В капкане у зверя
Шрифт:
— Где «Скорая»?
— Я не знаю! Черт…
Аня испуганно вздрогнула, больше всего желая сбежать из этого страшного места. Но из ада не было обратной дороги. Только две согнувшиеся фигуры в странной мешковатой одежде и покрытый копотью и кровью человек на земле.
— Всех вывели?
— Да хрен же его знает…
От дыма слезились глаза. Аня часто-часто моргала, пока не поняла, что плачет. Плачет, как и десятки других людей. И только хмурый уверенный голос не давал ей потеряться в алом аду.
— Нужно проверить.
И
— Там… Лиза… — Человек, лежащий на земле, с трудом разлепил губы и поднял веки. Лопнувшие капилляры пересекали белки его глаз на почерневшем лице — и это выглядело жутко.
— Где?! — Давид склонился над ним, как никогда походя на волка.
— Она… душ принимала…
— Бл*дь! — Он вскочил на ноги и кивнул своему товарищу. — Быстро…
В этот момент часть здания обвалилась. Дикий шум оглушил. В воздух взвился столб пыли и пепла. Наверное, дьявол не хотел, чтобы в его аду хозяйничали другие. Аня уже мало что слышала, захваченная в плен болью. Но она все еще могла видеть две фигуры, исчезающие в дрожащем воздухе. Они расплывались, с каждой секундой уменьшаясь, съеживаясь до размера чернильных пятен. И Ане хотелось кричать, остановить одного из них… Ведь там смерть. Ад. И ничего больше. Но он не слышал. Просто исчез за алой стеной, отрезанный от нее болью и вечностью.
— Проснись! Проснись же!
Аня чувствовала обжигающий жар пламени. Словно искореженный металл прилип к коже. Она оказалась зажата в стальных тисках. Огонь бушевал повсюду. И ужасный запах. Гарь. Вонь. Все пропиталось ею.
— Ну давай… Просыпайся уже!
Ее тряхнуло, и пришлось открыть глаза. Аня тяжело вдохнула свежий воздух. Пахло мхом и сырой корой. Боже, как же хорошо… Запрокинув голову, она до боли в глазах смотрела в ослепительно белый потолок, надеясь, навсегда стереть из памяти видения страшного пожара.
— Аня! Аня! Смотри на меня! Что случилось?!
Ее дергали, трясли, трепали из стороны в сторону, будто она была тряпичной куклой в руках непоседливого ребенка. Чьи-то горячие пальцы коснулись шеи, заставляя ее нагнуть голову, а тихий голос прорычал:
— Посмотри на меня…
Аня подчинилась. На нее смотрел волк, скрытый за человеческой кожей. Он был упрятан от людских глаз, но Аня знала о монстре, таящемся за красивой оболочкой. Она видела яркие желтые глаза с золотыми вихрями. Она слышала тяжелое рычание, рвущееся из его груди. Она могла почувствовать остроту его зубов, вонзающихся в ее плоть. И ей этого хотелось… Почему-то его укус был важным. Тем, ради чего она проживала свою жалкую жизнь.
— Аня! —
Давид… Туман в голове рассеялся, и все, наконец, вернулось на свои места. Побег из Крельска. Роскошный офис. Поздний ужин. Сон. Горло саднило, будто она и вправду надышалась едкого дыма. Давид сидел рядом с ней на диване, где она вчера уснула. Его ладони обхватывали ее плечи, а на худом лице застыло странное выражение. Будто он переживал. Но ведь не из-за нее же?
— Проснулась?
Не своим голосом Аня с трудом проскрежетала:
— Да.
Господи, как же болит горло. Аня прижала руку к шее. Кожа была покрыта потом и… чем-то еще. На пальцах остались черные следы. Взгляд пробежал по некогда белому пледу, спинке дивана — все было покрыто черной копотью. Даже подушка и ее рубашка. К потолку взвивались тонкие струйки дыма.
— Что происходит? — Аня попыталась вырваться, но Давид вцепился в нее мертвой хваткой.
От его ладоней по коже побежали уже привычные мурашки.
Давид пристально на нее смотрел. Кажется, за сутки, что они не виделись, он похудел, черты лица осунулись и заострились. Сейчас он еще больше походил на дикое озлобленное животное. Губы скривились уже в знакомой ей ироничной ухмылке:
— Я не знаю, что происходит. Может ты решила сжечь тут все к чертовой матери, а может ужин при свечах с Димой не удался. Тебе виднее.
От его взволнованного голоса не осталось и следа. Ужин с Димой — он и об этом знал. Аня начала закипать. Правда вырвалась прежде, чем она успела сообразить, что говорит:
— Мне снился сон. И ужин с Димой был великолепен. Он прекрасный… — С трудом выдержанная пауза, — Собеседник.
— Не заставляй меня калечить мальчишку.
Его ладони все еще обжигали плечи раскаленным металлом.
— Думаешь, я и его успела уложить в кровать?
Глаза Давида опасно сузились, а ноздри хищно раздулись. Он что принюхивается?
— У вас не было секса. — В его голосе причудливо сочетались угроза и уверенность.
— Ух ты! — Аня уже с трудом себя контролировала. — Ну хоть с кем-то у меня не было секса. Я ведь половину Крельска успела совратить.
Давид опять ее встряхнул.
— Не зли меня!
— А ты меня отпусти!
Он отдернул руки, почти швырнув Аню на подушку:
— Что ты придумала на этот раз?
— Ничего. Я же сказала: мне снился сон. Про пожар.
Давид издевательски поднял брови:
— Серьезно? И что именно тебе приснилось?
— Многоэтажка. Она почти вся сгорела. А ты почему-то был пожарным. Вас было двое. Еще какой-то парень. Вы вынесли мужчину. Но в огне осталась… кажется Лиза… И вы ушли за ней.
Аня вновь погрузилась в страшное сновидение. Сердце тяжело стучало в груди. Опять завоняло гарью. Аня искала источник страшного запаха и не заметила, как изменилось лицо Давида: