Вампиры: Когда ночь сменяет день. Книга 1
Шрифт:
– Не искушай судьбу, моя дорогая. Мне и так стоит огромных усилий сдержаться!
– Угрозы… одни угрозы…- голос опять сорвался на хрип, я откашлялась.- Что бы я ни делала, как бы тебя ни раздражала, ты никогда меня не убьёшь! Зачем уничтожать единственное, что даёт преимущество над Арентом? Моя жизнь значит для тебя больше, чем для меня самой!
И как я раньше не понимала этой очевидной истины? Иногда мне и правда казалось, что Доминик может случайно прикончить меня в порыве гнева. Но все припадки были чистейшей игрой – он был слишком одержим местью, чтобы настолько забыться.
– Ошибаешься, моя душа. Твоя жизнь не значит для меня ничего. Это Арент дорожит ею – глядя на тебя, он будто смотрится в зеркало!
Я вытаращила на него глаза.
– О да, ты похожа на него больше, чем можешь себе представить. Но по какой-то прихоти судьбы пошла не по той же дороге. Я, признаться, сгораю от любопытства увидеть, во что ты превратишься, когда избавишься от своих человеческих предрассудков. Настоящее веселье начнётся именно тогда. Разумеется, если Арент не захлебнётся собственной желчью к тому времени. Я не хочу портить себе удовольствие, и это – единственная причина, по которой ты ещё дышишь.
Я почувствовала приближение приступа истерики, второго за прошедшие сутки. Доминик исчез, а я, хохоча во всё горло, сползла по стене. Рассвет застал меня на полу – я корчилась от смеха, не в состоянии остановиться. Живот сводила судорога, воздуха не хватало, смех перешёл в надсадный кашель… Я вдруг подумала… и эта мысль только усугубила припадок… Что, если бы сердце не выдержало и остановилось?.. Я бы умерла… от смеха!.. Что может быть забавнее?..
[1] Mon ami (франц.) – мой друг.
[2] "Парцифаль", Вольфрам фон Эшенбах.
[3] F^etes galantes (франц.) – галантный век.
[4] Роберт Бёрнс (1759 – 1796) – шотландский поэт-фольклорист, автор многочисленных стихотворений и поэм, написанных на шотландском и английском языках. День рождения Р. Б. (25 января) – национальный праздник в Шотландии.
[5] Panem et circenses (лат.) – Хлеба и зрелищ!
[6] C'est ca! (франц.) – Вот так!
Глава 6
Весна наконец наступила не только по календарю. Деревья покрылись нежно-зелёной листвой, приветливо светило солнце. Вооружившись порцией мороженного, я гуляла по оживлённому городскому парку в компании Винсента. Всю прошедшую неделю – со времени ланча, прерванного из-за начавших кровоточить укусов Доминика, мы виделись почти каждый день. Осторожно поинтересовавшись о происхождении этих странных повереждений на моей шее и получив весьма расплывчатое объяснение, Винсент воздержался от дальнейших расспросов, и за это я была ему искренне благодарна. Вообще, Винсент начинал мне по-настоящему нравиться. Правда, встречалась я с ним исключительно днём и, зная об их взаимной неприязни с Домиником, тщательно скрывала эти встречи от последнего. Конечно, всё открылось бы на первой же совместной вечеринке, но пока Доминик находил другие развлечения, кроме как проводить время в обществе Ливии и её свиты. На следующую ночь после стычки с Арентом он явился разодетый и довольный собой, как обычно, но объявил, что в ближайшую неделю мы "ужинаем вне дома". В понятие "вне дома" вошли близ- и далеко лежащие города – сменив ограниченный скоростной потенциал «Феррари» на неограниченные телепортационные возможности Доминика, мы посещали их теперь по два-три за ночь. Не знаю, пытался ли Доминик избежать таким образом лишних столкновений с Арентом. Бойню в результате их последнего выяснения отношений не обошла ни одна местная газета. В интернете появились многочисленные фотографии и видео с рок-концерта, запечатлевшие падение на сцену "кровавого подношения божеству рока" – так окрестили во всемирной сети парня, погибшего от рук Арента. Мне даже звонила Линда. Оказалось, она собиралась пойти на концерт со своим другом, но тот очень кстати слёг в постель с ангиной. Я старалась не вспоминать о той ночи и тоже совсем не стремилась встречаться с Арентом. Раз или два чувствовала его присутствие, когда возвращалась в дом Доминика перед рассветом, но теперь мне бы и в голову не пришло кинуться ему на шею. Не то чтобы недавние события изменили моё мнение о нём – жестокость Арента была очевидной и до того. Просто я перестала видеть в нём избавление от Доминика. В действительности решить кто из них предпочтительнее было бы всё равно что сделать выбор между чумой и проказой. Оба следовали лишь собственной прихоти, и ни один отступать не собирался. Я оказалась полностью втянутой в их игру, которая началась задолго до моего рождения и по большому счёту не имела ко мне никакого отношения. Сейчас оба затаились, и каждый терпеливо ожидал первого шага другого. Но, кто бы ни вышел победителем, я буду в числе проигравших…
– Бьюсь об заклад, ты только что слетала на Луну и обратно,- приобняв за плечи, Винсент слегка меня встряхнул.- Посадка прошла успешно?
Я смущённо почесала за ухом.
– Извини, отключилась…
– В следующий раз возьми меня с собой.
– Тебе там не понравится.
– Откуда ты знаешь? Может, это как раз то, чего мне не хватало.
– Ради тебя же надеюсь, что это не так.
Винсент рассмеялся, рука с моего плеча соскользнула на талию.
– Едва не забыл. Как ты смотришь на то, чтобы провести завтрашний вечер в боулинг-клубе?
– Вечер?- немного напряжённо переспросила я.
– Да, мы собираемся где-то в шесть.
– Кто "мы"?
– Все. Джек, Эмили, Лив – вся компания.
– А Доминик? Он тоже…- и осеклась, увидев лицо Винсента.
– Какое значение имеет, будет ли там Доминик?- отрезал он.- Пойти с нами приглашаю тебя я!
Вспышка была настолько неожиданной, что я растерялась. В глазах Винсента тут же промелькнуло раскаяние.
– Прости,- пробормотал он.- Я не должен был так реагировать…
– За что ты его так ненавидишь?.. Из-за Ливии? Потому что она предпочла его Джеку?
– Это здесь ни причём. Лив – взрослый человек, как и Джек…
Винсент вдруг замолчал, устремив на меня испытующий взгляд.
– Что?- не поняла я.
Он погладил меня по щеке и, не успела я опомниться, прильнул к моим губам.
– На самом деле я многим обязан твоему кузену. Если бы не он, я бы, возможно, никогда не встретил тебя…
Поздним вечером того же дня, шагая с Домиником по улице незнакомого города, я никак не могла собраться с мыслями. Пару раз ловила себя на том, что улыбаюсь, вспоминая нежные признания Винсента, и тут же впадала в задумчивость, размышляя об осложнениях, к которым приведёт сближение с ним. Доминик наверняка изойдёт ядом, когда обо всём узнает, но, пока он встречается с Ливией и считается частью их компании, происков с его стороны можно не опасаться. А вот Арент… Кроме того, Винсенту придётся как-то объяснить, почему после захода солнца я становлюсь сиамским близнецом Доминика. Пожалуй, разумнее было бы отказаться от всякого общения с ним, но… Кто знает, сколько времени мне осталось, прежде чем, перестав воспринимать людей как себе подобных, я начну видеть в них добычу? Может, Винсент – последнее человеческое впечатление, которое мне отпущено. От этой мысли по спине пробежал холодок. Нет, я вовсе не смирилась с тем, что меня ждало. Просто понятия не имела, как этому помешать… Исследования я давно забросила, убедив себя, что единственным спасением, если оно вообще существовало, был профессор Чэдвик. Но разговор с ним откладывался. Всю неделю я безуспешно пыталась ему дозвониться, пока на последний звонок не отозвалась женщина, назвавшаяся его ассистенткой. Она заявила, что профессор уехал на какую-то конференцию, на сколько она не знает, но, если я оставлю свой номер, он перезвонит, когда вернётся…
– Ты сегодня задумчива, моя душа.
Я поймала на себе ехидный взгляд Доминика. Он, как всегда, не посчитал нужным сообщить, куда мы направляемся, но постоянно оборачивался, стоило мне отстать, и, конечно, не мог не заметить, что мыслями я далеко. Не реагируя на шпильку, я ускорила шаг. Вокруг царило оживление: радостные вопли и смех, раскаты музыки. Очевидно, мы приближались к дискотеке. Надо сказать, в последнее время уровень посещаемых нами заведений заметно улучшился – некоторые были по-настоящему стильными. Но поведение Доминика оставалось неизменным. Едва переступив порог, он исчезал, предоставляя мне полную свободу развлекаться по собственному усмотрению. Так было и в этот раз. И я, недолго думая, расположилась за стойкой с бокалом красного вина. Вино напоминало об Аренте. Он неизменно заказывал какое-нибудь Бордо, Мерло или Шато Марго, никогда к нему не притрагиваясь. Однажды я предположила, что причина его выбора в том, что красное вино по виду напоминает кровь, но Арент лишь рассмеялся:
– Я не настолько театрален. Лёгкое красное "Clairet"[1] было излюбленным вином в Англии в течение трёх столетий – пока провинция Бордо принадлежала английской короне. Будучи человеком, я разделял пристрастия моего века, а, перестав им быть, остался верен привычке…
– Тяжёлый день?- слова прорвались сквозь завесу музыки, потому что мне прокричали их в ухо. От неожиданности я чуть не свалилась с табурета и с удивлением воззрилась на придвинувшегося ко мне парня.
– Я говорю, день был, по-видимому, тяжёлым?- повторил он, с трудом ворочая языком.- Если так, вином делу не поможешь. Как насчёт виски?
– Не нужно, спасибо,- отказалась я.
Парень пьяно улыбнулся.
– Джереми… Это – моё имя. А тебя как зовут?
Я молча отвернулась к своему бокалу.
– Ты тут одна?- Джереми облокотился о стойку и, не дожидаясь ответа, вздохнул:
– Я тоже…
Я сосредоточенно изучала бокал в надежде, что Джереми надоест общаться с моим ухом, и он поищет собеседника поразговорчивее. Но ничего не вышло.
– Ты здесь часто бываешь? Я – первый раз… Вчера получил повышение. И меня бросила Джин. Я так ждал этого повышения… А теперь и праздновать не хочется…