Валентина. Мой брат Наполеон

Кеньон Фрэнк

— Не верю ни единому твоему слову.

— Но Пишон покончил жизнь самоубийством.

Наполеон пожал плечами.

— Думаю, вы принудили его к этому.

— Если ты так полагаешь, — изумилась я, — то почему сделал Мюрата губернатором Парижа?

— Это награда тебе, Каролина, за твою находчивость.

Наполеон улыбнулся и впал в игривое настроение.

— Быть может, мне следовало наградить тебя лично и назначить министром полиции… Как вы полагаете, Мюрат?

Глава

седьмая

А теперь о моем брате Люсьене и обстоятельствах, которые заставили его отправиться в изгнание.

— Последнее время Люсьен ведет себя тихо, — заметил как-то Наполеон. — Ты часто виделась с ним после возвращения из Милана?

— Только один раз, у Элизы.

— Хочу, чтобы ты занялась им, Каролина; постарайся заручиться его доверием.

— Будет не просто, — нахмурилась я. — Ему известно о наших с тобой близких отношениях.

— Разве наши отношения такие уж близкие, Каролина?

— Очень близкие, — уверенно сказала я.

— Именно поэтому, — улыбнулся Наполеон, — мне нужна твоя помощь с Люсьеном. Не знаю, затевает ли он какую-нибудь пакость или нет, но меня очень печалит, что мы с ним все еще в ссоре. Заглядывая в будущее, я хотел бы, чтобы все члены нашей семьи держались вместе, жили бы в полной гармонии и взаимопонимании.

«Наполеон надеется на чудо», — подумала я, но промолчала.

— В будущее?

— Не очень далекое будущее.

— Королевский трон Франции для Наполеона Бонапарта?

— Именно. У меня нет желания слишком долго ждать. Передай Люсьену, что я готов простить его вполне искренне, если он согласится жениться на моей избраннице. Для начала пошлю его послом в Этрурию, а потом… Но ты не слушаешь меня с должным вниманием, Каролина! — оборвал он свою речь.

Я извинилась и сказала:

— Быть может, лучше начать с завоевания доверия любовницы Люсьена.

— Любовницы? Ты знакома с ней? Уже встречались?

— Нет, и очень немногие знакомы с ней. В обществе почти не говорят об этой банкирше. Элиза когда-то принимала ее у себя, но они уже длительное время не виделись. Люсьен ее почти никуда не пускает.

— Вдова банкира, — поправил меня Наполеон. — Сам банкир умер несколько недель тому назад. Фуше ручается за это. Ты раньше думала, что Люсьен может выполнить свою угрозу и жениться на этой женщине, между тем она все еще только любовница. Ну ладно, начни с завоевания ее доверия. Посети ее завтра днем. На это время я под каким-нибудь благовидным предлогом вызову Люсьена в Тюильри.

— А он послушается? — усомнилась я.

На секунду Наполеон сердито нахмурился, потом пожал плечами.

— Я скажу ему, что мне необходимо поговорить о мамином здоровье. Как тебе известно, последнее время она чувствует себя не очень хорошо, и Люсьена это очень тревожит.

Любовницу Люсьена, вдову банкира, звали мадам Жуберту. Она давно возбуждала мое любопытство. Была ли она элегантной, умудренной жизненным опытом и, как большинство подобных женщин, похожей на Жозефину интриганкой? Или, быть может, скромной, признательной и застенчивой? Люсьен предпочитал именно такой тип женщин. Почти наверняка мадам Жуберту, по крайней мере своим характером, напоминала его первую жену Кристину.

Люсьен жил на Гранд-Руэ-Верте в великолепно оборудованном особняке, который, однако, не выглядел чересчур помпезным, несмотря на огромное состояние, которое удалось сколотить брату до того, как он впал в немилость.

Все свидетельствовало о хорошем вкусе, который меня прямо-таки угнетал, — скромная демонстрация большого богатства. Скромной была и внешность ливрейного слуги, открывшего мне дверь. Одетый во все серое, он говорил таким голосом, будто в доме лежал покойник. Назвав себя, я вошла в залу и сразу же посторонилась, чтобы дать дорогу незнакомому мужчине, прошмыгнувшему мимо меня к выходу. Затем я последовала за слугою в гостиную, могильным тоном объявили о моем приходе, и я очутилась лицом к лицу с мадам Жуберту, которая совершенно растерялась.

— Мадам Мюрат… — пробормотала она, запинаясь.

Я сразу же поняла, что она не элегантна и не умудрена опытом. Скромно одетая, миловидная, но чересчур домашняя. Если бы Бонапарт остался на Корсике и не взлетел так высоко, она была бы для Люсьена идеальной парой.

— В действительности я пришла к Люсьену, — пояснила я, как бы извиняясь за неожиданное вторжение.

— Люсьена пригласили в Тюильри, — ответила мадам Жуберту. — Я очень надеюсь, что он не станет ссориться с первым консулом, — добавила она с беспокойством.

— Трудно заранее угадать, как поступит Люсьен… или Наполеон.

Мадам Жуберту предложила мне кресло и сама пристроилась на самом краешке, совершенно не зная, о чем говорить. В поисках темы для непринужденной беседы, я спросила о человеке, который проскользнул мимо меня. Мадам Жуберту еще больше растерялась, и это обстоятельство меня насторожило.

— Как будто я его где-то встречала, — солгала я. — Но не могу вспомнить фамилии.

— Он приходил к Люсьену, — ответила Жуберту уклончиво.

— О, один из друзей Люсьена. Вероятно, я видела его на какой-нибудь вечеринке у моей сестру Элизы. Художник или, быть может, писатель?

— Он приходил по поводу новых полок для библиотеки, — снова уклонилась она от прямого ответа.

— Значит архитектор-декоратор. Случаем, он не участвовал в отделке особняка Телюсон? Пожалуйста, назовите его имя. Обычно я не жалуюсь на память, и сейчас меня огорчает, что не могу вспомнить, как его зовут.

— Господин Рошель, — проговорила мадам Жуберту тихо.