В прятки со страхом
Шрифт:
Роджер разрешил нам с Майрой остаться рядом с Эдвардом, мы так и просидели всю ночь на соседней койке, прижавшись друг к другу, пока она не уснула. Я укрыла ее одеялом и, легонько поглаживая по спине, смотрела на своего друга, глотая горючие слезы. Подголовник кровати был приподнят, и я хорошо видела его лицо. Так хорошо, что увидела даже то, на что раньше не обращала внимания. Светлые волосы, которые сейчас имели какой-то неживой, желтоватый оттенок. Обычно румяное лицо было бледно до синевы. Губы сжаты, а правый глаз прикрыт повязкой. Открытый лоб перерезали две глубокие морщины, а мне вдруг стало не по себе от этого вида. Трудно сказать, что я испытывала к человеку, что лежал передо мной. Но самое главное что он жив хоть и потерял один глаз, а Док сказал что Эдвард быстро поправится, благодаря эрудитским разработкам улучшенной сыворотки. Остается только ждать и… надеяться.
Дверь тихо открылась, и в комнату вошли два наших старших лидера Бесстрашия — Макс и Сэм. Макс ушел с доктором Стивенсом в соседнюю палату, а Сэм встал напротив койки Эда.
— Это твой парень? — услышала я голос и подняла голову. При взгляде на него поневоле приходили грешные мысли. Высокий, с отличной фигурой, он мягко улыбался глядя на меня, плечи развернуты, подбородок вскинут вверх, одет в черную одежду. Темные, довольно длинные волосы зачесаны назад, высокий лоб и насмешливый взгляд. Подбородок, пожалуй, тяжеловат, но глаза, губы и, конечно, улыбка были так хороши, что это уже не имело значения, голос низкий, с хрипотцой, он идеально соответствовал его облику.
«Вот в кого нужно было влюбляться!» — с ехидством шепнул мне внутренний голос.
— Это мой друг, — ответила я, разглядывая мужчину.
Он немного нахмурился глядя на меня, и выражение его лица мгновенно изменилось, вдруг став очень серьезным. Сэм сделал шаг ко мне, и я поняла что он намного старше, чем кажется на первый взгляд.
— Откуда ты, неофит? — Его вопрос насторожил меня. Какая разница, кем я была до перехода? Но если лидер Бесстрашия спрашивает, нужно отвечать.
— Дружелюбие.
Мужчина продолжал разглядывать меня, и отчего-то стало не очень уютно под этим взглядом, будто он пытался заглянуть мне прямо в душу. Он вроде не по мою тушку сюда пришел, что же он так вперился в меня, будто сканирует.
— Как твое имя? — предсказуемо спросил он, а я только успела открыть рот, как он опередил меня. — Постой, не ты ли та самая Эшли Финн, переходник из Дружелюбия?
«Та самая»? Охренеть можно, чем же я таким отличилась, что про меня знает не только курирующий лидер. Или Эрик уже успел нажаловаться на меня, хоть я ничего плохого и не сделала? Тревога скользкой змеей заползла за пазуху и сворнулась там клубочком, пригреваясь на моей груди. Не нравилось мне такое внимание, пусть бы лучше обо мне не знали.
— Да, я… — но договорить не успела, потому что лидер придвинулся ко мне и погладил по голове, точно я была маленькой девочкой.
— Ты очень похожа на свою мать.
— Вы знали Марту? — удивилась я.
— Марту? — растерялся Сэм. — Ах да, конечно, знал, мы учились вместе.
Наш разговор прервал вернувшийся Макс, и лидеры молча ушли, а я призадумалась, не находя логических объяснений внезапному интересу к моей персоне. Я ни грамма не похожа на Марту, она моя приемная мать, а, значит, Сэм говорил о женщине родившей меня, которая умерла в родах. О своей биологической маме я практически ничего не знаю, только то что она перешла в Дружелюбие, будучи уже беременной мной, и никто не мог мне более ничего о ней сообщить. Надо будет попробовать расспросить Сэма, но меня вдруг посетили внезапные мысли и я потрусила искать доктора Стивенса. Док, устроившись на свободной кушетке, пил кофе, устало потирая глаза.
— Роджер, — заискивающе позвала я его. — Мне нужно… Хм… Ну… Э-э, противозачаточный укол.
Док сцепил пальцы в замок, поставил на них подбородок и устремил на меня хитрый взгляд, похлопывая ресницами.
— У тебя был незащищенный секс? — кривлялся он. Я даже хотела возмутиться, но вовремя вспомнив, что, по сути, действительно так и было, скромно кивнула, потупив глазки. — А ты что, профилактику не делала?
— А что это? Профилактика?
— Э-эх! Молодежь… — картинно покачал головой Роджер, — когда тебя осматривали на следующий день после прибытия, должны были предложить профилактику. Противозачаточный укол длительного действия. Ты могла согласиться, но вольна и отказаться.
— Я… честно говоря, не помню. Мне никто ничего такого не предлагал, да если бы даже и так, я бы отказалась, наверное. В мои планы не входило… Ну… Ты понимаешь…
Док лишь покачал головой, видимо, сетуя, на то, как быстро меняется у девиц мнение, но укол всандалил и даже напоил кофе, отправляя на тренировку.
Оказавшись в зале и увидев невозмутимо спокойную рожу Дрю, я пыталась что-нибудь узнать у Фора, но тот, сразу оборвав весь мой поток вопросов, сухо отрезал:
— Лидеры во всем разберутся.
Кое-как промаявшись до обеда и не дождавшись никаких новостей, я вернулась в медицинский корпус. Пока Эдвард не поправится Майра на моей совести, и нужно осуществить вчерашнюю задуманную диверсию. Но, толкнув дверь, я обомлела, в палате все кровати были пусты.
— Они ушли, — выглянул Док из соседней комнаты.
— Куда? — не поняла я. — Эду уже лучше?
— Они совсем ушли, — вздохнув, пояснил Роджер. — Лидеры исключили парня из фракции, а девочка ушла с ним.
— Но… Этого не может быть, — с трудом проговорила я. — Почему?
— Так решил Макс, — тихо сказал Док. — Бесстрашие изменилось за последние годы, изменилось многое.
— О чем ты? — не поняла я.
Роджер похлопал по стулу, приглашая меня сесть, и продолжил:
— Шесть лет назад изменилась власть, тот, кто контролирует обучение, задает стандарт поведения бесстрашных. Макс и другие лидеры изменили методы работы, сделав обучение более состязательным и жестоким, якобы чтобы проверить силу людей. И это изменило приоритеты Бесстрашия в целом.
Я шмыгнула носом, вытирая от слёз лицо и пыталась как-то переварить информацию:
— Что с ними теперь будет?
— Они афракционеры, ты же знаешь что это значит.
— Эдвард ранен, у них нет еды, они погибнут. — Новый приступ скорби и отчаяния нахлынул на меня волной.
— Я дал им лекарства с собой, еду тоже предлагал, но они не взяли. И еще… — он тяжело вздохнул, не спуская с меня глаз. — Эдвард просил сказать тебе, чтобы ты была очень осторожна, поглядывай за спину и держи ухо востро.
Мы долго просидели с Роджером за разговорами уничтожая его запасы кофе, пока не пришло время уходить на занятия. Во мне просто кипело чувство обиды за друзей, я отказывалась верить, что могу их больше не увидеть. Но Эд сильный, он сможет постоять за себя и защитить Майру. Это единственное в чем я была уверена. А еще я боялась что они могут стать преступниками, ведь жизнь в уличных трущобах многих довела до кривого пути. Как только я стану членом фракции, я обязательно их найду и постараюсь помочь, не позволю им погибнуть. Но сперва мне нужно стать членом фракции, и я стану.