Вампировский централ
Шрифт:
— Держи.
Торн на лету поймал связку.
— Дождись меня, Виктор.
15
Проводив взглядом чёрную птицу, я прикрыл оконный проём листом фанеры и пошёл «окапываться». Жилой периметр был уже отмечен, оставалось его замкнуть, продержавшись в квартире хотя бы сутки. Встречать незваных гостей я решил в детской: там было где развернуться, к тому же в одной из стен имелась глубокая ниша. Если убрать оттуда двухэтажную кровать Пашкиных двойняшек, получится неплохое укрытие, позволяющее держать под контролем и окно, и дверь. Словом, лучшего места для засады было не найти. Я, насколько смог, усложнил упырям задачу, подвинув шкаф к двери, а детскую кровать к окну. В освободшуюся нишу положил матрасы и набросал одеял, а перед ней соорудил что-то вроде баррикады из остатков мебели. В темноте я не видел бурых потёков на стенах, а о заскорузлых от крови детских одеялах старался не думать. Наверное, можно было обойтись и без них: надетое под форму термобельё и так не дало бы замёрзнуть, но кто знает, сколько придётся просидеть без движения? Тем более что с собой у меня были только фляга с водой, несколько сухарей и пара блистеров энергетика. Хотя нет — ещё плитка шоколада. Главное, что всё это практически не имело запаха.
Закончив работу, я ещё раз осмотрел арсенал. Разумеется, оба ствола были заряжены серебром, оно же было и в запасных обоймах. Похоже, приключение влетит мне в копеечку! Ладно, убытки посчитаю потом, если останусь жив. Мой переделанный АРМ-«антивампир» предназначался как раз для таких случаев, но в предстоящей ловле на живца ведущую партию должна была сыграть автоматика. «Армада» хоть и была тяжеловата, но количество драгметалла, которым она начиняла супостата, отправляло его если не на тот свет, то в тяжёлый нокдаун. Впрочем, вампиры с их мощной регенерацией умудрялись оживать даже с пулей в сердце, поэтому единственной гарантией упокоения было быстрое и надёжное отделение головы от тела. В этом деле армейскому тесаку «Чёрному монаху» не было равных.
Воронёный клинок ножа был двулезвийным: одна сторона, режущая, затачивалась в виде крутой дуги, другая представляла собой прокатное полотно, как у топора. Острый конец лезвия был слегка приподнят и загнут вверх, образуя широкий крюк, похожий на монашеский клобук. Рубкость обеспечивалась специальным балансом: сужением клинка в пяте и расширением к острию, что вместе долами возле рукояти давало смещение центра тяжести к кончику ножа. Во всяком случае кости «монах» перерубал с одного удара. Собственно, большего от него и не требовалось: ножевой бой, как и любой ближний бой с вампиром, был заведомо проигрышным для человека. Скорость, регенерация и десять естественных когтей-резаков не оставляли противнику шансов. Я провёл левой рукой вдоль пояса, проверяя крепление ножен, и чуть подтянул ремешок, фиксирующий их на бедре.
Ну, ближний бой, может, и безнадежен, а метательного оружия никто не отменял. Любое серебро в теле вампира замедляло его, лишая способности к трансфомации. Бывало, что удачно посланный всего лишь посеребрённый клинок спасал человеку жизнь, позволяя выиграть время. Лучшими, конечно, считались клинки из сплавов драгметалла, но такими ножами вооружались только бойцы истребительных команд, остальные заботились о себе сами. Ножи с вменяемым содержанием серебра делались на заказ и в зарплату полицейского вписывались плохо. У меня их было всего два: достаточно тяжёлые, листовидной формы, с полуторной заточкой, пригодные и для боя, и для метания. Один я носил за голенищем, другой — на «оперативке» под рукой. Форму, кстати, я тоже шил на заказ. Металластовые вставки в ней были заменены на специально обработанные кожаные, что существенно облегчало «доспех» практически без потери прочности. Я уж не говорю о высоком защитном вороте, который в стандартном варианте превращался в ошейник-удавку.
Я застегнул меховой воротник зимней куртки, превратив его в капюшон, и привалился к стене. Спасибо отцу: его морская штормовая кожанка до сих пор служила мне верой и правдой. Теперь оставалось только ждать. Отбиваться в одиночку мне было не впервой, правда, на этот раз на помощь рассчитывать не приходилось: в отделе никто не знал, где я. Я не хотел подвергать ребят опасности и по этой же причине не взял с собой сотовый. В конце концов, вампир-напарник — это моя проблема, и за последствия вражеской дружбы отвечать мне.
16
Оставшуюся часть ночи я провёл в «окопе», прислушиваясь к песне ветра за окном и вздохам полумёртвого дома. Напряжение отпустило, когда в щели между листами фанеры проник тусклый свет. Днём вампиры, как правило, не активны, значит, у меня будет часов шесть, чтобы поесть и отдохнуть. Нет, солнечный свет не превращал упырей в пепел, но от пребывания на солнце они теряли силы и впадали в странное состояние вроде летаргии, поэтому избегали светлого времени суток. Я чуть отодвинул шкаф от двери и ещё раз обошёл комнаты. Нет, запах крови неистребим. Но прошло столько лет! Или я схожу с ума, или становлюсь вампиром. Смешно. Я вышел на кухню, отодвинул прикрывающую окно фанеру и глотнул морозного воздуха. Чёрт, мне не стоило сюда возвращаться! Отдышавшись, я заставил себя проглотить полплитки шоколада и удивился отсутствию привычного вкуса. Ладно, там будет видно, а пока спишем на форс-мажор.
Вернувшись в комнату, я забрался в нишу и, устроившись поудобнее, прикрыл глаза — так легче думалось. Вампиры. Незваные гости, соседи по миру. А соседей, как известно, не выбирают, их получают вместе с жильём. Правда, в нашем случае это был неравный обмен с обеих сторон — отдельные квартиры были отданы за коммуналку. Не знаю, все ли вампиры до сих пор считают людей годными только на корм, но мирный Договор подписали девять вампирских кланов из двенадцати. А сколько среди них тех, кто думает, как Ральт, и просто исполняет решение Высших? Непримиримых может оказаться гораздо больше, чем принято думать. Торн, кстати, упоминал о новом переделе мира. И как в него вписывается человек с нечеловеческими возможностями вроде меня?
Очередной выход за Грань оказался почти мгновенным. Лучше бы я этого не делал: серые стены квартиры сочились кровью. Чёрт! Я судорожно глотнул вохдуха и открыл глаза. Оказывается, там, в чёрно-белом мире, есть ещё один цвет — красный! От ледяной воды из фляги заломило зубы. И всё же почему Торн не уничтожил меня сразу, ещё при первой встрече? Рассчитывал использовать в тёмную? И что получилось? «Я надеялся, что нам хватит времени». На что, ёлки? Чтобы вернуть семье Вигдор власть силами двух её последних представителей? Последние из Вигдоров. У Торна я был только однажды, и именно тогда впервые увидел Элению.
Замок Тэннори доминировал над городом, как когда-то доминировал над полисом родной Тэрны. Выраставшая из скального монолита мощная цитадель была окружена башнями. Самые высокие были её частью, другие примыкали к ней вплотную, третьи соединялись с цитаделью ажурными арками мостов. Высокие стрельчатые окна с витражами, балконы и террасы, порталы входов с открытыми площадками, похожие на летки ульев — всё это находилось на огромной высоте. Казалось, в замок невозможно было попасть иначе, чем с воздуха, но спрашивать вампира о чём-то подобном означало нарушить этикет.
Гранд затащил меня к себе, подкупив предложением посмотреть на замок вблизи. Когда я поднял голову, пытаясь разглядеть теряющийся в облаках шпиль, вампир крепко обхватил меня рукой поперёк туловища и взлетел на отвесную стену. Так что говоря «затащил» вместо «пригласил», я ничуть не преувеличил. «Не смотри вниз», — это всё, что я от него услышал. Какое там «смотри» или «не смотри»! Ветер свистел в ушах, перед глазами проносилась каменная кладка. Торн не летел вертикально вверх, а поднимался по выступающим из стены камням, перелетая с одного на другой. Такая вот вампирская лестница. Почувствовав под ногами надёжный камень портала, я долго молчал, а когда ко мне вернулся дар речи, спросил: