В лабиринтах вечности
Шрифт:
Шлиман не обратил внимания и на этот выпад.
– «Другие же считают их историческим фактом, однако не имеют возможности доказать это. В прилагаемых материалах содержатся документы, записи исследований, а также различные доказательства, которые, следует учитывать». Дальше дед просит продолжать его исследования, использовать все факты и материалы и не замалчивать, не держать в секрете его открытие. А также он оставляет энную сумму во Французском банке на предъявителя данной расписки. И письмо заканчивается словами «Пусть Всемогущий благословит это важное дело! Ваш Генрих Шлиман. –
И тут ученый старик вновь встрепенулся, выкрикнул:
– Да! да, да как же наткнуться на золото Приама! Подложил его в раскоп сам!
Пауль не слышал его…
– «…То нашел в нем необычного вида бронзовую вазу».
И вновь «старикашка» съехидничал и всплеснул руками:
– Ах, скажите на милость, а что ж он раньше-то об этой вазе не упоминал? Про золото трубил, а про «редкую» вазу, про такое сокровище столько лет ни-ни!
Но его едкость и глумливый тон, и, возможно, уместное негодование потонули в пылкой речи Шлимана. Он, не замечая учёного мужа с его нападками, шел к своей цели – доказать.
– «В вазе находились глиняные черепки, мелкие золотые изделия, монеты и предметы из окаменелых костей. На некоторых из них, как и на бронзовой вазе были выведены иероглифы «От царя Хроноса из Атлантиды».
В зале вновь послышались едкие выпады.
– Может это кости доисторического пращура Хроноса?!
– О, да! Ха-ха!
– Нет! Это сам Хронос кости свои передал Шлиману в знак благодарности на хранение! – хихикнул кто-то в зале.
– В следующем документе дед указывает на то, что такие же глиняные черепки и такие же предметы из окаменелых костей и точно такую же монетку из необычного сплава (возможно, это и есть тот самый легендарный материал – орихалк), привезенной из Америки он нашел в коллекции Лувра в 1883 году!
– Ого, куда хватил!
– Подтасовка!!!
– Он лжет!
– Нет в Лувре этого!..
– А также дед расшифровывает содержание древнеегипетского папируса, что хранится сейчас в Эрмитаже: «На протяжении тьмы веков нами правили боги, а потом нами стали править фараоны». И вы не сможете не заметить поразительного сходства в мифологиях… Есть множество доказательств того, что Атланты посещали и древний Египет, и Америку, так как сходство в культурных слоях очевидны! Строительство пирамид… Поклонение солнцу, как главному божеству… Сходство погребальных обрядов! И оно разительное! Мумифицирование… Посмертные маски… И вот, кстати, дед оставил посмертную маску, найденную им в Трое из янтаря…
– Янтаря!?
– В Трое?! Янтарь!
– Ещё скажите янтарь в Египте… ха-ха…
– Ха-ха…
Зал загудел. На верхних рядах недобро гоготали и свистели студенты, светила науки закисли глумливым хохотом. И подхваченный едкими выкриками смех, как волна, разливался по аудитории и с каждой секундой становился всё оглушительней.
Остро, нервно Пауль всматривался в лица коллег, пытаясь найти хотя бы одни сочувствующие и понимающие его глаза, пытаясь найти хотя бы одного сторонника, но в аудитории стоял уже гомерический хохот. Пунцовые пятна покрыли его лицо, он трясущимися руками сгрёб с кафедры бумаги и бросился прочь, выкрикивая на ходу:
– Я докажу Вам! Я всем докажу!
Он бежал по мокрым октябрьским Парижским улицам, без шляпы и пальто, прижимал растерзанные страницы к груди и шептал:
– Докажу! Я им докажу! Была Атлантида! Я всем докажу! Докажу!
II
1985 год. 4 июля
– Настена, проснись! Пристегни ремень – идем на посадку. Ой, смотри! Пирамиды!
– Какие пирамиды? – Настя, сонная, глянула в иллюминатор и чуть ли не подпрыгнула. – Ого!!
Там, внизу, красовалась верхушка пирамиды Хеопса, а рядом ещё две.
Самолет качнул крылом – словно отдавая честь этим хранителям вечности.
– Точно стражи пустыни.
– Огромные!
– Даже и не верится, что их создали люди!
– Но как? Как такое возможно?!
– Вот именно, как?! – Настя многозначительно подняла брови и, вновь посмотрев на пирамиды, задумчиво прошептала, – А может и впрямь…?
– О, да! – скептически передернула Аня, – Ещё скажи, инопланетная цивилизация… инопланетяне прилетели – сделали!
– Нет, я подумала о другом…
– Знаю, знаю, у тебя всегда: если не инопланетяне, то Атланты! Чушь!
Настя не успела ответить. Лёгкий вздох заставил их обернуться. Сосед будто зябко поёжился, но глаза не открыл.
– Да, толкни его…, уже посадка, пусть хоть ремень пристегнет.
– Нет, не хочу, боюсь! Пусть спит. У него такой взгляд тяжелый… бр-р-р…
– В самом деле, жутковатый тип. Кажется, твоя книга врёт, – Настя многозначительно кивнула в сторону спящего, – этот субчик, скорее всего, был разбойником с большой дороги, а не милой женщиной.
– Или адептом какой-нибудь тайной секты женоненавистников!
Мужчина, не открывая глаз, злобно хмыкнул.
– Ой, – Аня поднесла к губам пальцы и втянула голову в плечи, – он не спит!
Девчонки притихли и уже до посадки самолета сидели, как мышки, тихо-тихо.
III
Веселой, пёстрою толпой туристы растекались по таможенному терминалу. Бойко заполняли декларации, стремясь как можно быстрей пройти все необходимые формальности.
Уставший от однообразия офицер, не поднимая головы, брал один паспорт за другим, цепким взглядом окидывал услужливо подставленное в стеклянную раму лицо и ставил печати. Всё как обычно. От монотонной, скучной работы он даже позёвывал…
– Имя? Фамилия? Цель поездки? – уточняет он, вглядываясь в фото очередного туриста, медленно поднимает глаза, чтобы сверить паспорт с оригиналом.
«Оригинал» бойко, диссонируя с настроением офицера, отвечает:
– Анна Сопина, – и премило улыбнувшись, самым ласковым голоском добавила, – туризм.