В прятки с отчаянием
Шрифт:
— Я поняла. Я не буду, — девушка опустила глаза, понимая, что находится в безвыходном положении. Как бы ни было противно, но с каждым разом выносить страх становилось все мучительнее, и гораздо проще было подчиниться и говорить с ним покладисто, как он хочет. «Тем более не такой уж он злобный, когда не нагоняет ужас». И от этой мысли становилось как-то совсем уж не по себе…
— Настоящее имя твоего «Риза» — Дей Идрис, он не говорил тебе, потому что приберег его для другой, — Зейн прищурился, ожидая отклика на свою реплику, и она не замедлила наступить.
— Какой еще…
— Помнишь девушку, с которой он приходил к тебе, в ваш город? Именно за ней он придет сюда, ведь у них любовь до гроба, —
— Он мой брат! — сердито, стараясь держать себя в руках, выпалила Тания. — И не более!
— Ты можешь обманывать и себя, и кого хочешь, вот только меня тебе не обмануть. Я могу читать твои мысли, я знаю все твои страхи, все твои переживания… Все эмоции. Более того, я могу сделать с тобой все, что мне будет угодно, и я тебе демонстрировал это.
— Ну, хорошо, — раздраженно бросила Тания, — а от меня-то что надо в таком случае? Допустим, Риз придет за своей девушкой, ну и ради нее все тебе отдаст, я тебе зачем нужна?
— Да, в общем-то, ни зачем, — пожал плечами Зейн и отвернулся. — Я не сразу понял, что между вами ничего нет, сначала твои мысли выдали твое отношение к нему, и я думал, что оно взаимно, но потом оказалось, что это не так. Но отпустить я тебя не могу. Когда он придет, я хочу, чтобы ты нашла аргументы, почему ему стоит остаться здесь, в противном случае, я сначала убью тебя на его глазах, если он не отдаст мне то, что нужно, а потом и его самку. Так что ты можешь пригодиться.
— Ненавижу тебя, — забыв о последствиях, крикнула Тания, стукнув кулачками о прутья решетки. В голову полезли непрошеные мысли, что если бы только он оказался рядом, она выцарапала ему глаза и перегрызла горло.
Зейн нехорошо усмехнулся. Сколько времени было потрачено впустую, сколько разговоров, уговоров, увещеваний и запугиваний, и все напрасно. Эта глупая самка такая тупая, что в тот момент, когда ему казалось, что он уже уговорил ее, все объяснил вроде, она снова срывалась с крючка. Последний раз, когда она загорелась в камере от своего страха, ему пришлось лечить ее ожоги, он что-то увлекся, это было странно и больше такого допускать не хотелось.
Он не головорез, и убивать просто так, ради удовольствия, радости в сущности было мало. Заставить что-то сделать человеческую примитивную особь труда не составляло, а вот заставить ее сделать так, как ему нужно, но чтобы она сама поверила в необходимость своих действий… Оказалось сложно. Почему-то. Пойти на контакт она согласилась, только когда поняла, что он вызывает ее самые ужасные страхи, но она ему не доверяла. Боялась. Страх лишает воли, но не приводит к нужному результату. Тактику нужно было срочно менять, или пустить эту девку в расход и больше не мучиться с ней.
Он провел рукой по замку и вошел в камеру, останавливаясь в непосредственной близости от нее. Она думала, что самое страшное с ней уже произошло, но она очень сильно ошибалась.
Тания так удивилась, когда Зейн оказался рядом, что не сразу поняла, что их уже не разделяет решетка. Он разглядывал ее с интересом первооткрывателя, чуть нахмурившись и сощурив глаза.
— Что же ты? — голос его стал неожиданно мягким и тягучим, из него, казалось, даже ушли безразличие и самодовольство, а тембр, будто превратившись в кошачье мурлыкание, ласкал слух, и неожиданно Тания почувствовала, что она совсем не хочет отпрыгивать от него, как подсказывали ей инстинкты в первые минуты. — Вот он я, делай со мной, что хочешь, — он не двигался, стоял на одном месте, но у девушки все равно взмокли ладони, стало очень жарко и дыхание участилось так, будто бы она долго бегала по лесу.
Тания не знала куда спрятать глаза. То, что с ней происходило не поддавалось никакому разумному объяснению. Она неожиданно для себя поняла, что он очень высокий, и у него широкие плечи, до которых захотелось дотронуться, провести ладонью, спускаясь на руки, налитые мышцами. В нос ударил типично мужской запах, слегка терпкий и влажный, отчего у нее едва заметно затрепетали крылья носа и потребовался срочный приток воздуха. Девушка подняла на него глаза, против воли отмечая, что, оказывается, у него необычная радужка, особенно когда он просто смотрит, интересного стального оттенка. Красиво очерченный рот сейчас изогнулся в легкой улыбке, будто приглашая ее, губы девушки разомкнулись и немедленно пересохли так, что непременно захотелось пройтись по ним языком, увлажнив при этом.
— Я все еще противен тебе? — девушка могла биться об заклад, что он ничего не сказал, а его слова возникли прямо у нее в голове. Ее прошиб пот, она понимала, что с ней твориться что-то не то. Она не должна была думать о его губах, не должна была грезить о касаниях и этих широких ладонях с длинными ловкими пальцами, мечтая, как они могли бы скользить вдоль ее тела… — Ты все еще хочешь сопротивляться? — он двинулся к ней, и Тания с ужасом подумала, что ни в коем случае нельзя допускать, чтобы он прикоснулся к ней. Потому что если он прикоснется, она сразу умрет, прямо вот тут, на этом грязном полу, этой идиотской камеры. Потому что все ее тело просило этих касаний, казалось, будто ее собственная кожа исчезла, и на ее месте возник магнит, который притягивал этого мужчину, заставляя желать его близости каждой своей клеточкой.
Она отступала и отступала от безупречного, пока не наткнулась на стену спиной, то опуская глаза, то снова поднимая на мужчину взгляд, будто умоляя его о пощаде. Девушка тонула в эмоциях, ощущениях сильного, поджарого тела рядом с собой, упоительно-возбуждающего запаха и все, что она хотела в этот момент, чтобы он, наконец, дотронулся до нее, и в то же время понимала, что этого никак нельзя позволить.
Зейн прекрасно видел, что происходит с Танией, и интерес его подогревался с каждой минутой. Она боролась, и борьба эта не на шутку интриговала его — получится у нее или нет? У мужчины не было задачи уничтожить девушку, только чисто научный интерес, поэтому он тщательно дозировал свое воздействие на нее. Эта игра затягивала все больше, ему было неподдельно любопытно, чем все закончится? Он двигался в направлении Тании, все ближе и ближе, и некое странное чувство, просыпалось в нем. Зейну было приятно, что девушка его хочет, так откровенно и неистово, несмотря на то, что он понимал — это он сам заставил ее организм этого хотеть…
— Ты же понимаешь, мне бесполезно сопротивляться, — его голос показался Тании самой лучшей музыкой, но на задворках сознания билась мысль, что так быть не должно. Он враг, он хочет зла… Кому… Ах да, Ризу и его девушке… Да не все ли равно…
Он уже так близко, что она чувствовала, как его дыхание легонько шевелило ее волосы. Тания низко опустила голову в бессвязной попытке как-то все это остановить, и одновременно умоляя и надеясь, чтобы это не прекращалось. Длинные, такие вожделенные пальцы подцепили ее подбородок и приподняли кверху, заставив посмотреть в лицо мужчины. Другой рукой он обхватил ее за талию, прижимая к себе плотнее, придерживая под спину, и пристально разглядывал. Она не хотела, но против воли распахнув глаза, утонула в холодном океане серой радужки. Он очень спокоен. Лицо, как красивая маска. На секунду, ей показалось, что кроме безразличия и равнодушия, в его глазах затеплилось что-то еще, но голова уже совсем отказывалась соображать, потому что его губы были все ближе и ближе, и прекраснее их осязания могло быть только до боли необходимое, чувственное касание.