В тени экватора
Шрифт:
– Твале – это то создание, что ты обозвал летающей лисицей.
– Не лисицей, а гиеной!
– Не суть! Пигмеи их называют «твале мгобо», что значит «летающий дьявол». Или кратко – твале, дьявол.
– Так и что это за животное такое?
– Никто толком не знает. Я вот много раз про них слышал, но сам ни разу не видел. Знаю, что живут они большими семьями по десять и больше особей. Обитают где-то в самом сердце Ликвальских болот, куда человеку путь заказан.
– А сюда как они попали?
– Говорят, у них сильно развит интеллект. Похоже, тоже видели, как упал самолет, и прилетели посмотреть, есть ли чем поживиться.
– Ну не знаю, что они за дьяволы, скажу, что пуля превращает их в кусок дерьма в два счета! Кровь их фиолетовая во все стороны брызжет фонтаном!
– Это не кровь!
– Не кровь? А что тогда? Я сам видел, как с них эта дрянь лилась!
– Не кровь это, – тихо повторил Мбомбо и закрыл глаза, прислушиваясь к падающему дождю.
– Кровь не кровь, какая разница! Главное, что эти твале дохнут за милую душу! У меня патронов много, всем достанется!
– Ладно, особо не храбрись! Прибереги силы. Полагаю, они тут.
– Кто тут? – не понял Кремнев.
– Твале мгобо! Они тут!
– Откуда ты знаешь? – холодеющим от страха голосом спросил переводчик.
– Знаю! – бросил Мишель. – Сейчас твале к нам не сунутся. Они в дождь плохо летают, крылья мокнут и теряют силу, а без них твале не любят охотиться. Атакуют, когда закончится дождь.
– Так давай по-тихому уползем. Раскочегарим костер, типа мы тут сидим, а сами в другое место перейдем, спрячемся под брезентом. Как на юрту нашу налетят, мы их всех и положим.
– Мысль хорошая, но мы не знаем, сколько их.
– Да хоть сколько, у меня еще и гранаты имеются.
– Гранаты – это хорошо, однако ты одно не учитываешь.
– Чего я не учитываю?
– Твале в темноте видят лучше, чем ты днем! Отчего у них глаза красные? Устроены они так мудрено, чтоб ночью видеть. Эти твари ночью добычу выслеживают, а утром нападают. Хватают и тащат к себе в логово. Единицы людей, кто их живьем видел, а в логове уж точно если кто и бывал, то назад не возвращался.
– Значит, так! – стукнул кулаком об колено Кремнев. – Тогда выход один: надо встретить непрошеных гостей свинцовыми примочками! Накормим ими досыта!
– Да, это, пожалуй, единственно верное решение в сложившейся ситуации, – без особого энтузиазма поддакнул негр.
Всю ночь единомышленники готовились к отражению вторжения злобных монстров. Михаил набил патронами все имеющиеся в наличии магазины, распределил гранаты. Заранее наметили, где утром необходимо рассечь ткань и выскочить на улицу. Наверняка если эти твале такие умные, то станут ждать их возле входа. А они выскочат одновременно и с разных сторон. Один справа, другой слева.
Ночь прошла в тревожном ожидании. Болтать просто так никому не хотелось, каждый погрузился в мысли, сжимая крепко обеими руками оружие и вслушиваясь в доносившиеся с наружи звуки,
– Кажется, пора! – прошептал на ухо Михаилу напарник. – Дождь почти прекратился. Надо начинать!
– Как считаешь, Мишель, они где сейчас находятся?
– Скорей всего, полукругом сидят на ближайших ветках. Ждут нас, когда мы вылезем.
– Хм! Все-то ты о них знаешь, – хмыкнул Кремнев. – Как знатный твалевед рассуждаешь.
– Как кто? – наморщил лоб заирец.
– Твалевед! Специалист по твале. Странно, а что, у тебя нога не болит? – ткнул переводчик в забинтованную конечность Мбомбо.
– Болит. А с чего ты взял?
– А то, что ты на нее так смело наступаешь. И даже не прихрамываешь. Подозрительно как-то.
– Не бери в голову, хватай нож и по моей команде режь шелк слева от входа, а я справа. – Мишель приподнял левую руку. – Как махну, действуем синхронно. Вываливайся из палатки, падай на спину и перекатывайся в сторону от нее, стреляй вверх. Они с воздуха налетят.
– Откуда ты все знаешь? – пробурчал советский лейтенант и, отвернувшись от напарника, изготовив нож, замер в ожидании сигнала.
«Бах!» – бездушно треснул за спиной одинокий выстрел.
Он резко обернулся и отпрянул в сторону. В углу палатки стоял на правом колене и улыбался Мишель. Его ярко-красные глаза источали розоватый свет, в правой руке зажат курящийся еще светлым дымком пистолет, а из развороченной пулей левой голени текла светло-фиолетовая жидкость.
– Не стреляй! – остановил вскинувшего автомат Кремнева вялым движением левой руки африканец. – У нас очень мало времени, дай сказать.
– Ну, ты, как там тебя, Мбомбо? Не делай резких движений, а то мигом словишь пулю, аккурат прямо в красные поросячьи глазки, – пригрозил Михаил, быстро пришедший в себя от такой неожиданной метаморфозы, приключившейся с типом, с которым он еще пару минут назад делил кров, – не думай, рука не дрогнет!
– Опусти оружие и выслушай меня! – взмолился заирец. – У нас на самом деле очень мало времени. Скоро дождь кончится и твале ворвутся сюда. Они слышали выстрел, значит, могли сообразить, что что-то пошло не так.
– Что пошло не так? – стиснув зубы, спросил Кремнев, наводя ствол АК на недавнего друга.
– Послушай, – криво ухмыльнулся негр, – если бы я хотел тебе вреда, то выстрелил не себе в ногу, а тебе в спину. Ты этого что, так до сих пор и не понял? Я же на твоей стороне.
– Говори! – жестко приказал переводчик, опуская ствол «калаша». – У тебя есть пять минут.
– Спасибо! – облизнул Мишель пересохшие губы. – А больше нам вряд ли дадут. Падают последние капли.
– Много лирики, давай по существу.