В джунглях черной Африки (Охота за слоновой костью)
Шрифт:
— Скоро будет большая охота, объединятся все племена… — говорил тем временем Сепо.
— Я принесла тебе связку особых корней, о которых рассказывала при нашей последней встрече, — старалась Памба перекричать мужа. Ее блестящие глаза почти скрылись в паутине морщин, и у нее не хватало половины зубов.
— Я застрелил двух обезьян-колобусов, — хвастал Сепо. — И принес тебе их шкуры, чтобы ты сделала красивую шляпу, Кара-Ки.
— Большое спасибо, Сепо, — поблагодарила Келли. — А что слышно из Сенги-Сенги? О желтых машинах,
— Странные вещи, — важно молвил Сепо. — Странные новости. Рослый мужчина с кудрявыми волосами убежал из Сенги-Сенги. Убежал в лес, спрятаться. — Сепо старался побыстрее выложить все это, чтобы опередить Памбу. — Правительственный человек из Сенги-Сенги обещал моему брату Пирри большую награду, если он выследит этого человека и убьет.
Келли в ужасе смотрела на него.
— Убьет? — выпалила она. — Они хотят, чтобы Пирри его убил?
— И отрезал голову, — радостно подтвердил Сепо. — Правда, странно и волнующе?
— Ты должен остановить его! — Келли вскочила, дернув за собой Сепо. — Не позволяй Пирри убить его. Ты должен спасти белого человека и привести в Гондолу. Слышишь, Сепо? Ступай немедленно! Быстрей! Ты должен остановить Пирри. — Я пойду с ним и прослежу, чтобы он все сделал правильно, Кара-Ки, — объявила Памба. — Ведь он — глупый старик, стоит ему услышать медовый свист хамелеона или встретить в лесу одного из своих приятелей, как он забудет все, что ты ему наказала. — Она повернулась к мужу. — Пошли, старик. — И она ткнула его большим пальцем. — Пошли, пока Пирри не убил его и не отнес его голову в Сенги-Сенги.
В лесу Пирри, охотник, опустился на одно колено и принялся разглядывать след. Он поправил лук на плече и с неохотным восхищением покачал головой.
— Он знает, что я здесь, — прошептал он. — Откуда? Может, он колдун?
Он коснулся следа, оставленного вазунгу, вышедшим из воды. Тот проделал все с большим мастерством, и только такой искусный следопыт, как Пирри, мог это разгадать.
— Да, ты знаешь, что я иду за тобой, — кивнул Пирри. — Но где ты научился прятать следы почти так же хорошо, как бамбути? — дивился он.
Он взял след вазунгу там, где тот пересекал широкую дорогу, оставленную в лесу огромной желтой пожирающей землю и деревья машиной. Земля была мягкая, и вазунгу оставил след, по которому даже слепой мог бы идти ночью. След вел на запад, к горам, точно как сказал Четти Синг.
Сначала Пирри решил, что охота будет легкой и убить вазунгу совсем нетрудно, особенно когда увидел, что вазунгу отломил от мертвого дерева гриб и съел кусочек.
Он нашел следы зубов на куске гриба, который тот бросил, и рассмеялся.
— Твои кишки станут водой и потекут, как большая река, о глупый вазунгу. А я убью тебя, когда ты сядешь испражняться.
И, разумеется,
— Теперь ты далеко не уйдешь, — усмехнулся он, — скоро я тебя догоню и убью.
Пирри скользил неслышно, как клок дыма, сливаясь с темнотой, тенями и неяркими красками глухого леса; он шел по легкому следу вдвое быстрее оставившего тот след человека. Время от времени он находил капли желтого кала отравленного, но потом след ушел в воду ручья и исчез.
Пирри полдня бегал вверх-вниз по течению ручья и на милю осмотрел оба берега, прежде чем нашел, где вазунгу снова вышел из воды.
— Ты умен, — признал он. — Но Пирри все равно умнее.
Он снова пошел по следу, но на этот раз медленнее, потому что человек, за которым он следовал, был умен и хитер. Он путал след, оставлял ложные знаки, использовал воду, и Пирри приходилось разгадывать все его хитрости; при этом он хмурился, но потом одобрительно улыбался.
— О да, ты достойная добыча. От худшего охотника ты давно ушел бы. Но я Пирри.
На исходе второго дня он добрался до поляны и впервые увидел вазунгу. Вначале Пирри показалось, что он видит на противоположном склоне редкую лесную антилопу: он заметил легкое движение на поляне в миле от себя.
На миг феноменальное зрение подвело Пирри. То, что он увидел, совсем не было похоже на человека, тем более белого. Фигура тотчас исчезла среди деревьев на краю поляны, и тут Пирри понял, что человек с ног до головы вымазан грязью, а на голове у него кора и листья, которые искажают очертания и затрудняют распознавание фигуры.
— Ха! — Пирри радостно потер живот и положил под верхнюю губу еще одну маленькую щепотку табаку, вознаграждая себя за зоркость. — Да, ты ловок, мой вазунгу. И хоть до темноты мне тебя не догнать, утром твоя голова будет моей.
Ночью Пирри спал, не разводя костра, на краю поляны, там, где впервые увидел белого человека, а как только стало достаточно светло, чтобы разглядеть след, пошел дальше.
В середине утра он нашел вазунгу. Тот лежал у подножия одного из гигантских африканских красных деревьев, и Пирри вначале решил, что он умер. Вазунгу пытался прикрыться опавшей листвой — последнее убогое усилие обмануть безжалостного маленького охотника.
Пирри двигался очень медленно; ничему не доверяя, он принимал все возможные меры предосторожности. В правой руке он держал мачете, острое, как бритва.
Остановившись наконец над Дэниэлом Армстронгом, Пирри понял, что, хоть вазунгу очень худ и истощен, он не мертв. Он без сознания, дыхание вырывается из горла с легким бульканьем; человек лежит, свернувшись, как больная собака, под покровом опавшей листвы. Голова наклонена, и пот смыл накопившуюся под нижней челюстью грязь, оставив белую линию. Отличная метка для обезглавливающего удара.