В переплете Книги Знаний
Шрифт:
– Почему скучную? Ты же ее не читал! – напомнил Ленон.
– Потому и не читал, что скучная! – настаивал на своем Гаузен.
– Все книги скучные!
– А я не могу оторваться, - виновато объяснил Ленон.
– Клеем, что ли, намазана? – подивился Гаузен, и, не дождавшись ответа, закончил:
– Ладно, будем считать, что ты сегодня стоишь на карауле.
После этих слов Гаузен повернулся на другой бок, а Ленон еще долго сидел за Книгой Знаний, познавая новые факты о Велитии и ее обитателях. Но настал момент, когда усталость возобладала
«А что, если книга может передавать знания не раскрываясь?» – подумал Ленон. В эту возможность ему и самому не сильно верилось, но так как книга была волшебная, от нее можно было ожидать чего угодно.
– По крайней мере, не нужно платить за квартплату, свет и тепло, - утешил себя мыслью Ленон, устраиваясь поудобнее и подкладывая книгу под голову.
Спал Ленон, одолеваемый тревогами о доме и Руфи, весьма беспокойно. Ему снилось, что он берет в руки Книгу Знаний, а на обложке написано «Как вернуться домой». Он разламывает ее посредине и видит, что из одной страницы на другую крупными буквами черным по белому написано «НИКАК».
Внезапно кошмар юноши прервала яркая вспышка, а затем он почувствовал резкий и очень неприятный запах.
– Неужели опять!
– испугался Ленон и ощупал штаны. Но горелой кожей пахло совсем не от него. Горела Книга Знаний. Похоже, что, ворочаясь во сне, он нечаянно столкнул ее в костер.
Истошно завопив, Ленон выхватил книгу из костра и начал остервенело топтать ее, пытаясь сбить пламя. Убедившись, что огня больше нет, он поднял книгу с земли. Переплет был почти обуглен, а страницы заметно потемнели по краям.
Ленон, не зная, что делать дальше, решил разбудить Гаузена. Он пытался потрясти его, но вызвал лишь щекотку. Очнувшись, Гаузен начал продирать глаза. Ему, в отличие от Ленона, снился приятный сон, но он уже не помнил его содержания, а от щекотки ему стало смешно, так что он совсем не расстроился. Ленон, увидев, как его напарник поднимается, испугался показывать, что натворил, и быстро спрятал книгу за спину.
– Что, Ленон? Разбудил меня, чтобы я постоял на страже, пока ты отлучишься? В другой раз можешь так не делать, - великодушно разрешил Гаузен.
– Чего такой грустный? Приснился плохой сон? Сейчас я тебя развеселю. Я вспомнил, чем оно там закончилось. Вот, послушай настоящую шутку, – сказал Гаузен опечаленному Ленону, все еще не представляя, что стряслось на самом деле. – Это не то, что твои бредовые байки из Книги Знаний.
Сидят в таверне за столом воин, вор и волшебник и выпивают. И все такие грустные… Ну, прямо, как ты сейчас. Тут воин начинает жаловаться:
«В городе загорелся склад – и теперь я лишился работы. Мне нечего охранять!»
А вор подхватывает:
«Спасибо за новость. Она, конечно, ужаснее некуда, но мне хотя бы ясно, чем можно заняться сегодня вечером. Надеюсь, к пропасти очередь не слишком длинная. Ведь теперь я тоже лишился заработка… Мне негде воровать!»
Тут воин начинает
«Ну а ты чего такой расстроенный?» – спрашивают они у мага, а он им отвечает:
В городе загорелся склад, и меня теперь полгорода ищет. Мне негде спрятаться!
– Ну, ты понял?
– чуть не лопаясь от смеха, поинтересовался Гаузен.
– Гаузен, я… - пытался объяснить юноша, но спутник его не слушал.
– Ну, ты понял, в чем соль? Этот маг… - подавившись смехом, опять не договорил, Гаузен.
– Гаузен, я сжег книгу… - еле слышно сознался Ленон.
– Да-да, сжег! – еще больше смеясь, подтвердил Гаузен. – Это маг сжег склад!
Тут внезапная догадка обожгла кору мозга Гаузена чуть ли не до угольков.
– Ты сжег что?!
– Книгу Знаний, - показал Ленон обгорелые корки.
– Ты, кажется, хотел досказать свою смешную историю? – умоляюще напомнил юноша.
– Чем все кончилось?! Чем все кончилось?!!! – отчаянно завопил Гаузен.
– И они вдвоем к-а-ак накинутся на этого мага!
При этих словах он схватил Ленона за грудки и изо всех сил начал трясти его:
– Да что же ты наделал?! Ты представляешь, что эта книга значила для Лин?! Она за нее жизнь бы отдала!
– Я не хотел! Кто же знал, что так выйдет? – дрожащими губами оправдывался Ленон.
– Знаешь, что сказала ярмарочная площадь, на которой не протолкнуться от торговых палаток? –спросил вдруг Гаузен.
– Что? – понятия не имел Ленон.
– Она сказала: «Меня заставили». А тебя-то кто заставлял сжигать книгу?! Кто тебя заставил, а?! Может, кто-то нож у горла держал? На ухо шептал: Сожги книгу, пока Гаузен не видит! – не переставая, кричал и тряс Ленона Гаузен.
– Или ты вдруг замерз?! Так вот веток вокруг столько валяется!
Тут Гаузен, желая доказать свою правоту, подобрал одну из палок и высоко поднял ее над головой.
– Пощады, – инстинктивно съежился Ленон, увидев, что Гаузен на него замахнулся.
– У тебя есть, что сказать в свое оправдание? – опустил палку Гаузен, решив, что просто так его не отпустит.
– У меня было тяжелое детство. Вместо воздушных шариков я надувал пакеты из-под молока, - пытался отыскать спасительные слова юноша.
– Тяжелое, говоришь? По крайней мере, ты пил молоко! – возразил Гаузен.
– Я подбирал эти пакеты в мусоре, - не сдавался Ленон, пытаясь разжалобить спутника.
– Ага, а я-то думал, чего это ты тогда забрался на кучу барахла? Да тебя с детства к помойке тянет! – брезгливо поморщился Гаузен, вспомнив, как сам вытаскивал газеты из мусорных урн.
– Я еврей, – сделал еще одно признание Ленон, грустно заглянув Гаузену в глаза.
– Еврей чего? Это что еще значит? – не понял Гаузен.
– Это значит… Это значит для меня…что я везде чужой, - пытался, как мог, объяснить Ленон.