Валентина. Мой брат Наполеон
Шрифт:
— Не верю ни единому твоему слову.
— Но Пишон покончил жизнь самоубийством.
Наполеон пожал плечами.
— Думаю, вы принудили его к этому.
— Если ты так полагаешь, — изумилась я, — то почему сделал Мюрата губернатором Парижа?
— Это награда тебе, Каролина, за твою находчивость.
Наполеон улыбнулся и впал в игривое настроение.
— Быть может, мне следовало наградить тебя лично и назначить министром полиции… Как вы полагаете, Мюрат?
Глава
А теперь о моем брате Люсьене и обстоятельствах, которые заставили его отправиться в изгнание.
— Последнее время Люсьен ведет себя тихо, — заметил как-то Наполеон. — Ты часто виделась с ним после возвращения из Милана?
— Только один раз, у Элизы.
— Хочу, чтобы ты занялась им, Каролина; постарайся заручиться его доверием.
— Будет не просто, — нахмурилась я. — Ему известно о наших с тобой близких отношениях.
— Разве наши отношения такие уж близкие, Каролина?
— Очень близкие, — уверенно сказала я.
— Именно поэтому, — улыбнулся Наполеон, — мне нужна твоя помощь с Люсьеном. Не знаю, затевает ли он какую-нибудь пакость или нет, но меня очень печалит, что мы с ним все еще в ссоре. Заглядывая в будущее, я хотел бы, чтобы все члены нашей семьи держались вместе, жили бы в полной гармонии и взаимопонимании.
«Наполеон надеется на чудо», — подумала я, но промолчала.
— В будущее?
— Не очень далекое будущее.
— Королевский трон Франции для Наполеона Бонапарта?
— Именно. У меня нет желания слишком долго ждать. Передай Люсьену, что я готов простить его вполне искренне, если он согласится жениться на моей избраннице. Для начала пошлю его послом в Этрурию, а потом… Но ты не слушаешь меня с должным вниманием, Каролина! — оборвал он свою речь.
Я извинилась и сказала:
— Быть может, лучше начать с завоевания доверия любовницы Люсьена.
— Любовницы? Ты знакома с ней? Уже встречались?
— Нет, и очень немногие знакомы с ней. В обществе почти не говорят об этой банкирше. Элиза когда-то принимала ее у себя, но они уже длительное время не виделись. Люсьен ее почти никуда не пускает.
— Вдова банкира, — поправил меня Наполеон. — Сам банкир умер несколько недель тому назад. Фуше ручается за это. Ты раньше думала, что Люсьен может выполнить свою угрозу и жениться на этой женщине, между тем она все еще только любовница. Ну ладно, начни с завоевания ее доверия. Посети ее завтра днем. На это время я под каким-нибудь благовидным предлогом вызову Люсьена в Тюильри.
— А он послушается? — усомнилась я.
На секунду Наполеон сердито нахмурился, потом пожал плечами.
— Я скажу ему, что мне необходимо поговорить о мамином здоровье. Как тебе известно, последнее время она чувствует себя не очень хорошо, и Люсьена это очень тревожит.
Любовницу Люсьена, вдову банкира, звали мадам
Люсьен жил на Гранд-Руэ-Верте в великолепно оборудованном особняке, который, однако, не выглядел чересчур помпезным, несмотря на огромное состояние, которое удалось сколотить брату до того, как он впал в немилость.
Все свидетельствовало о хорошем вкусе, который меня прямо-таки угнетал, — скромная демонстрация большого богатства. Скромной была и внешность ливрейного слуги, открывшего мне дверь. Одетый во все серое, он говорил таким голосом, будто в доме лежал покойник. Назвав себя, я вошла в залу и сразу же посторонилась, чтобы дать дорогу незнакомому мужчине, прошмыгнувшему мимо меня к выходу. Затем я последовала за слугою в гостиную, могильным тоном объявили о моем приходе, и я очутилась лицом к лицу с мадам Жуберту, которая совершенно растерялась.
— Мадам Мюрат… — пробормотала она, запинаясь.
Я сразу же поняла, что она не элегантна и не умудрена опытом. Скромно одетая, миловидная, но чересчур домашняя. Если бы Бонапарт остался на Корсике и не взлетел так высоко, она была бы для Люсьена идеальной парой.
— В действительности я пришла к Люсьену, — пояснила я, как бы извиняясь за неожиданное вторжение.
— Люсьена пригласили в Тюильри, — ответила мадам Жуберту. — Я очень надеюсь, что он не станет ссориться с первым консулом, — добавила она с беспокойством.
— Трудно заранее угадать, как поступит Люсьен… или Наполеон.
Мадам Жуберту предложила мне кресло и сама пристроилась на самом краешке, совершенно не зная, о чем говорить. В поисках темы для непринужденной беседы, я спросила о человеке, который проскользнул мимо меня. Мадам Жуберту еще больше растерялась, и это обстоятельство меня насторожило.
— Как будто я его где-то встречала, — солгала я. — Но не могу вспомнить фамилии.
— Он приходил к Люсьену, — ответила Жуберту уклончиво.
— О, один из друзей Люсьена. Вероятно, я видела его на какой-нибудь вечеринке у моей сестру Элизы. Художник или, быть может, писатель?
— Он приходил по поводу новых полок для библиотеки, — снова уклонилась она от прямого ответа.
— Значит архитектор-декоратор. Случаем, он не участвовал в отделке особняка Телюсон? Пожалуйста, назовите его имя. Обычно я не жалуюсь на память, и сейчас меня огорчает, что не могу вспомнить, как его зовут.
— Господин Рошель, — проговорила мадам Жуберту тихо.