Вацетис - Главком Республики
Шрифт:
Оборона Казани советскими войсками во главе с И.И. Вацетисом имела большое значение. Впервые на Восточном фронте белые столкнулись с таким упорным сопротивлением. Противник бросил для захвата города крупные силы. Два дня длились ожесточенные бои. Эти два дня сорвали планы белых захватить ст. Свияжск и мост через Волгу. Задержанный уличными боями в Казани, противник не смог своевременно выделить крупные силы для атаки на Свияжск и захвата моста. Когда его передовые части 6 августа появились у Свияжска, там уже занял позиции и 4-й латышский полк (400 стрелков с пулеметной командой) с легкой и тяжелой батареями. К тому же полку был придан бронепоезд
Но подлинным героем обороны Казани был 5-й Земгальский латышский полк. В докладе В.И. Ленину о положении на Восточном фронте И.И. Вацетис писал: «…считаю долгом службы донести о доблестном поведении 5-го латышского Земгальского полка во время двухдневной обороны г. Казани. Как в поле, так и в городе, в уличной схватке, с одинаковым самоотвержением и геройской отвагой командный состав и стрелки 5-го латышского Земгальского полка сражались, невзирая на тяжелые потери убитыми и ранеными»{121}.
Из содержания данного доклада следовало, что за героические дела при обороне Казани 5-й Земгальский стрелковый полк необходимо особо отметить в масштабе Красной Армии. И такое событие вскоре состоялось. Уже 20 августа 1918 г. на заседании президиума В ЦИК было решено наградить полк Почетным Революционным Знаменем.
Из протокола № 8 заседания Президиума ВЦИК
от 20 августа 1918 г.
Слушали: Ходатайство Народного комиссара по военным делам о награждении 5-го Земгальского полка Почетным Знаменем за самоотверженную и храбрую защиту г. Казани.
Постановили:
Вопрос представления Почетного Знамени латышскому 5-му Земгальскому полку утвердить. Поручить тов. Теодоровичу исполнить настоящее постановление.
Поручить тт. Свердлову, Теодоровичу и Аванесову выработать текст приветственной телеграммы латышскому полку, коммунистическому Казанскому и Мусульманскому коммунистическим отрядам за самоотверженную и храбрую защиту г. Казани.
Председатель ВЦИК Я. Свердлов
Секретарь ВЦИК В. Аванесов»{122}.
Это было первое в истории Красной Армии награждение войсковой части Почетным Революционным Знаменем. И Вацетис совместно с членами РВС постарался сделать все возможное, чтобы о подвиге стрелков 5-го латышского полка узнали как можно больше бойцов и командиров частей фронта. Сообщая об этом подвиге в специальном своем приказе, Иоаким Иоакимович выражал твердую надежду, «…что в самое же ближайшее время многие войсковые части своими подвигами заслужат такие же почетные знамена и с этими знаменами будут гнать и уничтожать врагов бедноты и рабочего класса. Верю, что пример 5-го латышского Земгальского стрелкового полка будет заразителен и скоро на Восточном фронте заколышется море вполне заслуженных почетных знамен…»{123}
Символично, что вручение 5-му полку почетного Революционного Знамени состоялось 9-го сентября, накануне освобождения Казани от белых (советские войска вошли в нее 10 сентября). Награждение полка состоялось в Арзамасе, где размещался штаб Восточного фронта. Для приема знамени полк был построен в каре в районе казарм. Им командовал Я. Грегор. В краткой речи И.И. Вацетис поздравил стрелков с наградой и пожелал им новых побед во имя революции. По случаю этого праздника по распоряжению Вацетиса полку была
Тогда же, 9 сентября 1918 г., состоялось общее собрание личного состава 5-го латышского полка, на котором присутствовал и Вацетис. В принятой собранием резолюции говорилось: «Мы, стрелки 5-го латышского советского стрелкового полка, выражаем глубокую благодарность Российскому Центральному Исполнительному Комитету за оказанную честь — награждение нас величайшей наградой — Красным пролетарским знаменем революции… и заявляем, что теперь, когда наше социалистическое отечество переживает самый тягчайший момент за время своего существования… мы под Красным знаменем, которое нам дорого и которым мы гордимся не потому, что мы его заслужили, а потому, что на нашу долю выпало счастье получить его от нашего классового правительства, даем себе клятву бороться за святое дело, за освобождение от рабства и гнета капитализма мирового пролетариата…
Мы знаем, что наше дело не погибнет, ибо мы боремся за светлое будущее всего человечества. Мы победим, ибо с нами идет ход истории…»{124}.
Изменилось ли отношение к И.И. Вацетису со стороны В.И. Ленина и наркома Л.Д. Троцкого после падения Казани? Нет, не изменилось. По крайней мере, Иоаким Иоакимович почувствовал бы это — интуиция у него была неплохая.
Его не стали смещать с занимаемого им поста. Более того, Л.Д. Троцкий, находясь в пути к берегам Волги и узнав о падении Казани, дал телеграмму в адрес Вацетиса: «Постигшая вас частичная неудача нисколько не уменьшает ни моего уважения к вашей энергии, ни моей веры в ваш близкий успех. Направляюсь к вам, чтобы оказать вам всестороннее содействие в вашей работе»{125}.
0 том, что авторитет И.И. Вацетиса во властных структурах оставался по-прежнему высоким, говорит хотя бы тот факт, что его протеже П.А. Славен назначается тогда же командующим 5-й армией, а также то, что на укомплектование отделов штаба Восточного фронта значительное число людей было взято из штабов 2-й и 3-й бригад Латышской дивизии. Надо отметить и то, что основные фигуры руководства 5-й армии, которой через короткое время пришлось брать Казань, были также латышами. Кроме командарма П.А. Славена, это были: его помощник (заместитель) Я.П. Гайлитис, комиссар разведотдела, а затем комиссар штаба А.Я. Лапинь, начальник службы связи Р.А. Петерсон (непродолжительное время). Впоследствии они станут в РККА: комкорами — Я.П. Гайлит и А.Я. Лапин, дивинтендантом — Р.А. Петерсон.
С середины августа 1918 г. штаб Восточного фронта располагался в г. Арзамас.
ГЛАВКОМ РЕСПУБЛИКИ
В начале сентября 1918 г. последовал очередной взлет в служебном положении И.И. Вацетиса — он был утвержден в должности Главнокомандующего всеми Вооруженными силами Республики. Это была в то время высшая военная должность в стране, учрежденная постановлением Президиума ВЦИК от 2 сентября 1918 г. Введение данного поста явилось благом для действующей армии, ибо оно ликвидировало ее двойное подчинение — Высшему военному совету и Оперативному отделу (Опероду) Наркомата по военным делам.