В мишуре и блестках
Шрифт:
— Почему?
— Почему! Да потому что Молт терпеть не мог такого сорта людей. Он старый солдат, денщик. Служил на Востоке. Много чего повидал в жизни и любит, чтобы все делалось в соответствии с уставом Ее Величества. Полковой снобизм. Им пропитана вся армия сверху донизу. Он считает слуг Хилари бандой подонков и не скрывает этого.
— Я пытался, — вставил полковник, — внушить ему более просвещенный взгляд на вещи. Но он не хотел понимать, бедняга, не хотел.
— Он был женат?
— Нет, — разом ответили супруги, и миссис Форестер добавила: — Почему вы спрашиваете?
— В его бумажнике есть фотография...
— Так вы нашли его! —столь порывисто воскликнула миссис Форестер, что не только ее собеседники, но и сама она смутилась.
Аллейн объяснил, где обнаружили бумажник.
— Наверное, чья-нибудь дочка, — предположил полковник. — Одного из его приятелей по службе. Он любит детей.
— Ложись в постель, Род.
— Еще не время, Тру.
— Время. Для тебя.
Рэйберн, который с момента появления Гертруды Форестер потихоньку перетаскивал пожитки полковника в спальню, вернулся и выразил надежду, что супруги найдут все вещи в порядке. Миссис Форестер, на лице которой явственно читалось "а куда мы денемся?", увела мужа, оставив обе двери ванной открытыми, очевидно, с тем, чтобы присматривать за полицейскими.
Аллейн и Рэйберн подняли сундук за боковые ручки, поставили в шкаф и заперли там. Аллейн подошел к окну, встал на викторианскую скамеечку для ног и принялся разглядывать в лупу соединение двух рам.
— По крайней мере, здесьпыль не вытирали, — пробормотал он. — Но много ли нам это даст, сказать не берусь. — Он беспокойно прошелся по комнате.
В дверях ванной возник полковник Форестер в пижаме и халате. Он скорчил извиняющуюся гримасу, мотнул головой туда, где находилась его жена, и закусил нижнюю губу, после чего закрыл дверь, и они услышали, как он чистит зубы.
— Ну просто душка, а? — пробормотал мистер Рэйберн.
Аллейн подошел к своему коллеге и указал на окно. Дождь все еще бешено стучал по наружному подоконнику, растекаясь потоками воды по стеклам. Рама непрерывно дребезжала. Аллейн выключил свет, и пейзаж за окном приобрел расплывчатые очертания. Верхушка ели судорожно моталась из стороны в сторону под непрекращающимися ударами серебристых струй, жестких, как розги. Вдали появились размытые огни, они то исчезали, то вновь выныривали из низин.
— Ребята из Вейла. Или моя команда.
— Взгляните на ель.
— Раскачивается как безумная, правда? Такой уж он, ураган. Ветки сломаны, и снег весь сдуло. Да уж, с северо-западным шутки плохи.
— Там что-то застряло. Обрывок чего-то блестящего.
— Чего не занесет бурей.
— Оно с подветренной стороны. Впрочем... возможно, вы правы. Нам пора спуститься вниз. Вы идите вперед, Джек. Я запру гардеробную. Кстати, они потребуют ботинок Молта, чтобы собаки взяли след. Только на псов и остается надеяться.
— Не дать ли им меховой сапог из раздевальни?
Аллейн поколебался и согласился.
— Тогда до встречи внизу.
— Пока.
Рэйберн вышел. Аллейн задернул занавески на окне, постоял немного в темной комнате и уже собрался выйти, как дверь в ванную отворилась и на пол упало пятно тусклого отраженного света. Аллейн замер на месте. Голос, едва слышный, неузнаваемый, выдохнул: "О!" — и дверь закрылась.
Аллейн подождал и вскоре услышал шум воды, текущей из крана, и другие звуки, сопровождавшие вечерний туалет.
Он запер дверь в ванную, вышел в коридор, запер вторую дверь, сунул оба ключа в карман и повернул налево как раз вовремя, чтобы увидеть, как Трой заходит в свою спальню.
Аллейн скользнул в комнату вслед за ней; Трой стояла перед камином.
— Ты носишься по коридорам, как кролик, дружок Алисы, — улыбнулся он. — Не смотри на меня так, словно первый раз видишь. Радость моя, отключись и не обращай внимания. Изменить мы ничего не в силах, просто не нужно обращать внимания.
— И не буду.
— Глупо получилось. Смехотворно.
— Сейчас лопну от смеха.
— Трой?
— Ладно, все в порядке. Спасибо, что зашел.
— И скоро я насовсем...
Трой подняла руку, словно подавая знак.
— Что такое? — спросил Аллейн. Трой указала на встроенный шкаф.
— Если Форестеры оставили дверь своего шкафа открытой, то, приложив ухо к задней стенке, можно их услышать, — сказала она. — Хотя вряд ли они оставили дверь открытой и вряд ли тебе захочется подслушивать. Зачем? Тем не менее такое возможно.
Аллейн подошел к шкафу и сунул голову внутрь. До него донеслось журчание спокойной беседы, голос полковника звучал близко, голос миссис Форестер намного дальше. "Она все еще в ванной", — подумал Аллейн. Внезапно загрохотали плечики, и полковник неожиданно совсем рядом произнес: "...трудновато найти место..." и несколькими секундами позже: "Все в порядке, нашел. Не начинай, Тру".
Наступила тишина. Аллейн вынул голову из шкафа.
— В сочельник, — сказала Трой, — сразу после полуночи, вешая платье, я услышала, что они вроде бы ссорятся.
— Да?
— Ну... дело было только в одной фразе полковника. Он сказал, что решение принято окончательно и что если не она, то он сделает это. Он говорил очень непохоже на себя. А потом миссис Форестер громко хлопнула дверью... дверью ванной видимо, и я слышала, как она, ругаясь, пробирается к кровати. Я с трудом вспомнила о приличиях и оторвалась от шкафа.
— Любопытно, — отозвался Аллейн и, подумав немного, добавил: — Я должен идти.
Он был на полпути к выходу, когда в глубокой тишине раздался дикий вопль миссис Форестер.