В погоне за мечтой

Льюис Сьюзен

Бандит чуть повернул голову, по-видимому, переводя ее слова водителю. Тот нехотя выбрался из машины.

– Две минуты, – напомнила Рита.

– Dois minutos! [4] – крикнул бандит.

Водитель бросился бежать и торопливо исчез внутри гаража, казавшегося таким же мрачным, как черное ночное небо.

– Как тебя зовут? – спросила Рита, обращаясь к сидевшему впереди мужчине.

Тот промолчал.

– Имя! – потребовала Рита, подталкивая

его.

– Кардоса, – ответил бандит.

4

Две минуты! (португал.)

– А, ты уже стал президентом? – Рита ударила его по голове пистолетом.

– Мы всего лишь тезки! – воскликнул он.

– Что ж, Кардоса, – сказала Рита, поднося часы к свету, – настало время проверить, высоко ли тебя ценят друзья. А пока мы ждем, расскажи поточнее, где искать родственников вот этого джентльмена, если в том возникнет нужда.

– Я не понимаю, о чем вы, – отозвался мужчина.

– Отлично понимаешь, – сказала Рита. – Это ведь «Преисподняя», не так ли?

– Не знаю, что такое преисподняя.

Рита посмотрела на Майка и ударила бандита рукояткой пистолета.

– «Преисподняя», – повторила она, – это такое место, где Пастиллиано устраивает домашние спектакли. А ты, должно быть, поставляешь ему актеров. Что входит в твои обязанности? Ломать им ноги? Это и есть твоя специальность? Или ты сажаешь их в кислоту? Выдираешь у них зубы? Может быть, ты и насилуешь вдобавок? Тебя ведь возбуждает это – беззащитные мальчишки…

– Хватит! – перебил Майк.

Рита посмотрела на него; ее лицо окаменело от гнева.

– Нам нужно узнать, где находятся Каван и Робби, – добавил Майк.

– Не могу сказать, – прохрипел Кардоса, когда Рита рывком повернула его голову и ткнула дулом под челюсть. – Может быть, они внизу, в камере, а может, с боссом. Или их держат по отдельности.

– Как вы попадаете в камеры? – спросил Майк.

– Через гараж.

– Есть другой вход?

– Не знаю.

Рита усилила хватку, и он взвизгнул.

– Подумай хорошенько, – велела женщина. – Есть еще вход?

– Думаю, сзади. Там пожарная лестница. Возможно, там есть и дверь, но я не уверен. Я не помню.

Майк подтолкнул Риту, она повернулась и, проследив за его взглядом, посмотрела в сторону гаража. Оттуда вышли двое громил с автоматическими пистолетами.

Сердце Майка подпрыгнуло к горлу. Он смотрел на приближающихся громил. Те подошли к машине и остановились у дверцы, рядом с которой он сидел.

– Вы, пожалуйста, идти с нами, – сказал один из бандитов.

Майк повернулся к Рите, холодея от страха.

– До сих пор все идет неплохо, – проговорила она.

Майк вопросительно смотрел на нее.

– Они

ведь не убили нас, верно? А это может означать, что этот придурок нужен им живым, – объяснила Рита.

Майк открыл дверцу и выбрался из машины. Ночь была душная и влажная, в воздухе пронзительно звенели насекомые.

– Я забрать ваш пистолет, – сказал громила. – Вы привезти документы?

– Где мой сын? – осведомился Майк. – Уговор был такой: я привожу записи, вы отдаете ребенка.

– Он там, внутри. Вы принести туда документы. – Громила повернулся к гаражу.

Майк остался на месте.

– А мой брат? – спросил он.

– Насчет вашего брата мы не договаривайся, – возразил бандит, оборачиваясь к нему.

– Так давайте договоримся.

– Вы не может ставить условия. Ваш сын у нас, не забывайте.

Майк наклонился к машине, взял с сиденья записи и сказал Рите:

– Вероятно, меня прикончат, как только я войду внутрь. Если это случится, пристрелите пленника и уносите отсюда ноги.

– Вы, кажется, вздумали распоряжаться? – насмешливо произнесла Рита, вскидывая брови.

– Ради вашего блага, – ответил Майк, выпрямляясь.

Бандиты обступили его и повели в гараж. Через тяжелую широкую дверь они вошли в просторную, ярко освещенную комнату, где их ждали мужчины в масках и темных одеяниях. Каждый из них держал автоматический пистолет; не шевелясь и широко расставив ноги, они целились Майку в грудь и голову. Здесь не было мебели, лишь голые каменные стены и белый цементный пол. Помещение представляло собой правильный квадрат без окон, с двумя дверями. Спрятаться здесь было негде.

Прошла минута или чуть больше. Никто не шевелился. Через открытую дверь в комнату проникали неумолчные голоса лесных обитателей. По вискам Майка струился пот, скатываясь по шее. Вдруг он услышал звук шагов и повернулся ко второй двери.

Когда дверь открылась, бандиты выстроились, образовав живой коридор, у одного конца которого стоял Майк, а у другого оказался человек, входивший в помещение. Это был приземистый тучный мужчина с сияющей лысиной, обвисшими щеками и надутыми мясистыми губами. Его глаза блестели, словно только что отчеканенные монеты, шея и руки были обвешаны золотыми украшениями.

– Мистер Маккан, – с акцентом заговорил он, – я вижу, вы принесли записи.

Он не отрывал взгляда от конверта в руках Майка, но тот не шевельнулся. Он уже не сомневался в том, что погибнет, потому что Пастиллиано ни за что не явился бы сюда лично, если бы собирался его отпустить.

– Быть может, вы хотите передать их мне? – любезным тоном предложил Пастиллиано.

Глаза Майка метали молнии.

– Сегодня вечером вы уже попытались нарушить наше соглашение, – напомнил он. – Хотите попробовать еще раз?