В деревне Пяторота
Шрифт:
С этими словами она бросилась в сени. Видимо, решила поискать бутыль на полках. Сени в доме просторные, а все стены заняты полками со всяким хламом, который там накопился, наверное, ещё с тех времён, когда избу ставили, в общем, давно. Но у нынешних его хозяев всё руки никак не доходят навести порядок. Глава семейства вечно в разъездах. А его жена, мама Светы, едва выпадает свободная минута, сразу хватается за смартфон, чтоб почитать книжки на бесплатных сайтах в интернете. Ведь Оля любит читать. С другой стороны, Оля опасается в одиночку браться за такое дело.
Из сеней послышался невообразимый шум. Похоже, неспокойная тётка решила всерьёз взяться за лечение Светланы, на которую, недолго думая, она всех собак повесила. Однако Света, не будь дурой, в свою очередь, решила воспользоваться ситуацией и заперла дверь в кухне изнутри на щеколду. На сегодня с неё довольно! А когда чокнутая тётка поймёт, что в этом доме ей не рады, она сама не захочет больше в подружки к Свете набиваться.
Вроде бы всё Светлана предусмотрела, но её непрошеная гостья вновь удивила девушку. Из сеней неожиданно послышался счастливый вопль:
– Ось (вот) же мiя горiлочка, ось така хороша! Да ишо непочатая. Що я гуторила?
Свете не удалось сдержать своего любопытства. Она вышла в сени и обнаружила чудную тётку за странным занятием. Взобравшись на лестницу, она разбирала содержимое полок. Часть вещей, а это были какие-то старые тряпки, женщина, не заморачиваясь, бросала прям на пол. Некоторые, а это были какие-то чашки, блюдца, завёрнутые в линялые куски ткани, она бережно отставляла в сторону. Рядом с посудой примостилась большая пузатая бутыль из толстого тёмно-зелёного стекла. Она была плотно обёрнута несколькими слоями ткани, напоминающей рогожу, и полностью оплетена грубой верёвкой.
– Не разбей, дiвка, горiлку, – протягивая Свете бутылку, приказала незваная гостья. – Мене ж тебе лечить треба. И от пьянства, и от поносу!
Взяв бутыль в руки, девушка не удержалась и чихнула. Очевидно, материя пропиталась пылью. Ёмкость действительно выглядела так, будто её схоронили в сенях лет сто назад. Но откуда она в их доме взялась? Светлана таких бутылок в жизни не видывала.
– Занеси горiлку в избу, не то неровен час на пол иё уронишь, – отдала женщина очередное приказание.
Опасаясь, как бы старинная ёмкость не лопнула прямо в её руках, Света занесла бутылку на кухню и поставила внутрь эмалированного ведра. Затем бегом вернулась обратно. Ведь из сеней раздался торжествующий вопль:
– Я знайшла (нашла)!
Недоумевая, что непрошеная гостья могла найти в чужом доме, Светлана вбежала в сени. Чудная тётка, стоя на лестнице, с любовью вытирала пыль с какого-то куска картона. Света пригляделась и поняла, что женщина держит в руках чью-то фотографию.
– Ось мiй чоловiк (мой муж)! – протянув девушке фото, с гордостью сказала она.
На фото рядом с женщиной, по виду похожей на её нечаянную гостью, красовался… Светин прадед Иван Морозов. Одетые по моде 2-ой половины 19 века, красивые, молодые. Он стоит, положив руку на плечо своей спутницы. Она сидит на стуле
– Одно не зрозумiла, – морща лоб, сказала женщина, – нащо (зачем) я це карточку сюды заховати (спрятала)? Ладно – горiлку сховати от Ивана. Вiн (он) её тут шукати (искать) не стане. А на кой ляд менi це карточка среди посуды?
Неожиданно Светлана сорвалась с места и бросилась в комнату, где на столе, сколько она себя помнит, у них в семье лежал фотоальбом. Будучи маленькой, Света любила смотреть в нём фотографии. Но после отъезда в Киев в пятнадцатилетнем возрасте она как-то забыла о его существовании. Наверняка, приезжая в родительский дом, видела альбом, но ей было уже не до него. Однако сейчас девушка захотела уточнить один момент.
Её руки быстро листали страницы из плотного коричневатого картона, а нужное фото всё никак не находилось. Светлана уже испугалась, подумав, что фотография потерялась, как вдруг заметила кончик некоего снимка, который кто-то, намеренно или нечаянно, засунул под другую, большую фотографию.
Осторожно потянув за уголок, Света вынула фото. Да, тот самый снимок. Помнится, как-то раз с бабой Ганной маленькая Света в очередной раз рассматривала семейный альбом. И в какой-то момент востроглазая девочка обнаружила фото, на котором её прадедушка Иван в лихо задвинутом на затылок картузе обнимал молодую светловолосую женщину, которая к нему так и льнула. Ну ещё бы, такой красавчик! Это даже маленькая Света понимала.
– Це мiя баба Дуня? – ткнув пальцем в снимок, утвердительно спросила малышка.
В семье Провисьон говорили на смешанном русско-украинском наречии. Впрочем, также разговаривали и все жители Пятороты – села, которое было основано то ли при дедушке, то ли при отце последнего российского императора, как военное поселение.
Однако бабу Ганну её невинный вопрос почему-то смутил. Ничего не говоря, она тут же перевернула страницу. Света эту историю вскоре забыла. Собственно, что тут помнить-то, если в альбоме было всего два снимка прадедушки Ивана? Один – тот, что обнаружила ещё давеча незваная гостья, а второй – этот, где всё тот же Иван, но уже в компании с женщиной. Логично было предположить, что красивая светловолосая спутница прадеда – это Светина прабабушка, слава о красоте которой, говорят, гремела до самого Дона. Неудивительно, что её называли Первой красоткой Пятороты.
Но теперь Светлана ни в чём не была уверена. Ведь фото, которое обнаружила на полках её странная гостья, она никогда прежде не видела. Вопрос: Кто из двух женщин, которые на двух разных снимках были запечатлены рядом с прадедушкой Иваном, её прабабушка? Что Света знала точно, и чем очень гордилась её мама, для представителей рода Морозовых были характерны крепкие браки. Они не только не разводились, но и в случае раннего ухода своих вторых половинок в повторный брак не вступали. Можно сказать, однолюбы. Тогда почему её прадед Иван на двух разных фото изображён с двумя разными женщинами?