В поисках Леонардо
Шрифт:
– Хорошо, – вздохнул Рудольф. – Думаю, на сей раз я точно брошу Вернера за борт.
– Картина не у Вернера, – раздраженно сказала Амалия. – Оставьте беднягу в покое, вы его совсем замучили. Вернер тут ни при чем!
– А кто же тогда?
– А вы не догадались?
Мгновение кузены смотрели друг на друга.
– Ну да, все сходится, – вздохнул Рудольф. – Значит, длинноносый маркиз и его супружница и в самом деле работают на англичан. Что ж, придется тогда вывести их из игры.
– Забудьте про маркиза и его жену, – сердито воскликнула Амалия. – Согласна,
– Кузина, – промолвил Рудольф, качая головой, – вы неподражаемы. Туша с хрустальным голосом, сеньора Кристобаль, разумеется, тоже вне подозрений?
– Рудольф, – воскликнула Амалия в сердцах, – вы редкостный хам!
Германский агент насупился.
– Моя дорогая, вы так говорите, словно вам неизвестно, что так называемые творческие профессии являются идеальным прикрытием для секретной работы. – Амалии и в самом деле это было неизвестно, но вслух, разумеется, она ничего не сказала. – И вообще, не сочтите за дерзость, но, по-моему, вы водите меня за нос. Почему вы так уверены, что вам известно, кто взял Леонардо?
– Потому что этот человек сам себя выдал, – спокойно ответила Амалия. – Причем даже не один раз. Конечно, именно он и завладел картиной, вместе со своим сообщником, разумеется. Беда в том, что эти люди очень хитры, и нам придется потрудиться, чтобы вернуть Леонардо. Если мы просто украдем его, они догадаются, кто это сделал, и тогда я не могу ручаться, что все ограничится одним усыплением.
– Какая заботливость, – проворчал Рудольф. – И что же вы предлагаете сделать с ними?
– Предлагаю избавиться от них. Раз и навсегда, – лаконично ответила Амалия.
Германский агент вытаращил глаза и поперхнулся дымом сигары до слез.
– Господи! Так я и знал. Канделябром по голове – и концы в воду, так?
– Зачем? – удивилась Амалия. – Нет, мы сделаем иначе. Помнится, вы говорили, что сумасшедший дом – самое надежное место для того, чтобы лишить человека возможности вредить вам. Однако, кроме сумасшедшего дома, есть еще одно место, из которого почти невозможно выбраться. Вот туда мы и засадим наших «друзей».
– Кажется, я понял, что именно вы имеете в виду, – заметил Рудольф. – Но каким образом вы собираетесь провернуть задуманное?
Амалия усмехнулась.
– По прибытии в Нью-Йорк наших похитителей будет ждать большой сюрприз, если вы не откажетесь мне помочь.
Рудольф смерил ее долгим недоверчивым взглядом.
– Слова! – заявил он, пренебрежительно пожимая своими широкими плечами.
– Положитесь на меня, кузен. Помните, не вы один пострадали от этих господ. У вас увели даму с лебедем, а у меня настоящего, кстати сказать, Тициана. Кроме того, я не люблю, когда мне в еду подмешивают снотворное, так что с большим удовольствием рассчитаюсь с нашими… фокусниками.
– Было бы лучше, – сухо заметил германский агент, – если бы вы не скрытничали и сей же час доверились мне. Ведь, кстати сказать, я до сих пор не знаю, кто так предусмотрительно затащил Висконти в шкаф, а затем бросил
Амалия оглянулась.
– Это был… – начала она и, наклонившись к кузену, прошептала ему на ухо два слова.
Рудольф выронил сигару.
– Как! – вскричал он. – Но ведь…
– Да, да, я знаю, – отозвалась Амалия. – Он специально нанял исполнителя, того самого… секретаря.
Рудольф шевельнул бровями, что-то прикидывая в уме.
– Предположим, что вы правы. Ну да, старик – поклонник искусства, у него одна из самых знаменитых коллекций и так далее. А почему именно секретарь?
– Потому что никакой он не секретарь, – отмахнулась Амалия. – Вчера мы с Ортегой помогли ему добраться до его каюты, и я воспользовалась моментом, чтобы ее осмотреть. У него на столе не было ни единой бумажки! Какой он после этого секретарь?
– Так вот почему вы с такой готовностью бросились его перевязывать! – воскликнул германский агент. – Вы все делали с дальним прицелом, чтобы забраться к нему в каюту!
– У меня и прежде были кое-какие подозрения, – просто подтвердила Амалия, – и я хотела убедиться, что была права.
– Стало быть, Нортен по поручению старика тоже выслеживал Висконти, и именно поэтому они оказались на «Мечте», – подытожил Рудольф. – Когда Висконти проник на палубу первого класса, Нортен подстерег его и стал требовать, чтобы тот отдал картину. А у Висконти от его раны произошло внутреннее кровоизлияние, и он умер, не успев ничего сказать. Уразумев, что случилось, Нортен испугался и спрятал труп в пустующей каюте, а ночью вернулся туда и выбросил тело за борт. Что ж, вполне логично. – Он подался вперед. – Кстати, вы уверены, что не Нортен с Дайкори усыпили нас и свистнули у меня «Леду»?
– Рудольф, – укоризненно промолвила Амалия, – если бы вы были внимательнее, то уже давно догадались бы, кто на самом деле сумел обвести нас вокруг пальца. Внимание к людям плюс внимание к мелочам – и разгадка всегда будет у вас в кармане. Трюк со снотворным проделали вовсе не Нортен со своим хозяином, а, как вы и подозревали, английские агенты. Эти люди считают себя очень умными, и я с большим удовольствием докажу им, насколько они ошибаются.
– Кузина, – засопел Рудольф, – я начинаю подозревать, что вы меня дурачите и что картина на самом деле находится у вас. С какой стати вы вообще мне помогаете? В жизни действует правило «каждый сам за себя», вы же знаете. Почему я должен вам доверять?
– Из-за наших общих предков, – коротко пояснила Амалия, – из-за Мадленки Соболевской и рыцаря Боэмунда, который вам так не нравится. Когда я смотрю на вас, мне чертовски приятно думать, что вы мой родственник, хоть и отдаленный. Кроме того, я ведь дала вам слово…
– Ладно, попытаюсь вам поверить, – сказал германский агент со вздохом. Правда, тут же добавил: – Но должен предупредить: если вы меня надуете, вас не спасут все канделябры в мире!
– Перестаньте, кузен, – взмолилась Амалия, – я уже не могу слышать это слово! Обещаю вам, «Леда» которую вы нашли, вернется к вам. А взамен вы поможете мне распутать весь клубок.