В погоне за хвостом
Шрифт:
– И, да и нет, мисс Чейз! Дело чрезвычайной важности и очень опасное. Мне срочно требуется вылететь в Россию. Босс сказал, что никто кроме меня не справится с этой проблемой. Там такое произошло… Я вынужден лететь прямо сейчас, времени нет совсем. Я все расскажу по возвращению, если конечно вернусь, - Питер выдержал паузу.
– О как это приятно мистер Кук. Я так горда вами, Но Россия, что там сейчас с погодой, не надо ли захватить теплые вещи?
– Не стоит беспокойства, я думаю там сейчас, примерно, как у нас, но надеюсь не столь дождливо.
– Ну будьте тогда
– Нет, не буду, я спешу. Перекушу уже на месте, - с этими словами Питер взлетел по лестнице в свои комнаты. Там он схватил дежурный саквояж, которым не пользовался ни разу с момента поступления в агентство Кука, и мы помчались на станцию дирижаблей в Хитроу, чтобы успеть на ближайший рейс в Санкт-Петербург.
Здание станции впечатляло: симбиоз железа и стекла. Что то было в новом стиле необычного, он как бы сам звал в полет. Отсюда, из этого самого места десятки дирижаблей развозили пассажиров по всем концам Земли, отсюда даже летали на Американский континент. Для полного обозрения всего этого величия и великолепия я даже вылез на плечо юноши, ну не сидеть же мне всю дорогу во внутреннем кармане. Правда на входе Питер был остановлен строгим полицейским, потребовавшим документы на животное. Если вы не поняли, то это он меня имел ввиду. Жуткие нравы, благо в своде законов Британской Империи фамильяры в своих правах отделены от простых животных, так что проблем у Питера не возникло.
Объявили наш рейс и народ постепенно потянулся к входу в причальную башню. При посадке в дирижабли отбирали все потенциально опасные предметы: как-то спички, зажигалки, и даже волшебные палочки, которые вернут обладателям только после посадки. Мы уселись на свои места, тут, надо сказать, нам ужасно повезло, нам досталось место у окна. Так что Питер сел на кресло, а я встал на подлокотник и начал наблюдать в окно за происходящей посадкой.
Вскоре гондола дирижабля была заполнена, раздался троекратный звон колокола и наше судно стало медленно подниматься в небо. Над сказать, что я слегка побаивался летать, не сколько за себя, сколько за Питера. Ведь он совсем не приспособлен для полетов. Но все прошло просто великолепно и через полчаса Питер открыл саквояж с твердым намерением чем-то перекусить.
– Вермалион, - обратился он ко мне жестким голосом. Его тон и форма моего имени не сулили мне ничего хорошего, поэтому я сделал вид, что плохо слышу, ну там перегрузки при взлете. Тем более на людях мы предпочитаем общаться на телепатическом уровне. Хотя говорить человеческим языком я умею и очень даже люблю. Поэтому Питеру пришлось повторить свое обращение еще раз, на третьей попытке он достаточно ощутимо дернул меня за хвост, да так что я свалился на сидение.
– А что, что-то случилось?
– с самым невинным видом спросил я.
– А не подскажешь, мой хвостатый друг, - куда из этого саквояжа делись галеты?
– А они там точно были?
– я встал на задние лапки и посмотрел Питеру прямо
– Конечно были, вот тут лежит список вещей, что должны быть в этом саквояже. Я не открывал его три года, так куда они по-твоему могли деться?
– Ну, они могли испортиться, и я их съел. Считай, что я тебя спас от пищевого отравления, мужественно пожертвовал своей жизнью, впрочем так всегда и бывает фамильяр всегда готов…
– Мне кажется, что твоя порода должна называться не горностай, а наглостай, - Питер продолжал за чем-то копаться в саквояже.
– И если ты там пытаешься найти консервы с ананасами, то спешу тебя заверить, их там тоже нет. Мне показалось, что банка вздувается, но не мог же я допустить твоей безвременной кончины.
– …
– Не стоит так волноваться, лучше посмотри на Ла-Манш, какая красота!
– яловко перевел стрелки.
И в самом деле, мы сейчас пролетали над проливом. Вверху голубизна небес, внизу бирюза моря, а по ней двигаются крошечные кораблики. Красота! Уже одно это стоило того, чтобы мы отправились в этот полет.
К нашему счастью в стоимость билета входило и питание, даже двухразовое, так что голодными мы не остались. По правде, питание полагалось только Питеру, но он был столь великодушен, что разделил трапезу со мной. Все же фамильяр должен выбирать себе в напарники правильного мага: доброго и щедрого, еще раз я убеждился в правильности этой мысли.
Полет был долгий, почти пятнадцать часов, так что мы успели и посидеть, и выйти прогуляться на обзорную палубу, и прочесть утренний «Times». Я уже упоминал, что каждый уважающий себя фамильяр, к которым я себя и отношу, умеет читать? Правда наши вкусы не совсем совпадали.
Питер долго читал о дебатах в парламенте между консерваторами и лейбористами о каком-то пустяковом законе по поводе увеличения ставки подоходного налога. Далее Питер сосредоточился на чтении большой статьи о предстоящей встрече «Астон Виллы» и «Эвертона». Да, Питер слишком много уделяет времени спорту. И даже существенная прореха в нашем бюджете была связана с тем, что он не слишком удачно сделал ставки в прошлые выходные. Так что тут читал только Питер, а я смотрел в окно.
Но зато статью о грядущей попытке лайнера «Нортумбрия» завоевать Голубую Ленту Атлантики мы прочли вдвоем. Капитан грозился побить все рекорды, судостроитель расхваливал свое детище, владелец зазывал всех купить билеты и поприсутствовать на корабле в то время, когда оно будет завоевывать приз. Реклама, она такая…
Так же мы с интересом прочли криминальную хронику. Жутко интересно, но если в Америке грабили поезда, то в Европе подделывали картины. Согласитесь, насколько романтичнее скакать по прериям за бандитами. Чем сидеть в лаборатории и рассматривать слои краски под лупой. Вот люблю я детективы… Может нам с Питером плюнуть уже на все и организовать свое детективное агентство? Представляете, пару детективов задумчивый и рассудительный, ну это разумеется я. Второй деятельно-исполнительный, но это разумеется Питер. А там и романы можно писать л наших приключениях.