В объятьях зверя
Шрифт:
— Так, про лекарства сказать не забыла, про игрушки и Оскара тоже, ужин приготовлен… — Кэролайн с беспокойством перечисляла все это, загибая пальцы, а Стефан, наблюдая за ней, снисходительно улыбался. — Вроде бы все.
— Кэролайн, мы же не на неделю уезжаем, — мягко сказал Стефан.
— Все будет хорошо, мисс Форбс, — с улыбкой заверила Валери.
— Мы в первый раз оставляем Никки на ночь, — резонно заметила Кэролайн. — Поэтому я хочу, чтобы для нее это прошло как можно менее заметно, чтобы мы сами спокойно отдохнули и чтобы у Валери было меньше хлопот. Что я еще могла забыть? — спросила она у Стефана. — Точно! Вэл, пожалуйста, пока не давай Никки бананов. Врачи предполагают, что аллергия именно на них.
Девушка кивнула.
В этот момент на пороге гостиной появилась Никки и подбежала к Стефану и Кэролайн, задорно смеясь.
— Мама!
— Котенок, — улыбнулась Кэролайн, обняв девочку и поцеловав в затылок.
Вдоволь наобнимавшись с ней, Никки потянулась к отцу, и Стефан, в свою очередь, с нежностью коснулся губами ее щеки.
— Слушайся Вэл, хорошо? — попросил он.
Никки с энтузиазмом закивала.
— Пока, — помахала рукой она.
— Пока, принцесса, — с улыбкой сказал Стефан, потрепав ее по голове, и, еще раз проверив, не могли ли они что-то забыть, они с Кэролайн вышли на улицу.
— Может, лучше было попросить Ребекку? — с беспокойством спросила Кэролайн, когда они со Стефаном уже оказались в автомобиле такси.
— Кэр, Валери знает Никки с пяти месяцев, — ответил он. — Да ты и сама видишь, как она к ней относится. Вот увидишь, все будет хорошо. Родителям когда-то тоже надо отдыхать, — шепнул Стефан ей на ухо и прижал к себе.
Кэролайн взглянула ему в глаза и положила голову на плечо.
— Ты сегодня очень взволнована, — заметил Сальваторе.
— Сегодня мне предстоит познакомиться с твоими друзьями. Я уверена, они чудесные ребята, но внутри все равно какой-то мандраж, — объяснила девушка. — Просто среди них, кроме тебя, я никого не знаю, и…
— Вот именно, — сказал Стефан. — Я буду рядом, — прошептал ей он и поцеловал в лоб.
По губам Кэролайн скользнула улыбка. Перед этими негромкими, но такими нужными словами страх действительно отступал.
Огромный особняк Майклсонов в этот день больше напоминал огромную оранжерею: в вазах на полах стояли огромные букеты, которые курьеры привозили буквально каждые два часа, а сам дом был украшен нежными белоснежными пионами — любимыми цветами именинницы. В этот день Хейли исполнялось тридцать и она, проснувшись утром от запаха клубничного джема и увидев на пороге спальни Клауса с подносом, судя по всему, специально вставшего пораньше, чтобы порадовать жену в особенный для нее день, а сейчас с улыбкой наблюдая за тем, как дом постепенно наполняется друзьями и их громким смехом, понимала: она счастлива. Она замужем за любимым человеком, самым лучшим мужчиной, который каждый новый день превращал для нее в яркую страницу огромной интересной книги. Буквально несколько дней назад их десятимесячная дочь, Хоуп, с их помощью сделала свои первые шаги, и они с интересом наблюдают за ней, поражаясь тому, как быстро меняется эта малышка, так похожая на своего отца. Рядом — близкие и друзья. И напоминание о возрасте в этот день совсем не навевало грусть — наоборот, показывало, сколько всего ее еще ждет впереди.
Когда приехали Стефан и Кэролайн, многие из друзей Клауса и Хейли были уже в сборе. Двери гостям открыла сама хозяйка.
— Хейли, ты обворожительна, — улыбнулся Стефан, когда ребята поздравили именинницу и, как часть подарка, преподнесли ей огромную корзину красных роз.
— Еще немного, и мои щеки точно станут такого же цвета, как эти розы, — хихикнула Хейли. — Спасибо, Стефан. Ну чего же мы стоим на пороге? — встрепенулась она. — Пойдемте!
Хейли показалась Кэролайн приветливой и очень милой: она не переставала улыбаться, интересовалась последними новостями и спрашивала даже о таких мелочах наподобие того, как они доехали. Судя по всему, они с Кэролайн совпадали даже во вкусах: едва ей стоило зайти в особняк, как ее тотчас же обдало ароматом пионов, которые она так любила. Кэролайн вместе со Стефаном уже хотела было пройти к остальным гостям, как вдруг почувствовала, как внутри все замерло.
— Хейли, а где Кол? Я ему звонил, но он…
В этот момент Кэролайн мгновенно обернулась и встретилась с голубыми глазами, которые узнала бы из тысячи. Клаус, увидев ее, замер на месте и прервался на полуслове, не отводя от нее взгляд. Весь мир вокруг них остановился в эти секунды, которые казались для них вечностью.
— …трубку не берет… — лишь через несколько секунд пробормотал Клаус, все-таки закончив свою фразу.
— Клаус, привет, — с улыбкой поздоровался Стефан, пожимая ему руку.
Майклсону стоило неимоверных усилий, чтобы удержаться в реальности и, ответив на рукопожатие друга, кивнуть ему в ответ.
— Кол только что звонил мне, все в порядке. Он сказал, что на Третьем Авеню небольшая пробка. Обещал быть в течение получаса, — заверила
— Кэролайн?.. — будто в забытьи, наверное, не до конца понимая, что произнес это вслух, проговорил он.
— Клаус… — прошептала Кэролайн.
Ее щеки пылали так, словно бы рядом находился открытый огонь, а сердце, замерев на мгновение, забилось вновь с такой силой, что очень сильно начала болеть грудная клетка. В этот день судьба решила над ними, право слово, посмеяться. Теперь она знала это точно.
— Так вы уже знакомы? — с интересом спросила Хейли.
— Да… — пробормотал Клаус. — Мы…
— …Знаем друг друга с университетских времен, — нервно сглотнув, закончила Форбс.
— Вот уж правду говорят — мир тесен! — воскликнула Хейли.
— Кэролайн — моя девушка, — пояснил Стефан, украдкой взглянув на любимую блондинку.
Слова, произнесенные в эту секунду Стефаном, прошли сквозь Клауса свинцовой пулей. Кэролайн… Его Кэролайн. Теперь она девушка его лучшего друга. Наверное, он был готов ко многому. Но точно не к такому.
— Ребят, проходите в столовую, там почти все собрались, — улыбнулась Хейли, и Кэролайн, будучи больше не в силах выдержать взгляд этих бездонных голубых глаз, крепко сжала руку Стефана и вместе с ним поспешила уйти к остальным его друзьям.
А Клаус на протяжении какого-то времени стоял, не шелохнувшись, наблюдая за тем, как Стефан что-то нежно шепчет на ухо той, чьи фотографии он до сих пор хранил у себя.
Их история, наверное, стара как мир. Клаус и Кэролайн познакомились, когда ему было двадцать пять, а ей — всего восемнадцать. Они могли бы никогда не встретиться, если бы… То, что произошло, они называли судьбой. Кэролайн никогда не стремилась быть лучше всех, а ее семья была далеко не самой богатой. Однако еще в старшей школе Кэролайн знала, какой видит свою жизнь в будущем: она мечтала связать ее с экономикой. И пусть она никогда не была отличницей, целеустремленности бойкой блондинке было не занимать, и она точно знала, что исполнит свою мечту, чего бы ей это ни стоило. Приближалась пора выпускных экзаменов, и ради исполнения своей мечты на один год Кэролайн изменилась до неузнаваемости. Всегда общительная, душа компании и этакий моторчик коллектива, на это время она забыла о вечеринках и прогулках с друзьями, заменив это на занятия математикой и иностранным языком. Она не выпускала из рук конспекты, теперь была частой гостьей в библиотеке, а книги о мировой экономике заменили на ее книжной полке любимого Оскара Уайльда и Эмили Бронте. Оплатить обучение по той цене, которая была установлена вузом, куда мечтала поступить Кэролайн, — Колумбийским университетом — одним из лучших в США — ее родителям было не под силу, однако на стоимость могли повлиять результаты экзаменов. Поэтому, как бы ей порой ни хотелось бросить все и послать к черту, как бы иногда к горлу не подкатывали слезы обиды, когда все ее друзья шли на очередную вечеринку, а она коротала вечера за очередным параграфом учебника, — Кэролайн, стиснув зубы, терпела. Этот год прошел для нее, будто во сне, — она плохо помнила что-то, кроме книг и четырех стен своей комнаты. Но, когда Форбс узнала результаты сданных экзаменов, она поняла: справедливость есть. По результатам SAT Кэролайн, обогнав даже самых «закоренелых» отличников, стала одной из лучших выпускниц школы. Не веря своим глазам, показывая матери письмо с необходимыми цифрами, она плакала. Однако в дальнейшем судьба оказалась к Кэролайн еще более благосклонна. Девушка уже собиралась отправлять документы в вуз, когда узнала, что известный в городе благотворительный фонд, покровительствующий талантливым студентам и молодым исследователям, руководителем которого являлся Майкл Майклсон — бизнесмен, владелец крупной нефтяной компании, — совместно с тремя лучшими вузами побережья, — Колумбийским университетом, университетом Нью-Йорка и Рокфеллеровским университетом, — открывает конкурс на получение гранта на образование в одном из них. В глубине души Кэролайн не верила в то, что сможет получить этот грант: участников из Нью-Йорка и других, самых отдаленных городов, было огромное количество, — но удачу все-таки решила попытать. Письмо в фонд, которое она печатала дрожащими пальцами, постоянно сбиваясь, делая опечатки и перепечатывая все заново, портфолио, около двух месяцев нервного ожидания, когда за Кэролайн держали кулаки все ее друзья… Она смогла осознать, что все это происходит в реальности, лишь на церемонии вручения грантов, когда Майклсон и представители Колумбийского университета среди других победителей поздравляли ее и желали новых успехов в обучении, призывая не останавливаться на достигнутом.