В темном-темном космосе (сборник)
Шрифт:
Сканлан выдавил из себя улыбку и неосознанно сжал рукоятку бластера.
«Моррис разошелся, – сказал он себе. – Многословен сверх меры. Конечно, он всегда такой, но все же… За ним нужен глаз да глаз».
А вслух произнес:
– Меллз немного опаздывает. – И оглянулся, высматривая жену.
– Я доложу об этом, – громко объявил Митч. – Внимание! Требуются шестеро или семеро добровольцев. Когда он появится, арестуйте его! – И это тоже вызвало смех.
Они будут смеяться над чем угодно. Сканлан знал, что чувствуют его гости. Делают вид, что война их никак не затрагивает. К часовым отметкам относятся как к хорошей шутке. Ведут себя так, будто попасть под контроль Хваи – забавное приключение.
«Может быть, они и правы, – подумал Сканлан. – Если все принимать близко к сердцу, то недолго и свихнуться».
– Мы просканируем его. Или взорвем. Тогда его секрет умрет вместе с ним. – Митч подождал, пока стихнет смех, вынул блокнот и быстро вписал туда имена присутствующих. Все проделали то же самое – записали в свои блокноты имя Морриса и время его прихода.
Сканлан оторвал руку от бластера и взял карандаш. Отыскав свой блокнот под бутылкой джина, он заставил себя выполнить рутинную процедуру. «Митчелл Моррис, часовая отметка – 20:45, согласно наручным часам». Он пробежался глазами по списку – нет, никого не забыл. Как принимающая сторона, он обязан быть точным.
Моррис перешел на другую половину комнаты, чтобы отметиться у остальных гостей. Группа людей вокруг чаши медленно рассосалась. Сканлан начал разливать пунш по высоким бокалам. Не оборачиваясь, он почувствовал, что к нему подходит жена.
– Привет, милый, – шепнула она из-за его плеча.
– Привет, стройная, очаровательная брюнетка, – шутливо ответил он, наполняя бокал. – Нектар для моей дамы? – И с деланой небрежностью подал ей розовато-зеленый напиток.
– Покорнейше благодарю. – Она подмигнула ему поверх бокала.
– Митч уже обвинил тебя в подконтрольности? – спросил он, подмигивая в ответ.
– Намекнул, что мной управляют Хваи. Конечно, я вежливо посмеялась.
– Война – проклятье для интровертов. Нельзя спускать с него глаз…
– О! Звонят в дверь.
Сканлан сам вышел встречать гостей: он был уверен, что это Меллз. Хватило одного взгляда, чтобы понять – он не ошибся. Высокий лоб, толстые очки. Средний рост. Темная мешковатая одежда, сутулая спина. Бледность человека, долгое время прожившего на планете, не согретой дружелюбным солнцем. Сканлан решил, что Меллзу около сорока пяти – лет на десять старше его самого. Рядом стоял Гордон.
– Вот и он, – сказал Гордон и, резко развернувшись, зашагал прочь. Сканлан даже не успел пригласить его в дом.
– Извините, я как снег на голову, – мягко произнес Меллз.
– Все в порядке, – ответил Сканлан. Меллз ему понравился с первого взгляда.
Он провел необычного гостя в гостиную. Похлопав по карманам, понял, что оставил записную книжку возле чаши с пуншем. Подошел, записал время прибытия Меллза – 20:58. Сквозь общий шум различил голос ученого:
– Должен ли я записать имена всех присутствующих? – Видимо, Меллз еще не привык к принятым на Земле методам групповой защиты.
Леона, положив руку на плечо мужа, смотрела в сторону Меллза – тот едва успевал отвечать на град вопросов.
– Джо, среди наших гостей он в безопасности? – спросила Леона.
– Не знаю, – ответил Сканлан, вспоминая о своих обязанностях. – Думаю, лучше его увести.
Вместе им удалось вырвать Меллза из цепких объятий компании. Сканлан не убирал руку с бластера, представляя, как это нелепо выглядит со стороны. Через боковую дверь они провели Меллза в кабинет хозяина дома, где ученый с облегчением опустился в одно из красных кожаных кресел.
– Мы подумали, вы предпочтете более спокойную обстановку, – сказал Сканлан. – Я могу поручиться за каждого из своих гостей, однако…
– Спасибо! – Меллз благодарно улыбнулся. – Работая на Опале-два, я отвык от шумных компаний. Вы правы, спокойная беседа мне по душе, так что… спасибо!
Леона тихо откупорила бутылку кьянти из запасов мужа и любезно наполнила два бокала. Сканлан испытывал гордость за высокую, стройную жену.
– Пожалуй, вернусь к гостям, – сказала Леона. – Передам ваши извинения. – И она притворила за собой дверь.
– Очаровательная женщина, – заметил Меллз.
– Лучшая из всех.
Некоторое время они молча потягивали кьянти. Это было так мирно, так уютно. Сканлану стало казаться, что война далеко, а Хваи – призрачная угроза. Он заметил, что Меллз с интересом разглядывает стилет пятнадцатого века, висящий на одной из стен.
– Символ эпохи, – сказал Сканлан, стряхивая оцепенение.
– Было бы символичнее, если б он висел у нас над головой, – улыбнулся Меллз. – Как дамоклов меч.
– Так оно и есть.
– Но ненадолго. Мне потребуется несколько дней. Максимум – неделя.
– Превосходно. Полагаю, начинаете завтра с утра?
Меллз ответил, но Сканлан пропустил его слова мимо ушей. Что-то его насторожило… какая-то неуловимая перемена. Как будто изменился звук, к которому он давно привык и который не замечал, пока его тон не стал другим. Сканлан настороженно прислушивался, передвинув руку поближе к бластеру.
«Нет, это все нервы», – решил он наконец.
Меллз, судя по всему, ничего не замечал.
– Хочу поинтересоваться у вас как историка, – спросил Меллз. – Что вы думаете об этой войне?
– Отношусь к ней как к неизбежности. Две динамично развивающиеся расы с их дуростью, головотяпством и исступленной ненавистью… – Сканлан запнулся. Снова это странное чувство, которое невозможно объяснить. Через секунду Сканлан отмахнулся от него: Меллз хотел поговорить о предпосылках войны.
…Межпланетные путешествия развивались вяло. Никто не хотел переселяться в безводные пустыни Марса. Венерианские болота привлекали еще меньше. О Меркурии и Юпитере вообще не шло речи, впрочем, как и об остальных планетах системы. Если не считать немногочисленных научных экспедиций, Солнечная система была предоставлена самой себе.