В прятки с отчаянием
Шрифт:
— Хотелось бы знать причину твоей глупой храбрости? — неспешно ответил Зейн. — Уж не думаешь ли ты, что когда Риз явится, он сможет уйти отсюда вместе с тобой… Что тебе дает возможность так думать?
— Риз смелый. И ловкий. Он обязательно спасет меня, и все твои интриги не смогут его остановить. Я так и не понимаю, зачем я тебе нужна, ведь он меня никогда не слушал!
— Я уже сказал, что совершил ошибку. Жизнь на этой планете оказалась не такой простой, как кажется оттуда, — его губы искривила едва заметная усмешка. — Ты больше интересна в качестве эксперимента. Видишь ли, у меня практически не было возможности узнать о людях достаточно, чтобы бороться с ними.
— Нашего вида? — изумилась Тания, и ее маленький ротик слегка приоткрылся. — А ты сам к какому виду относишься? Не к нашему разве?
— Я отношусь к следующей ступени эволюции, примитивная, — губы Зейна искривились в презрительном оскале, а холод в глазах мог бы заморозить целый континент. — А, точнее сказать, к следующей лестнице, если выражаться образно. Потому что сколько бы людишки тут ни развивались, они никогда не достигнут того уровня совершенства, потому что… А хотя ты слишком примитивна, чтобы понять!
— Только не лопни от напыщенности! — огрызнулась девушка, обидевшись. — Прости, ты не злись только… — поняв, что снова дала волю чувствам, пролепетала она.
Тания заметила, что как только Зейн заходит к ней в отсек, его сразу все покидают. Никогда никого тут нет, когда он рядом. В голову полезли мысли, что может быть можно это использовать, когда Зейн вдруг, ни с того ни с сего запрокинул голову, и гомерический хохот отразился от металлических стен трюма.
— Может, скажешь, что смешного, вместе повеселимся, — нахмурилась Тания.
— Ты и правда примитивная. Не поняла еще, что я знаю все, о чем ты думаешь?! Неужели ты можешь рассчитывать, что я зайду к тебе в камеру, не контролируя твой разум? Конечно, мне не нужна никакая охрана. И не положено им знать, что за эксперименты я тут провожу над тобой.
Девушка смотрела на безупречного и никак не могла понять, что происходит. Всегда такой холодный, отстраненный, с застывшей маской на лице, сейчас Зейн смеялся. Это было недолго, и его лицо почти сразу приняло обычное чуть презрительное выражение, но она видела своими глазами, его рот, растянутый в улыбке, а не в презрительной усмешке, глаза, в которых плясали искорки смеха… Прямо как у… Риза…
— Чего уставилась? — в свою очередь спросил мужчина и подошел ближе. — Даже если бы я оказался рядом, а у тебя в руках был нож, я никогда не позволил бы причинить мне вред.
Нет, показалось. Это все та же бездушная скотина, манекен, которого она увидела еще тогда, на вылазке, прячась в расселине.
— Знаешь, в чем твоя слабость? — от досадного чувства, что она проиграла по всем статьям, очень хотелось сказать ему какую-нибудь гадость, но она боялась, что Зейн опять заставит ее убегать от змей сквозь решетки. — Ты слишком самоуверен. И когда-нибудь, твоя самоуверенность тебя погубит.
— Да неужели? — он снова ухмыльнулся. — Может, проверим?
Зейн провел рукой по замку решетки, и дверь, распахнувшись, гостеприимно впустила его в камеру.
Тания уже готова была почувствовать тревожность, постепенно переходящую в панику, но пока ничего не происходило, а Зейн закрыв за собой створку, слегка отодвинул полы длинного плаща, под которыми у него оказались изящные, довольно большие ножны.
«Красивые, — подумала Тания, а Зейн усмехнулся. — Да иди ты к черту со своей усмешкой…» — прорезалась досадливая мысль, но Зейн ничего не сказал, только одним незаметным движением вытащил острый тонкий клинок. Ловко прокрутив его вокруг себя и как-то зацепив пальцем,
— Возьми, — все так же гадко ухмыляясь, проговорил он. — И попробуй убить меня.
Девушка немедленно схватила оружие и бросилась на своего врага. Она не помнила себя, и в данный момент готова была сделать что угодно, заколоть, зарезать, разрубить пополам… Она замахнулась, насколько позволяло пространство трюма, и даже нанесла удар, который, конечно же, не достиг цели. Зейн двигался так, будто законы бытия были специально для него переписаны. Не касаясь ее, и уж тем более, не позволяя клинку нанести себе увечья, он отклонялся, скользил по камере. Казалось, что теснота этого места совершенно его не волновала. В какой-то момент он выбросил руку вперед, и девушка почувствовала, что ее ладонь больше не сжимает оружие, а сама она прижата к мощной вздымающейся груди спиной, и лезвие, которое должно было уже войти в тело чужака, оказалось приставлено к ее горлу.
— Знаешь, что это за оружие, примитивная? — низким голосом, едко прошептал Зейн, чуть надавливая на шею так, что Тания почувствовала, как теплая кровь медленно потекла по коже. — Это таранис, боевое оружие клана домате, самое лучше средство лишить человека головы одним ударом. А теперь я хочу, чтобы ты надумала своим пустым умишком, почему я не должен сейчас это сделать?
— Но… ты же сам дал его мне, — в ужасе прохрипела Тания, пытаясь справиться с паникой. Этот человек пугал ее, наводил ужас, она как-то успела подзабыть о его бесчувственности, но холодная сталь вернула ее к действительности. — И ты говорил, что я тебе нужна…
— Ты настолько бесполезна, что не использовала даже призрачную возможность, чтобы убить меня, своего врага, — он отпихнул от себя девушку, убирая клинок в ножны. — А знаешь почему? Потому что я контролирую твой разум. Ты находишься в полной моей власти, и я смогу делать с тобой все что пожелаю! — он уже повернулся, чтобы выйти, но Тания не могла оставить за собой еще одну проигранную партию.
— А вот и нет! Ты можешь контролировать мой разум, но чувства никогда не сможешь контролировать ни у кого! Даже у себя! Я слышала, как сильно бьется твое сердце, я видела, как ты злишься… А, значит, не все так подвластно тебе, как ты думаешь! И моими чувствами никогда тебе не завладеть!
— Да ну! — он резко остановился и опять повернулся к ней. Тания струхнула, но вида старалась не подавать. — Ты все еще не поняла? Нет никаких чувств. Их просто нет! Твой организм, выделяя химические вещества, приказывает тебе делать те или иные вещи! Есть только химия и физиология, нет никаких чувств, ясно?
— Конечно, ясно. Но почему ты тогда орешь? — как можно спокойнее спросила девушка, глядя Зейну прямо в глаза.
— Нет никаких чувств, — уже спокойнее повторил безупречный и чуть склонил голову набок. — Есть только твой мозг, субстанция, состоящая из нейронов, связанных между собой синоптическими связями. Взаимодействуя посредством этих связей, нейроны формируют сложные электрические импульсы, которые контролируют деятельность всего организма и управляет всей твоей жизнью, потому что ты не можешь управлять ею. И оттого вы, примитивные, такие отвратительные и предсказуемые! Я покажу тебе. В очередной раз, — он потянулся к ней, но Тания отпрянула. Пока еще ничего не ощущая, она решила, что будет бороться до конца. — Это бесполезно, Тания, — на секунду ей показалось, что ее имя из его уст звучит запредельно красиво. И нежно. Губы его не шевелились, и она, глядя на них, моментально вспомнила их вкус, структуру и те потрясающие эмоции, которые они вызвали.