В вихре времени
Шрифт:
– Господин Елагин? Вас вызывает мадемуазель Рябушинская. Соединить?
– Конечно, соедините, – вдруг осипшим голосом проговорил он.
– Николай Константинович, здравствуйте. Вы не могли бы мне помочь? – затараторила Мария.
– Здравствуйте, Мария Степановна, я к вашим услугам.
– Мне нужен учебник по истории для старших классов. Я свой отдала, а теперь на Высших курсах он понадобился. У вас не найдётся для меня?
– Конечно, найдётся, – проговорил Николай. Боже, спасибо Тебе, что у него есть этот учебник…
– Тогда, может, мы встретимся, а заодно и погуляем, мне надо походить по магазинам.
Желание погулять по магазинам захватило его, как никогда.
– Конечно, я за вами заеду, вы не против?
– Жду вас, Николай Константинович, – довольно проворковала Мария.
Учебник, действительно, был нужен. Но ещё больше Маше хотелось убедиться, что она нравится Николаю. Его спокойный нрав и невозмутимый вид сбивал её с толку. А вдруг она влюбилась, а он нет? Надо выяснить…
Она побежала одеваться, на ходу объясняя горничной Лизе, что та должна доложить родителям, куда пошла их дочь. Уже прохладно – можно одеть новое пальто, пошитое французской портнихой, оно так выгодно облегает фигуру. Шляпка и… прошлогодние перчатки. Сегодня надо купить новые… Всё, можно бежать. Звякнул колокольчик – Николай домчался, видно, на ковре-самолёте…
Как всегда, безмятежный, он улыбнулся и поцеловал ей руку, а потом вручил почти новенький учебник.
– Ваша книга, Мария Степановна. Куда желаете отправиться?
– Спасибо, Николай Константинович. Давайте в Верхние ряды.
Они ехали и по-светски обсуждали погоду, радуясь выглянувшему солнцу – редкому гостю в хмуром октябре.
Верхние ряды на Красной площади пользовались большой популярностью среди москвичей, но бедных там встретить было невозможно – слишком уж дорого. Однако Маша получала от папы немалые суммы "на булавки", поэтому цены её не пугали. Она купила перчатки и уже направилась к выходу, когда Николай вдруг взял её под локоток уверенной рукой и направил в ювелирную лавку.
– Мария Степановна, позвольте сделать вам подарок? – на ухо прошептал он.
Маша замялась: у неё полно украшений, чем он может её удивить? Но её сердце подпрыгнуло: такой изящной подвески она не видела ни на ком – голубая незабудка в золотой оправе выглядела изысканно и по-девичьи… Она одела кулончик прямо в магазине и почувствовала приятный холод золота и нежное прикосновение рук Николая, когда он застёгивал цепочку на шее. Маше вдруг стало жарко.
– Спасибо, – прошептала она, – Коля, а давай на «ты»? Что мы всё выкаем, как чужие?
– С удовольствием, – ответил он и поцеловал ей руку.
После магазина они пошли по Никольской улице. Маше не хотелось домой, но куда ещё отправиться? Она знала – рестораны в центре дорогие, а Коля и так потратился. Впереди замаячил "Славянский базар", и у неё созрел план.
– Коля, а ты знаешь, что этот ресторан упоминал Чехов в "Даме с собачкой"?
– Да, знаю, но я здесь никогда не был. Слишком дорого, – без тени смущения заметил он. Её поражало, насколько свободно он мог сказать о своём незавидном материальном положении. Другие молодые люди, которые приглашали её на свидание, пыжились и строили из себя богатеев, что было глупо, на её взгляд.
– Давай зайдём, – Николай пытался возразить, но она предупредительно подняла руку, – дослушай… Я здесь питаюсь бесплатно, потому что владелец должен отцу и таким образом отдаёт по чуть-чуть долг, – закончила она.
– Получается, я буду ужинать за счёт твоего отца? Это прилично?
– Считай, я такая же прогрессивная, как Татьяна Ларина и приглашаю тебя на ужин… – Маша потащила его в роскошный особняк.
Зал поражал простором и светом. Чугунные колонны, зеркала в тяжёлой раме, мраморная лестница, помост с купидонами и богатой лепниной создавали у посетителей впечатление, будто они попали не в ресторан, а в великокняжеский дворец. Официанты прислуживали во фраках.
Николай выглядел напряжённым, но Маша чувствовала себя привычно.
К ним подбежал официант, улыбаясь Марии, как старой знакомой.
– Мария Степановна, пожалуйте-с… На ваше местечко. Что изволите, ваше благородие? – повернулся он к Николаю.
Они по очереди сделали заказ.
– Что изволите пить? – спросил официант.
Николай помедлил.
– Воды и шампанского.
– Слушаю-с…
– Смотри, Коля, видишь графины с журавлями? В них разливают дорогой коньяк… Если посетитель приходит позавтракать и досиживает до трёх часов, то приносят такой графин, который гость потом забирает домой. У дяди Николаши уже целая коллекция этих графинов.
– Я думаю, столько мне не высидеть, тем более за твой счёт… Если бы не вчерашний случай, я бы и сам расплатился.
– А что произошло вчера? – загорелись Машины глаза. – Тебя ограбили?
– Нет, – помялся Николай, – я все деньги отдал извозчику.
Из Машиных рук выпала вилка.
– Случайно?
– Нет, – засмеялся Николай, – по доброй воле.
Он рассказал вкратце о ночном приключении, радуясь, что может оправдаться перед девушкой за безденежье.
– Коля, какой ты молодец, – со вздохом протянула Маша. – А я не зарабатываю, поэтому и не могу так, как ты, помогать несчастным людям. А хотелось бы…
– Машенька, я не уверен, что мои деньги, довольно большая сумма, пойдут на пользу мужику. Если он не пьёт, то – да, а если пьёт – сама понимаешь, всё в кабаке оставит… Люди по большей части сами виноваты в своих несчастьях. Правда, бывают такие вещи, например, смерть близких, – тут уж ничего не сделать…
Он вспомнил своих родителей и помрачнел. Маша это почувствовала.
– Коля, я ничего не знаю о тебе. Почему умерла твоя мама?
Николай пристально посмотрел на неё, словно раздумывая, стоит ли отвечать.