В объятьях зверя
Шрифт:
— Тогда… — Стефан как бы невзначай указал пальцем на свою щеку и скромно поднял глаза в потолок.
Кэролайн рассмеялась и, обняв его за шею руками, поцеловала в гладко выбритую щеку, вдыхая приятный едва уловимый аромат мяты и лимона.
Неаполь встретил Деймона прохладным бризом, соленый привкус которого очень быстро начал ощущаться на губах, и солнечной, теплой для конца октября погодой, когда по улице вполне можно было ходить в легкой толстовке. И от того, и от другого Деймон успел отвыкнуть за два месяца холодных нью-йоркских проливных дождей.
Сначала Неаполь показался Деймону совсем крошечным, очень похожим на те островные городки на Сардинии и Сицилии, где он бывал уже много раз. Небольшие жилые домишки с разноцветными крышами были будто бы построены друг на друге и казались совсем игрушечными рядом с
«А Неаполь не такой уж и ссаный», — с усмешкой думал он, наблюдая за сменявшими друг друга в окнах небольшого Seat домами и набережными, вспомнив свою фразу двухдневной давности, которая так позабавила Елену. «Нужно будет обязательно съездить сюда снова».
Семичасовой перелет и разница во времени дали о себе знать, и, едва оказавшись в отеле, Деймон уснул, отложив поиски на следующий день, чтобы заняться этим на свежую голову. Отлично отдохнув, утром он проснулся в хорошем настроении. Однако стоило ему продолжить начатое в Нью-Йорке, спокойствие быстро исчезло.
Деймон вновь набрал телефонный номер Энзо, который для него достал Уэс, однако уже не в первый раз услышал в трубке лишь короткие гудки. Сальваторе пытался дозвониться по этому номеру еще в Нью-Йорке, и, собственно, именно потому, что не получил ответа, принял решение лететь в Неаполь, и сейчас сам не знал, зачем продолжил бесплодные попытки. Сейчас ему не оставалось ничего, кроме как отправиться по адресам, указанным Уэсом. Согласно информации, которой располагал Максфилд, на фамилию Сент-Джон, которая не была итальянской, а потому в Неаполе оказалась редкой, всего было зарегистрировано шесть домов и четыре квартиры (что для города с населением чуть менее миллиона человек было не так уж и много). Понятно, что все они принадлежали разным людям, которые, вероятнее всего, были даже не родственниками, а просто однофамильцами. Но, как бы ему ни хотелось сэкономить время, Деймон решил все же посетить их все. Начал он, конечно, с того, что был зарегистрирован на имя Лорензо Сент-Джона, но в глубине души его не покидало чувство, что нужного человека он там не найдет.
Предчувствия Деймона не обманули: небольшой дом, находившийся практически в центре города в пятнадцати минутах езды от отеля, в котором остановился Сальваторе, и принадлежавший, предположительно, Энзо, был закрыт, а рядом в этот момент не оказалось даже соседей, у которых можно было бы что-то узнать. Деймон провел там некоторое время и, мысленно выругавшись, отправился по адресам дальше. Ему очень быстро пришлось вспомнить итальянский, в котором он не практиковался уже больше трех лет, и порой случалось так, что прохожие плохо понимали, о чем он их спрашивает. После этого Деймон твердо решил, что вновь возьмется за учебники после возвращения в Нью-Йорк, чтобы не потерять навыки владения языком, который когда-то знал очень хорошо. В этот день он объездил практически весь Неаполь с севера на юг, побывав и в заброшенных районах, отдаленно напомнивших ему Южный Бронкс, правда, в гораздо меньших масштабах, которые туристы обычно избегают, и в более благоустроенных, но не потерявших особую, свойственную именно таким небольшим городкам таинственность, где ему хотелось провести побольше времени.
Чем больше адресов Деймон вычеркивал из списка, тем слабее становилась надежда на то, что ему вообще удастся кого-то найти. Уже на автомате он пытался продумать возможные пути выхода из данной ситуации, однако что делать в случае, если из Неаполя он вернется ни с чем, он представить по-прежнему пока не мог… А такая возможность тем временем становилась все обозримее: за все время своих поисков Деймон не нашел ни одной зацепки, которая могла бы привести его к Сент-Джону. Энзо словно бы испарился. И впервые за долгое время Деймон, которому, несмотря на свою природную эмоциональность, в сложных ситуациях всегда удивительным образом удавалось сохранять хладнокровие, чувствовал беспокойство.
День близился к своему завершению и закат окрасил побережье и волны Средиземного моря, с шумом разбивавшиеся о скалы, в ярко-оранжевый цвет, когда Деймон дошел до седьмого адреса в своем списке. Для себя он, почувствовав усталость, решил, что он будет последним на сегодня. Белоснежный двухэтажный дом с ярко-красной черепичной крышей и голубыми ставнями на тихой мощеной улочке, каких Деймон в этот день исходил немало, был похож на те, что ему довелось увидеть до этого. Согласно бумагам, которые Уэс передал ему, он принадлежал неким Джованни и Антонелле Сент-Джон. Посмотрев на бумаги и, задумчиво хмыкнув, убрав их, Деймон сделал несколько звонков. Пока хозяева не открывали дверь, он успел оглядеться вокруг и поймать себя на мысли, что он с удовольствием здесь остановился бы: тишину прерывал лишь шелест деревьев и крики чаек, доносившиеся с моря, а в затерянных в листве олив двориках, где так приятно пахло фиалками, царило такое умиротворение, что даже Деймону, кажется, навсегда влюбившемуся в ритм жизни Нью-Йорка, хотелось здесь задержаться. Из мыслей его вырвал скрип открывающейся двери. Через несколько секунд на пороге появился невысокий мужчина в футболке с логотипом футбольной сборной Италии на нагрудном кармашке. Он носил густые усы, а на его висках начинала серебриться седина. Едва Деймон увидел его, в голове, словно молния, сверкнула мысль: он близок к цели. Сальваторе смотрел на него и видел в этом мужчине Энзо — разве что, лет на тридцать старше, чем он был сейчас. Тот же овал лица, широкий лоб, даже глаза у них, кажется, были совершенно одинакового оттенка.
— Добрый вечер, — по-итальянски поздоровался Деймон, и мужчина кивнул ему. — Извините за беспокойство. Скажите, Вы не знаете Лорензо Сент-Джона?
Услышав имя Энзо, Джованни как-то встрепенулся.
— А Вы, простите, кто? Вы знакомы? — спросил он.
— Меня зовут Деймон Сальваторе, — представился Деймон. — Мы с ним… Бывшие коллеги.
Раздумывать о том, как можно было охарактеризовать их отношения с Энзо, у Деймона не было, но в конечном итоге он пришел к выводу, что «коллеги» — вполне подходящее определение. В конце концов, они действительно когда-то были объединены общим делом.
— Коллеги… — задумчиво повторил Джованни. — Лорензо мой сын, — ответил он, подняв взгляд на Деймона, и тому в этот момент захотелось самодовольно усмехнуться: его догадки подтвердились. — А что случилось?
— С тех пор, как Энзо вернулся в Италию, мы с ним потеряли связь. Я несколько раз звонил ему, но его телефон вне зоны доступа, — объяснил Сальваторе. — Сейчас мне очень нужно с ним связаться.
— Энзо сейчас не в Италии, — Сент-Джон-старший мотнул головой, и в этот момент эйфория исчезла в один миг.
«Господи, только не говорите, что он решил переехать в другую страну», — мысленно взмолился он.
— Что-то срочное?
— В общем-то, да, — кивнул Деймон. — Синьор… Сент-Джон, — немного помедлив, произнес он. — Вы не могли бы дать мне его телефонный номер? Просто дело не терпит отлагательств, и нам нужно встретиться лично. Чем скорее, тем лучше.
Деймон не мог предугадать, как отец Энзо отреагирует на эту просьбу, видя его в первый раз, но все обернулось, наверное, лучшим образом.