя всего можно ожидать?

– Ты всегда шутишь, Николай, а мне не до шуток. Лучше пойдем поговорим серьезно. Ведь надо переварить такое событие, - и я потащил его в свою каюту.

Николай Павлович Белоруков служил помощником командира на подводной лодке "Сталинец". Это был живой, энергичный человек. С его молодого лица, казалось, никогда не сходила улыбка.

– А ты что здесь делаешь?
– удивился Белоруков, увидев в моей каюте Лыфаря.
– Или ты усвоил железный принцип: если хочешь спать в уюте, спи всегда в чужой каюте?

– Да вот пришел одного приятеля навестить, а его дома нет. Скажи, Ярослав, какое взыскание огреб?
– обратился ко мне Лыфарь, сочувственно глядя мне в лицо.

– Никакого.

– Он, брат, назначен командиром... Постой, - обратился ко мне Белоруков, командиром какой лодки ты назначен?

– "Малютки".

– Ты? Поздравляю!
– Лыфарь вскочил с места, схватил меня за плечи и начал дружески тискать.

Наша беседа, во время которой Белоруков и Лыфарь дали мне много ценных товарищеских советов, длилась более часа.

Почти сразу после ухода Белорукова и Лыфаря в каюту без стука вошел капитан третьего ранга Илларион Федотович Фартушный. Я вскочил с места и вытянулся, как по команде "Смирно", приветствуя неожиданного гостя.

Для меня было ясно, почему он так внезапно навестил меня.

В 1938 году, по окончании Высшего военно-морского училища, молодым, неопытным лейтенантом, только что одевшим форменное обмундирование, я прибыл на подводную лодку "Касатка". Командир корабля старший лейтенант Илларион Федотович Фартушный встретил меня, как мне показалось, довольно недоброжелательно.

– Вы назначены командиром штурманской боевой части. Документы ваши я уже смотрел, учились вы, как видно, неплохо, а теперь надо служить!..

– Так точно!
– вставил я.

– Сегодня же примите дела, ваш предшественник должен завтра отбыть к новому месту службы...

– Так быстро?..

– Что значит "быстро"? Завтра корабль выходит в море на две недели. Не будем же мы ждать одного человека.

– Сразу... штурманом я, наверное, не смогу. Если бы кто-нибудь помог на первое время...

– Я ваш командир и буду помогать вам, если это потребуется. А теперь идите и принимайте дела, каюта штурмана напротив моей, там вас уже ждут.

Я вышел из каюты командира ошеломленный. В позорном провале в качестве штурмана подводной лодки я теперь не сомневался. Но самое ужасное было то, что путь к отступлению был отрезан: командир безоговорочно приказал принимать дела и готовиться к выходу в море.

– Лейтенант Иосселиани, если не ошибаюсь?
– протянул мне жилистую руку улыбающийся офицер, как только я закрыл за собой дверь каюты командира.

– Так точно, Иосселиани, - ответил я.

– Я Нарнов, комиссар корабля, будем знакомы. Вы с командиром уже беседовали?