В тени престола. Компиляция 1-12 книга
Шрифт:
– Поживем – увидим… – отмахнулся от него король. – Не надо, друг мой, так сгущать краски… – Людовик направился к дверям, давая понять, что намерен закончить разговор. Он резко развернулся и произнес. – Если Господу будет угодно забрать от нас его светлость Шарля, мы, будь покоен, сможем поставить на престол Фландрии Гильома Клитона.
– Господи, – выдохнул Сугерий, – сир! Мы по уши увязнем в этом болоте. Мы устанем направлять армии, чтобы усмирять этих природных смутьянов и вольнодумцев!
– Зато, друг мой, мы спокойно потребуем у Гильома Нормандию… – резко ответил король, топая ногой.
– Луи! Опомнись! Ему еще надо стать королем! Его отца до сих пор держат в веригах в самой мрачной темнице Кардиффа! Генрих так просто не отдаст корону…
– Ну, так мы ему поможем… – Людовик демонстративно уставился в потолок, делая вид, что любуется старой и грубой резьбой, украшавшей стропила потолка.
– Наших сил и средств не хватит. – Могильным голосом отрезал аббат. – Вы, между прочим, забыли, что графы де Блуа тоже имеют права на корону и приходятся кузенами Генриху…
– Значит, мы отдадим корону кому-нибудь из них. Только бы Нормандия стала моей…
– Далась вам, сир, эта Нормандия! Не вы, так ваш сын или внук, но заберут Нормандию короне…
– Я хочу сейчас, с того света я не увижу ее, не ощущу ее плодородных земель под своим сапогом, не пройдусь по гулким коридорам ее неприступных замков. Нормандия мне нужна сейчас…
– Как прикажете, ваше величество. – Сугерий встал и демонстративно низко и подобострастно поклонился королю. – Я могу быть свободен?..
– Да. – Неожиданно резко огрызнулся Людовик. – Чтобы завтра же пять сотен рыцарей ушли к границам Фландрии. Лагерем встать возле Лана. Пусть возглавит отряд мой наследник Филипп и мессир Гильом Клитон.
– Филиппа де Леви отправлять?.. – Сугерий понял, что задал глупый вопрос, ответ на который он и сам знал.
– Да. Филипп присмотрит за моим сыном и за молодым герцогом. Свои люди мне всегда нужны…
ГЛАВА XIV. Приграничье.
Лагерь королевских войск напоминал встревоженный муравейник: постоянно снующие туда сюда оруженосцы, конюхи и прислуга, перемешавшись с торговцами, ремесленниками, кузнецами и шорниками всех мастей, тут и там стайки игривых девиц сами, понимаете какого поведения, маркитанты превратили его в сущий вертеп.
От ровных рядов палаток, коими славились раньше королевские лагеря, не осталось и следа – всюду хаос и беспорядочное нагромождение шатров, навесов и всевозможных шалашей, ведь время года было холодное, а промозглый ветер то и дело приносил мокрый снег с дождем, превращая все вокруг в одну сплошную грязную и чавкающую трясину.
Город, раскинувшийся в четверти лье южнее лагеря, был ничуть не лучше – грязно-серые стены и башни, узкие улочки цитадели и вонючее болото бурга, раскинувшегося прямо возле крепостных стен. Епископ, владевший городом из королевских рук, был тот еще проходимец, а уж о горожанах и речи быть не могло – все сплошь до единого воры, разбойники и преступники. Пятнадцать лет назад король Людовик уже наведывался сюда с войском, предавая огню и мечу восставших горожан, пытавшихся устроить у себя коммуну и убивших епископа.
Сейчас город был объят гнетущим и всепожирающим страхом, ведь память о королевском мщении до сих пор не была забыта. Епископ и городской граф лично встретили принца Филиппа и молодого герцога Гильома, буквально вывернулись перед ними наизнанку, расточая комплименты и клятвы всевозможной верности, но так и не смогли выпытать истинной цели визита столь многочисленной армии, украшенной королевскими штандартами.
Если сказать по правде, ни принц, ни тем более Гильом Клитон толком и не знали цель и причину, по которой король Франции так спешно вывел корпус своей армии к границам с Брабантом и Эно. О Фландрии они как-то и не задумывались. Более-менее причину столь внезапного марша знал только молодой Филипп де Леви, да и то не полностью. Сугерий лишь обмолвился ему, что, мол, отряд идет к границам с Фландрией, но для всех пусть будут звучать Брабант и Эно.
Филипп послушно кивнул и, пожав плечами, получил еще один наказ всемогущего аббата – присматривать за неопытным, а значит горячим и скорым на решения, принцем Филиппом и организовать надежную, но ненавязчивую, охрану герцога Гильома.
Если с первым заданием было, в принципе, все ясно, и оно не представляло особого труда, то для реализации второй части надо было, ох, как поломать голову.
К счастью, Филипп нашел и для него решение: герцог был азартен, но имел мало близких друзей, а Филипп, как раз, входил в их число, поэтому де Леви проворно расставил палатки своих воинов вокруг шатров герцога и принца, практически обезопасив их от внезапного нападения.
Рыцари хирели от безделья и скуки ради уже пару раз выезжали на самовольные охоты – правда, толку от них не было. Дичь, словно почуяв неладное, ушла или затаилась в самой чаще серых и грязных лесов, окружавших город Лан. Кроме потрав озимых, да пары сожженных сараев – других трофеев охотники не получили.
Провиант резко взлетел в цене, хлеб и вино дорожало через два дня на третий, достигая поистине немыслимых величин, рыцарство в палатках резалось в кости или куролесило с походными проститутками, наводнившими лагерь, словно тучи навозных мух медленно остывающую кучу дерьма. Того и гляди могла начаться какая-нибудь зараза.
Филипп, помня наставление своего отца и его бывалых воинов, поставил свои палатки на небольшой возвышенности, обкопав их по бокам для отвода дождевой воды. Но это слабо помогало – ливни почти не прекращались.
В конце-концов, он после долгих и нудных уговоров принца и герцога Гильома, все-таки добился переноса лагеря чуть дальше к северу от города, выбрав относительно сухие и каменистые плосковерхие холмы, на которых войско и разместилось.
Правда, ему так и не удалось организовать единые для всего лагеря выгребные ямы – знатные сеньоры лишь надували щеки и ни в какую не хотели ходить по нужде в одно место со всеми, что делало угрозу кровавых поносов очень даже реальной.