В прицеле – Олимпиада
Шрифт:
Для начала Правдин предложил присутствующим прослушать секретную аудиозапись, сделанную Дервишем во время встречи бен Масиха с Гореславским. Агенту удалось незаметно закрепить микрофон на одежде Усамы. Флэшку с записью беседы Дервиш сумел спрятать в тайнике, откуда ее забрала команда Кэпа. Бесценная информация была сразу же отправлена в Москву.
Из прослушки Дервиш узнал и об опасности, грозящей ему самому, но не успел или не счел возможным заняться собственным спасением.
— Мужественный человек, — отметил премьер-министр Правдин. — Мы
Слушали молча, некоторые делали пометки.
— Значит, все-таки Гореславский, — тихо заметил аналитик из ФСБ.
— Куда же без господина БОГа, — усмехнулся Старостин.
Особенно внимательно прослушали конец беседы.
— Что же все-таки они собираются сделать? — озабоченно поинтересовался Ковригов.
— А что тут непонятного? — удивился Старостин. — Они решили сделать объектом террористических атак не пассажиров метро, а обитателей Кремля и жителей Рублевки. Стоп! А это что?
Встреча бен Масиха и Гореславского определенно завершилась, но запись продолжалась. Незнакомый гортанный голос говорил на жуткой смеси русского, английского и арабского языков. К тому же расслышать слова и понять их смысл мешали сильные помехи. Из колонок проигрывателя доносились главным образом хрип и шипение, сквозь которые лишь изредка пробивалась членораздельная речь.
— Хр-р-р-ш-ш-ш-хр… Вай-вай! Ш-ш-шибко аттамш-шу! Сочым алымпыадым — сыктым кердык, пилят! Хр-р-р-ш-ш-ш-хр…
Собравшиеся зашумели, перебивая друг друга.
— Что он сказал, кто-нибудь понял? Перевести можете?
Старостин потер кончик носа:
— Попробую. Не дословно, конечно. Насколько я разбираюсь в иностранных языках, он говорит, что отомстит. И что постарается с помощью террористического акта сорвать нам Олимпиаду в Сочи.
— Безобразие! — зашумели собравшиеся.
— Что это за мерзавец?!
— Думаю, мы с вами слышали голос самого ад-Даджала, пресловутого антихриста, — пояснил вице-адмирал.
— Хорошо, что у нас есть время, — высказался аналитик из ФСБ. — Олимпиада ведь не завтра состоится.
Но Старостин нахмурил брови:
— Я так не считаю. Мне многое еще непонятно, но, боюсь, времени на раскачку у нас нет.
— Что предлагаете, Илья Григорьевич? — прямо спросил премьер-министр.
Старостин поднялся:
— У меня два предложения. Первое — немедленно напрячь всю имеющуюся в нашем распоряжении агентуру, чтобы отследить все передвижения указанных в беседе фигурантов. Это те члены группировки, которые избежали ареста. Думаю, мы сумеем их установить и взять под контроль. Одного из террористов мы уже взяли в разработку.
— А второе? — уточнил Правдин.
— На
Премьер-министр озадаченно почесал макушку:
— А вот это будет потруднее.
На этом он закрыл совещание.
— Все свободны, — Правдин поднялся с места и повернулся к Старостину: — А вас, Илья Григорьевич, я попрошу остаться.
Когда все остальные вышли, премьер подошел к окну. Внизу шумела улица, катили машины, толпились пешеходы. Накрапывал дождь. Правдин вернулся к столу.
— Снова Гореславский. Чего ему не хватает? Не понимаю. Денег накосил — на десять жизней хватит. Мог бы остров купить и жить на нем королем.
Старостин задумчиво покачал головой:
— Королем? Нет, не хочет он быть королем. Он меньше чем на бога не согласен. На злого, жестокого, мстительного божка, который готов карать и правого, и виноватого, лишь бы демонстрировать свою силу. Его можно понять. В одночасье шагнул из школьных учителей в закулисные правители России, а потом все потерял, кроме денег. Это обидно, вот он и пытается доказать, что еще способен на многое.
Правдин только обескураженно развел руками:
— Доказать? Кому?
— Думаю, в первую очередь самому себе. А во вторую — нам. И всему миру.
Они помолчали. Принесенный секретаршей чай давно остыл. Правдин смотрел сквозь стакан невидящим взором.
— И все же, что они задумали? Кому понадобилась эта резня в окружении бен Масиха?
Старостин не спеша собирал со стола свои бумаги.
— Причина — либо борьба за власть и радикальная смена руководства в их организации, либо чрезвычайная акция, которую они затевают. Причем это не рядовой теракт, а катастрофа мирового уровня типа одиннадцатого сентября. Поэтому он и зачистил всех приближенных. На всякий случай, чтобы обрубить концы. После акции, вероятно, бен Масих уйдет на нелегальное положение.
— Или, наоборот, станет править миром, диктовать всем волю ад-Даджала, — вздохнул Правдин. — Только вот не пойму, какого черта он к нашей Олимпиаде привязался? Мог бы найти мероприятие и поважнее… Ну да ладно. Так что там у нас со взятым в разработку террористом?
Вице-адмирал немного смутился.
— Террорист оказался нашим, россиянином. Потому его и вычислили так быстро. Зовут паренька Равиль Хайрулин, он студент Сельскохозяйственной академии. Вот только неувязочка вышла…
Он замялся, потом и совсем замолчал.
Правдин подозрительно прищурился:
— Что-то не так?
Старостин тяжело вздохнул:
— Сегодня утром Равиль Хайрулин бросился под поезд метро.
Премьер-министр расстроился, но как обычно справился с эмоциями и нашел в себе силы прореагировать сдержанно. То есть промолчать.
Старостин выдержал положенную паузу, потом спросил:
— На днях должна вернуться группа капитана второго ранга Татаринова, которую мы отправляли за Дервишем. Может, дадим им немного отдохнуть?