Вампиры: Когда ночь сменяет день. Книга 1
Шрифт:
Последние два дня прошли для меня в неустанных поисках, но Винсент не подозревал ни о чём – к этому я приложила все усилия. После того, как Винсент устроил праздничный ужин для меня, я устроила нечто подобное для него. В последовавший за тем вечер мы ужинали в одном из любимых ресторанов Винсента. При этом я чувствовала себя почти счастливой, чему в немалой степени способствовали избавление от общества Доминика и обожание, светившееся в глазах Винсента. Уже пару раз он упомянул, что, кроме перевозки вещей, на эти выходные запланировал ещё кое-что, ведь это – первые выходные, которые мы проведём вместе. Причина, способная нарушить эти планы, должна была оказаться веской. Но свою историю я продумала хорошо, и, едва Винсент переступил порог, чуть не рыдая, бросилась ему на шею. В ответ на его тревожные расспросы я, запинаясь, рассказала, что близкая подруга попала в аварию и находится в больнице в критическом состоянии – её сестра позвонила час назад. Родители их – во Франции и смогут вернуться только послезавтра, поэтому Никки – так я назвала сестру – очень просила меня приехать.
– Где это?- Винсент утешающе погладил меня по волосам.- Я тебя отвезу.
Всхлипнув, я замотала головой.
– Это в другом городе, на автобусе ехать пару часов. Я поеду завтра утром, и лучше сама… Мне будет спокойнее, если ты останешься дома.
Винсент попытался спорить, но я убедила его отпустить меня одну. За ужином он был настолько задумчив, что меня начали мучить угрызения совести. Под конец, не выдержав, я перебралась со стула на его колени и ласково потрепала его по щеке. Винсент посмотрел на меня полным тоски взглядом.
– Ужасно, когда такое происходит… Авария, несчастный случай, неожиданная болезнь. Я ведь тоже едва не потерял тебя так… До сих пор, когда об этом вспоминаю, всё внутри обмирает.
Приняв беспечный вид, я взьерошила его волосы.
– Не стоит об этом вспоминать. Всё ведь кончилось благополучно.
– Тогда – да. Но, пережив подобное раз, невозможно избавиться от мысли, что это может повториться,- он заглянул мне в глаза.- Если с тобой что-нибудь случится, я… не смогу с этим справиться.
У меня сжалось сердце. Я и не задумалась о том, что будет с Винсентом, если я не вернусь из Норвегии. Он ведь даже не будет знать, что со мной произошло… Но тут я представила, как превращаюсь в бездушное кровососущее существо, представила вечность, в которой Доминик станет моим всевластным хозяином, и пошатнувшаяся было решимость окрепла вновь. Надеясь, что руки дрожат не слишком сильно, я погладила Винсента по лицу и прильнула к его губам. Мне было нечего сказать, что не оказалось бы очередной выдумкой, но в поцелуй я вложила всю душу, которая у меня пока была. Винсент порывисто прижал меня к себе, ладони заскользили по моей спине, по волосам, поцелуи становились всё требовательнее и настойчивее… И о смерти мы в ту ночь больше не вспоминали.
Проснувшись на рассвете, я бесшумно пробралась в гостиную, где накануне оставила дорожную сумку с самым необходимым. Опасаясь разбудить Винсента, который бы наверняка вызвался отвезти меня на автовокзал, куда мне совсем не было нужно, я даже не стала умываться – это можно было сделать в аэропорту. Нацарапав Винсенту записку с обещанием дать о себе знать, как только предоставится возможность, я прокралась в коридор, отперла входную дверь и шагнула за порог. В соборе я приобрела серебряный ковчежец на цепочке и, приоткрыв крошечную крышечку, насыпала туда немного освящённой земли. Винсент был далёк от религии, но, когда прошлой ночью я поднесла ему ковчежец в качестве подарка, отказаться от него не решился. Повесив ковчежец ему на шею, я была относительно спокойна за его безопасность. В аэропорт я прибыла вовремя, однако там меня ждало разочарование: вылет задерживали на три часа. Проклиная всё на свете, я нервно мерила шагами зал ожидания. До Орнеса я могла теперь добраться только перед самым закатом.
Из-за опоздания мой великолепный, продуманный до мелочей план давал трещину за трещиной. Приземлившись в аэропорту Гардермуэн, я обнаружила, что следующего прямого автобуса до Орнеса нужно ждать чуть не полтора часа. Свободных такси, как назло, не было, и мне пришлось добираться на перекладных. На первом отходившем от аэропорта автобусе я доехала до местечка Рёд. Там мне наконец повезло с такси, и я назвала водителю адрес Толлака. Красота проплывавших за окном пейзажей при других обстоятельствах заставила бы меня забыть обо всём на свете. Но сейчас, с тоской следя, как солнце неумолимо склоняется горизонту, я её практически не замечала. Не преуспев в попытке завязать со мной разговор, таксист включил радио, но от первой же песни меня бросило в жар. Под звуки рок-гитар мужской голос повторял снова и снова:
"Неужели ты не видишь?
Мы связаны вместе,
Ты и я навечно –
И это то, чего я хочу отныне и навсегда…"[2]
Не выдержав, я попросила водителя переключить радио на другой канал.
– Вам не нравится?- удивился он.- Это известный хит популярной норвежской группы – Apoptygma Bezerk!
Я только пожала плечами и поблагодарила, когда он выполнил мою просьбу. До Орнеса мы добрались где-то за час до заката. Такси остановилось неподалёку от окружённого густой зеленью дома на пригорке. Дом выглядел точно как на фотографии, только не был расположен так уж особняком: справа и слева выстроились дома соседей. С замиранием сердца я поднялась на крыльцо, на всякий случай нажала на кнопку звонка. И тут мне сделалось нехорошо… В одном из верхних окон мелькнула тень, а через пару минут дверь отворилась. На пороге стоял светловолосый парень. Окинув меня удивлённым взглядом, он что-то залопотал на языке, который, видимо, был норвежским. Я смотрела на него по-совиному. Парню это явно показалось забавным. Рассмеявшись, он снова попытался что-либо у меня выспросить. И тогда, только начиная осознавать колоссальность произошедшей ошибки, я с трудом выдавила по-английски:
– Вы… Т. Ниельсен?
– Т. Ниельсен?- парень замотал головой и тоже перешёл на английский.- Тронд Ниельсен – мой отец. Я – Йенс Ниельсен. Отец сейчас в Ставангере, вернётся через несколько дней. У тебя к нему дело?
Парень говорил что-то ещё, но слова начали сливаться в неразборчивый гул, очертания его лица стали расплывчатыми, и я вспомнила, что в этот день почти ничего не ела.
– Тебе плохо?
Я растерянно хлопала глазами, не сразу заметив, что парень держит меня за плечо – если бы не эта поддержка, я бы, наверное, свалилась на ступеньки.
– Может, воды принести? Подожди здесь… Хотя нет, лучше зайди внутрь.
Он вдёрнул меня в дом и, приткнув на диван, куда-то унёсся. Я постепенно приходила в себя, и когда Йенс подоспел с водой, смогла даже подняться на ноги. Но тут случайно глянула на окно и чуть не выронила стакан. Солнце садилось, времени на поиски дома Толлака практически не осталось… Я повернулась к Йенсу, наблюдавшему за мной со смесью недоумения и любопытства.
– Я ищу Толлака. Он тоже живёт где-то здесь в Орнесе в большом, скорее всего, старинном доме, который, вероятно, расположен в стороне от других.
– Толлак, Толлак…- задумчиво повторил Йенс.- Нет, не говорит мне ни о чём. Как его фамилия?
– Не знаю. Но его могу описать: высокий, худой, светловолосый…
– Каждый второй подходит здесь под это описание.
– У него глаза разного цвета,- с отчаянием добавила я.- Один голубой, другой карий…
– А, что-то припоминаю! Мой приятель Бьёрн рассказывал про своего соседа, странного неприветливого парня с разными глазами. Так его зовут Толлак? Имя какое-то доисторическое…
– Где он живёт?- перебила я.