В битвах под водой
Шрифт:
О боевых походах подводной лодки под командованием Видяева знали на всех флотах, и подводники учились на его примере бить и побеждать врага. Мы, черноморцы, восхищались мужеством и мастерским владением оружием "щукарей" Видяева и во всех подробностях знали о каждом их походе. Их последние боевые встречи с конвоем противника были особенно замечательны.
"Щука" находилась на боевой позиции в районе Берлевога, у берегов Северной Норвегии. Рано утром, сразу же после погружения, в перископ был обнаружен вражеский конвой. Два больших транспорта и шесть охранявших их сторожевых кораблей и охотников за подводными лодками вытягивались из фиорда, чтобы взять курс на восток, к портам снабжения одной из немецких группировок. Видяев решил
– Товарищ командир!
– докладывали из гидроакустического поста.
– Прямо по корме сторожевик, быстро приближается!
– Он снова выходит в атаку на нас. Надо его проучить, - вслух рассуждал Видяев, поворачивая перископ в сторону, откуда грозила опасность, - кормовые аппараты товсь!
Едва командиру успели доложить о готовности к стрельбе кормовых аппаратов, как из боевой рубки последовала команда:
– Ап-па-раты, пли!
Корпус корабля дрогнул, торпеды вырвались из аппаратов и устремились по заданному курсу.
– Слева сорок пять быстро заходит второй сторожевик!
– докладывал гидроакустик.
А в это время по носу "Щуки" легла новая серия знакомых глубинок, но их хотя и близкие разрывы на этот раз не произвели на подводников сильного впечатления. Среди общего гула взрывов по корме отчетливо были слышны два громовых раската.
– Это сторожевик приказал долго жить!
– шутил между делом Видяев, приготовившись вновь поднять перископ, чтобы еще раз уточнить данные движения основных объектов транспортов и выпустить по ним носовые торпеды.
Несмотря на чрезвычайное напряжение, подводники в отсеках ликовали. Враг тонул, была одержана победа над боевым кораблем фашистов. Правда, это была не главная цель. Основной задачей подводной лодки было уничтожение транспортов с военными грузами, а не сторожевых судов, но победа была одержана над военным, боевым кораблем, и это доставляло особое удовлетворение.
Гибель сторожевика привела в замешательство весь конвой. Сперва фашисты растерялись, не зная, как быть. Строй судов был дезорганизован, каждый капитан пытался, видимо, спасаться самостоятельно, уклоняясь от преследования "большевистского чудовища". Но вскоре гитлеровцы пришли в себя и приступили к организованным действиям. Транспорты резко повернули вправо, пытались укрыться в ближайшем фиорде, а все катера бросились в атаку на подводную лодку, забрасывая ее глубинными бомбами. Но как раз в тот момент, когда транспорты начали разворачиваться на новый курс, раздались три последовательных взрыва огромной силы. Головной транспорт, охваченный пламенем, еще продолжал циркулировать по инерции, в то время как шедший вслед за ним второй транспорт был закрыт двумя огромными пароводяными столбами, поднявшимися над судном.
Озверелые фашисты буквально засыпали глубинными бомбами весь район моря, преследуя отважную "Щуку", но это не дало им ничего утешительного. Советская подводная лодка возвратилась в базу с тремя победами.
– При каких обстоятельствах погибли такой опытный командир и его подчиненные? Разве нет никаких данных?..
– тихо опросил я Семенова.
–
– Нет, это почти исключено. Полагают, что они погибли на минах. Ведь коммуникации противника вдоль норвежского побережья со стороны моря защищены линией минных полей. Чтобы пробраться в район движения конвоев, нужно несколько раз преодолеть опасные противолодочные барражи. Аппаратура обнаружения мин была в тот период еще примитивной и... немудрено было, конечно, наскочить...
– Мины, конечно, мины, - подтвердили другие товарищи, - в открытом бою, обычными глубинками таких орлов не утопить.
– Как раз на этом месте Федя рассказывал друзьям о своем первом походе, сказал Семенов, - и... моряки решили поставить ему здесь памятник...
Отойдя от памятника, мы направились в казармы береговой базы. Я никогда не бывал в подобных скалистых местах, и мне все здесь было интересно.
– Странно, здесь нет земли, везде только камень, - заметил я.
– Мы уже привыкли к этому, - отозвались мои спутники.
– А если какая-нибудь хозяйка решит вырастить собственный лук, землю она должна привезти из Мурманска. Там все же земля есть.
До основных береговых зданий бригады подводных лодок по прямой было не более двухсот метров, но нам пришлось пройти около полукилометра, взбираясь по прикрепленным к скалам деревянным лестницам.
У входа в дом, в котором нас разместили, мы встретились с Героем Советского Союза Николаем Александровичем Луниным. О замечательных победах этого прославленного подводника я слышал очень много, но никогда с ним не встречался и сейчас рад был этому знакомству.
Пожимая сильную руку Лунина, я не удержался и попросил его рассказать, как в июле 1942 года он встретился с германским линейным кораблем "Тирпиц" и Нанес ему тяжелые повреждения. Но, как я потом узнал, Лунин не любил рассказывать о своих победах.
– О, это дела уже давно минувших дней, - сказал он.
– Вы лучше расскажите о вашем переходе, как относились к вам англичане, собираются ли союзники хоть сейчас, накануне шапочного разбора, воевать с немцами по-настоящему.
– Коли так, заходите в мою келью, - пригласил я сопровождавших меня офицеров к себе домой.
Отведенная мне командованием комната находилась на третьем этаже фундаментального каменного здания. И таких домов с теплыми, уютными квартирами, как бы чудом перенесенных из Ленинграда или Москвы за тысячи километров на Север, здесь было много.
– Просто не верится, товарищи, - сказал я, - что Северный флот начал создаваться только в 1933 году. Прошло всего каких-нибудь десять лет, и именно этот флот завоевал наибольшее право на жизнь. Флот открытого моря...
– Да, флот наш молодой, - как бы рассуждая вслух, говорил Лунин.
– Правда, какие-то попытки создать здесь флот были, говорят, еще при царизме, но дело, видимо, ограничилось тогда разговорами между высокопоставленными чиновниками. А сейчас что мы видим?..
– Наш Север начал развиваться по-настоящему только при Советской власти, включился в разговор Семенов.
– Раньше здесь было совсем дико. Даже железной дороги на Мурманск не было...
– Да и самого Мурманска не было, - вставил кто-то.
– Раньше это был город Романов.
– Царское правительство равнодушно относилось к интересам матушки России, - махнул рукой Лунин.
– Несмотря на то что защита морских путей настоятельно требовала создания именно здесь, на Севере, боевых морских сил, особенно в первую мировую войну, правительство ничего не предпринимало. Все, что здесь видишь и еще увидишь и узнаешь, создано за годы Советской власти. Построен Беломорско-Балтийский канал. Построена Мурманская железная дорога. Создан большой Мурманский порт. Раньше морские перевозки шли только через Архангельск, и с замерзанием Белого моря судоходство на 5-6 месяцев вообще прекращалось. Незамерзающие гавани Кольского залива не использовались.